Петля безопасности: хроника автомобильных катастроф

Гутиков Петр

Мода на стритрейсинг, как и само слово, пришла на постсоветское пространство с Запада. Пришла с опозданием лет на 30–40. В западных странах стритрейсинг появился где-то в 50–60-х годах ХХ века. Это то самое время, когда там наступил очередной автомобильный бум, символом которого стало авто с большим объемом двигателя — от 3 до 7 литров. В Советском Союзе стритрейсинга не могло быть по определению. Для основной массы советских граждан автомобили как таковые были несбыточной мечтой, и об автомобильном буме в СССР можно говорить только с большой натяжкой. А ведь стритрейсинг возникает только тогда и в тех странах, когда и где автомобили становятся доступными не только отдельным категориям граждан, но и населению в целом. Такой этап в развитии автомобилизма в России наступил лишь в середине 1990-х годов и продолжается поныне.

Стритрейсинг требует от водителя не только определенных навыков, но и особого мышления. Для участия

в незаконных уличных гонках мало просто уметь водить машину. Также мало уметь водить машину на высокой скорости. Стритрейсер прежде всего должен преодолеть страх. Страх перед тем, что во время езды по городским улицам ты кого-то собьешь или найдешь свой столб; страх перед тем, что ты окажешься в руках милиции (теперь уже полиции).

Впрочем, в России для большого количества молодых людей стритрейсинг овеян неким романтичным ореолом. Многие присоединяются к уличным гонкам потому, что это модно. Однако не все выдерживают стритрейсерской жизни с ее непременным риском погибнуть в заезде или кого-то убить. Кто-то уходит сам, кто-то навсегда остается молодым, отправляясь на тот свет. Есть в стритрейсерстве и один трагикомичный или горько ироничный момент. Можно быть отличным гонщиком и быть победителем десятков чек-пойнтов или других видов соревнований — и при этом не справиться со своей машиной в обыденной жизни. По сути, в такой ситуации оказался один из самых известных в гоночных кругах московских стритрейсеров Андрей Овчинников.

Овчинников стоял у истоков едва ли не самого известного московского клуба уличных гонщиков «Найт рейсинг». Он был одним из первых его активных участников и активным пропагандистом стритрейсинга среди российской молодежи. Увлечение уличными гонками пришло к нему в 2001 году. Буквально за три-четыре года Андрею удалось собрать тысячи поклонников тюнинга (не только декоративного украшения, но и технической доработки автомобиля до параметров гоночного) и неофициального автомобильного спорта. Клуб «Найт рейсинг» быстро собрал любителей быстрой езды из Москвы и Московской области. Специалисты утверждают, что при непосредственном участии Овчинникова и его соратников стритрейсинг превратился в настоящую индустрию автоспорта в России. Неофициального, а фактически нелегального автоспорта — уточним мы.

На протяжении шести лет Овчинников лично участвовал в уличных гонках. Его соратники отмечают, что у Андрея было два самых любимых вида уличных гонок: стрит-челлендж и сити-стайл. Первый является разновидностью чек-пойнта, когда гонщики мчатся по городу от точки до точки. Однако в стрит-челлендже присутствует еще и элемент игры: прибывая на первую точку, гонщик получает задание в виде загадки, ребуса, шарады и т. п. Ответом на задание является прямое указание на следующую точку гоночного маршрута, где стритрейсера ожидает новое задание. И так до конца маршрута. А вот сити-стайл представляет собой ночное ориентирование по городу. Маршрут гонщику сообщается перед стартом. Получается, что в первом случае водителю необходимо не только быстро передвигаться по маршруту (в условиях города!), но еще и ломать голову над разными вопросами. Этим самым водитель якобы тренирует способность размышлять и при этом не отвлекаться от дороги. Ту самую способность, которой, видимо, не хватило в свое время Виктору Цою… Впрочем, ее существование остается под большим вопросом, о чем нами будет сказано далее. А вот ночное ориентирование должно бы в действительности помочь шоферу выработать или развить определенные специфические умения и навыки. Скоростная езда в ночное время суток не хухры-мухры. По идее, эти два вида уличных гонок должны были каким-то образом повлиять на водительское мастерство Андрея. Но повлияло ли?

В 2006 году Овчинников прекратил участвовать в заездах. Свою деятельность он сосредоточил на организации гонок. Им осуществлялась медиаподдержка стритрейсинга, организовывались съемки заездов и участие клуба «Найт рейсинг» в разнообразных автошоу и фестивалях. В качестве организатора он снискал себе настоящую славу среди московских любителей стритрейсинга. Один из его соратников говорил: «Андрей был Организатором, Организатором с большой буквы, Организатором всего… Ночных гонок, вечеринок, автоэкзотики, съемок фильмов, сериалов, тематических программ по рейсингу и многого другого. Андрей был тем самым позитивом в жизни каждого, кто приезжал на любое мероприятие, в которое он вкладывал свою силу и душу, той самой зажигательной искрой, которая ярко жгла в ключевые моменты мероприятий. Многие, кто знал Андрея лично, никогда бы не сказали, что в нем есть какой-то негатив, Андрей просто брал от жизни все то, что она предлагала ему каждый день и ночь». Однако все эти способности и качества оказались абсолютно бесполезными, когда однажды на ночной дороге возникла непреодолимо опасная ситуация. На момент гибели Андрею Овчинникову было всего 25 лет.

Днем 29

июня 2008 года Андрей Овчинников был у себя на даче в Подмосковье. Тот воскресный день он посвятил отдыху. Просто отдыху безо всяких излишеств. Даже человеку-мотору и «ходячему позитиву» иногда необходимо побыть наедине с собой — без беготни, суеты и всего прочего, что составляло огромную часть его жизни. Шел довольно сильный дождь. Под него хорошо думалось. Ведь мыслями Андрей, вероятно, все равно оставался в своем любимом деле — стритрейсинге. Тут уж, как ни расслабляйся, как ни медитируй, невольно возвращаешься к тому, что стало неотъемлемой частью твоего существования.

Да и почему бы не подумать об уличных гонках, если дела шли отлично? Особенно после того, как у городских властей удалось выбить право на проведение дрэгрейсинга — гонок на ускорение на четверть мили. Один из видов стритрейсинга получил официальный статус. Это не могло не радовать. Да и спонсоры с другими заинтересованными лицами вскоре подтянулись. Чем дальше, тем больше гонки становились не просто рискованным увлечением, но и серьезным бизнесом. Вряд ли Овчинников не думал об этом в тот дождливый день. Тем более что как раз нашлись очередные меценаты, которые были готовы вложить в легальный вид стритрейсинга приличное количество денег.

Время шло, однако дождь не утихал. В отличие от бразильского гонщика Айртона Сенны Андрей Овчинников человеком дождя не был и ездить в дождливую погоду не очень любил. Вероятно, поэтому он сидел на даче до вечера и ждал, когда дождь прекратится. Даже народная примета, что дождь в дорогу — это к удаче, его совершенно не устраивала.

Водитель грузового автомобиля «МАЗ», назовем его Иван Ильич, в тот воскресный день работал. Выходные или не выходные дни — это не имело для него значения. Главным делом для него была работа, чтобы обеспечить и себя, и свою семью. Гонками Иван никогда не увлекался. Слышал о существовании «Формулы-1» и авторалли «Париж — Дакар», но никогда не следил за ними. И уж тем более ему не пришло бы в голову самому участвовать в любом из гоночных состязаний. Как-то коллеги заговорили о стритрейсинге, объяснив его суть. Иван Ильич лишь покрутил у виска и выдал несколько незамысловатых слов, по-народному емко характеризуя и уличные гонки, и их участников. 29 июня он не мог предположить, что ему доведется встретить на своем пути настоящего стритрейсера. Да еще как встретить!.. Но тогда он только готовился к рейсу. Ему было наплевать на погоду. Дождь или солнце — надо делать свою работу. Этому жизненному принципу водитель «МАЗа» старался никогда не изменять.

Дождаться полного прекращения дождя Овчинников не сумел. К вечеру дождь лишь немножко утих, но так и не закончился. Волей-неволей Андрей собрался в дорогу. На улице было свежо. Стритрейсер сел в свою машину «Сузуки Лиана» и неспешно выехал из дачного поселка. Оказавшись на трассе, он прилично прибавил скорости: сначала до 100, а затем и до 130 километров в час. Конечно, мы не знаем, о чем тогда думал Овчинников. Мы можем лишь предполагать. А думать он вполне мог о кино.

Навыки стритрейсеров востребованы в кинематографе. В 2004 году Андрей участвовал в съемках фильма «Неуправляемый занос» режиссера Георгия Шенгелия. Потом было много других проектов, которые сделали Овчинникова более-менее узнаваемым, а клуб «Найт рейсинг» — известным за пределами круга любителей стритрейсинга. Были многочисленные клипы, съемки художественных фильмов — «Мужской сезон. Бархатная революция», «Госпожа фортуна» и другие. В 2008 году снимался фильм-экшен «Стритрейсеры». Андрей рассчитывал поучаствовать и в нем — если не в качестве актера, то в качестве консультанта. Он считал, что любой такой фильм, снятый в позитивном ключе, популяризирует уличные гонки. Одну из своих главных задач он видел в том, чтобы изменить негативное отношение людей к стритрейсингу. Также он добивался легализации других видов уличных гонок, помимо дрэгрейсинга. Для этого и спешил на съемки, разноплановые встречи…

Так или иначе, но Овчинников мчался по вечерней трассе навстречу своей смерти. Дождь и мокрый асфальт не заставили его сбросить скорость до отметки, которую требовали дорожные знаки. Будет еще стритрейсер со стажем смотреть на какие-то раскрашенные жестянки! И он не смотрел. Выжимал свои коронные 130 километров в час и думал о легализации уличных гонок.

Водитель «МАЗа», который ехал ему навстречу, не думал даже о своем любимом футболе. Он был полностью сконцентрирован на дороге. Еще его наставники на кровавых примерах из шоферской жизни доходчиво объяснили, что дорога не любит невнимательности. А уж мокрая дорога тем более. Иван Ильич ехал со скоростью не более 60 километров в час. В кабине «МАЗа» даже радиоприемник был включен на минимальную громкость, чтобы не мешал вести грузовик. Водитель не стал прибавлять звук даже тогда, когда услышал знакомые аккорды песни из сериала «Дальнобойщики». Песню любил, но свою жизнь ценил больше.