Пётр Машеров
Шрифт:
«Вот тебе и диетический стол. — Делец снова вспомнил Крюкова. И когда с очередным блюдом в гостиную вошла хозяйка, тихонько спросил ее:
— Молочное в доме есть что-нибудь?
— Есть, — ответила она, — и свежая сметана есть, и творог.
— Принесите, пожалуйста, понемногу и сметаны, и творога, — попросил он.
Когда стол был накрыт и все сели за него, хозяин принес несколько бутылок боржоми и бутылку коньяка. Обращаясь к Машерову, спросил:
— Петр Миронович, может, после мороза по рюмке коньяка выпьем?
Он посмотрел на Пейгановича, который
— Честное партийное слово, товарищи, я даже на Новый год спиртного ни грамма не взял. Но сегодня, по случаю нашей встречи, давайте по рюмке выпьем.
Когда рюмки были наполнены, он обратился ко всем:
— В этом хозяйстве я был несколько лет назад, когда работал секретарем в Бресте. В удручающем состоянии уезжал тогда из колхоза. И вот сегодня — совсем другая картина. И хозяйство стало другим, и люди, кажется, другие. Хотя они те же, кроме одного — коммуниста-руководителя. Как много от нас, коммунистов, зависит! Как много мы можем сделать, если главной нашей заботой будут люди!
…Вернулись в Барановичи во втором часу ночи. В Минск Машеров не поехал. Устроив его на ночлег, Делец извинился за то, что целый день промучили его без еды.
Он посмотрел на него какими-то счастливыми горящими глазами и сказал:
— Уважаемый Михаил Иванович, вы не знаете, какой чудесный день вы мне подарили. Такие встречи прибавляют силы, воодушевляют на то, чтобы еще энергичнее действовать во имя нашего народа.
Положив ему руку на плечо, глядя в глаза, он тепло, перейдя на «ты», закончил:
— Спасибо тебе, товарищ секретарь райкома, за этот день. Он надолго мне запомнится…
***
Летом 1975-го позвонил первый секретарь Солигорского райкома партии Анатолий Дубовский и спросил у Анатолия Челдышкина, председателя колхоза «Большевик»:
— Как долго сегодня в поле жатки будут?
— Думаю, часов до 11 вечера, пока роса не упадет, — ответил он.
— Присмотри там. Ночью к тебе должен Машеров заглянуть.
В то лето долго дождило, потом вдруг стало солнечно, сухо. Хлебный колос звенел, и колхозники с восхода солнца до полуночи пропадали в поле, стараясь быстрее и без потерь убрать зерновые, обмолотить. Руководитель республики облетал районы на вертолете. Мог сесть в любом месте. Если с кем хотел встретиться — предупреждал. Как, например, Дубовского…
Действительно, около полуночи «высокий десант» высадился в колхозе. Машеров поздоровался с встречающими. Познакомились. И сразу — в поле..
В другой раз он прилетел сюда накануне жатвы. Ни для кого не было секретом, что между Петром Мироновичем и Анатолием Игнатьевичем были теплые, уважительные отношения. Оба сражались в годы войны с гитлеровцами, потом все силы и опыт отдавали восстановлению народного хозяйства. Машеров - Герой Советского Союза, Дубовский - Герой Социалистического Труда. Да и внешне они были чем-то похожи: высокого роста, уверенные в себе…
Дубовский предложил Челдышкину:
– Давай подъедем к аэродрому на часок раньше. Мало ли что…
Аэродром -
– Толя, прости, что раньше времени прибыли, - сказал извиняющимся голосом. — Это моя команда что-то намудрила.
– А это — председатель местного колхоза Челдышкин, — представил высокому гостю первый секретарь райкома.
– А мы с ним знакомы, — ответил Машеров. — Помню, его Толей зовут. Вот только отчество забыл…
Направились в поле. У него была привычка: зайдет в хлеба в одном, другом месте, сорвет по колоску, разотрет в ладони. И скажет, сколько будет центнеров на гектаре. Осмотрел и здесь рожь. Похвалил. Назвал ожидаемую урожайность. Потом сравнили. Как всегда, он ошибся всего-то на центнер…
К ним потянулись колхозники. Предлагали первому секретарю ЦК КПБ вишни, сливы. Он не отказывался, пробовал угощения. И говорил с людьми на самые разные темы. Просто и понятно. Один подвыпивший мужичок по простоте душевной разухарился, кинулся к Машерову с объятиями. И тут кто-то из охраны мягко, но настойчиво одернул его сзади за рукав…
В колхозах «Парижская коммуна», имени Дзержинского две недели горели пересохшие торфяники. Огонь поедал плодороднейшие гектары. Как ни старались колхозники с местными пожарными, утихомирить его не могли. Сюда прилетел Машеров со своей небольшой свитой. Кое у кого мелкая дрожь в коленках появилась — это же не районный пожарный инспектор.. В резиновых сапогах он прошел к одному, другому месту. Осмотрелся вокруг и сказал:
– Да, своими силами вам не справиться. Поможем.
И — ни слова упрека… На следующий день в этот полесский уголок приехали солдаты с техникой. Пожар был ликвидирован.
…В тот раз Машеров облетал угодья еще нескольких районов. Наконец вертолет приземлился возле Слуцка. Из крылатой машины вышел и Иван Поляков, Председатель Президиума Верховного Совета БССР. Первый секретарь ЦК, похоже, любил общество Ивана Евтеевича, ибо тот за словом в карман не лез, анекдотами, шутками, по словам Машерова, «часто спасал от тяжких дум». Вот и на этот раз председатель местного колхоза Лемещенко пригласил высоких гостей перекусить. Что за этим стояло - ни для кого не секрет…
— Зачем вы Петра Мироновича приглашаете? — сказал, улыбаясь, Поляков. — Всем известно, что в такой солидной компании только я один выпиваю.
Машеров глянул на него:
— Ну, зачем же ты, Иван Евтеевич, меня так оскорбляешь? Иногда и я рюмку-другую с хорошими людьми могу выпить. Но сегодня у нас просто времени нет…
***
Многие люди хорошо знали Машерова, встречались у него в кабинете, на пленумах, бюро, на семинарах по сельскому хозяйству. Любил он проводить такие мероприятия и, приглашая на них писателей, художников, композиторов, приобщал их к жизни.