Phantoms and friends
Шрифт:
Несмотря на накатившую дурноту, Клэр не остановилась. Стараясь дышать ртом, девушка двинулась вглубь квартиры, аккуратно обходя разбросанный всюду хлам. Творческий беспорядок, как называл все эти горы мусора сам Томас.
Парочка обнаружилась в самой дальней и самой большой комнате. Той, в которой Том обычно “творил”. Но сейчас он был явно занят другим, бесспорно не менее важным, делом.
Не найдя в себе ни сил, ни желания как-либо комментировать увиденное, Клэр молча развернулась и поспешила покинуть душное, насквозь пропахшее похотью и ванилью помещение.
Подступившие
К счастью Клэр, Когсворт не стал дожидаться её на лестничной площадке, чтобы позлорадствовать. Сжав рукой рот, девушка беззвучно зарыдала.
Что теперь делать? Родители выгнали её из дому. Отец ребёнка отказался и от него, и от самой Клэр. Теперь Томас… Томас, полгода назад появившийся в её жизни словно свет в конце тоннеля. Томас, спасший её от себя самой и дурных мыслей. Томас, приютивший её у себя и обещавший помогать и оберегать… Томас её тоже предал.
Что делать?
Та, прежняя Клэр, решила бы все проблемы стаканчиком чего-нибудь горячительного. А то и целой бутылкой. Но Клэр сегодняшняя этого не позволит.
Крошечное сосредоточение клеток, растущее внутри неё, - единственная чистая вещь в её жизни, и Клэр ни за что не причинит вред своему будущему ребёнку.
На мгновение Клэр задумалась. А не вернуться ли домой?
Нет. Ни за что. Мать не хочет иметь с ней ничего общего. Отец… отцу всегда было на неё плевать. Нет. Она не вернётся.
Она справится сама. Необходимо просто успокоиться. И хорошенько подумать.
Происходящее всё больше напоминало кошмарный сон. И так хотелось поскорее выбраться из его липких объятий, но… но надо быть реалисткой. И смело взглянуть правде в глаза. Когда весь мир из-за твоей собственной глупости от тебя отвернулся, лишив всех шансов на счастье, нужно наконец взять свою судьбу в собственные руки.
Нужно отыскать другую возможность.
Бренда[9]
27 лет.
Бренда очнулась мгновенно. Её словно вырвали из глубокого сна. И теперь, тяжело дыша, лежала среди сбившихся простыней и разглядывала потолок. Сквозь полупрозрачные занавески просачивался желтоватый свет уличных фонарей.
Должна же в этом мире существовать возможность навсегда избавиться от кошмаров, разве нет?
Снотворное не помогало.
Девушка села на тонкий матрас, откинула назад спутанные волосы и принялась массировать голову, призывая себя успокоиться.
Нет, больше так не могу. Я скоро просто свихнусь. А может, я уже свихнулась.
Она встала с постели и подошла к окну. Город ещё не проснулся. Темные улицы были совершенно пусты. Ни людей, ни машин. Каких-то несколько часов до рассвета, но, казалось, будто все просто взяли и вымерли.
Открыв левую створку, Бренда впустила в комнату поток прохладного воздуха.
Я в безопасности. Здесь они меня не найдут.
Так она и простояла, оперевшись о подоконник и разглядывая с высоты третьего этажа причудливые тени внизу, пока улицы постепенно не стали набиваться народом. Четверг. Все спешат на работу. Обычное начало обычного дня обычных людей. Усмехнувшись,
Она ополоснула лицо прохладной водой и забрала светлые волосы в хвост. Бренда не тратила время на макияж: за последние годы ей пришлось отказаться от всех привычек, мешавших быстро передвигаться. Она вполне обходилась небольшой дорожной сумкой, рюкзаком и всего лишь двумя парами обуви. Ничего не поделаешь.
Если уж речь заходит о выживании, то здесь главное во всём знать меру – это относится и к одежде, и к эмоциям, и к привязанностям. Только сохраняя осторожность она могла остаться в живых.
Бренда сгребла свой рюкзак и вышла из комнаты в тёмную узкую прихожую. Там она остановилась и, закрывая за собой дверь, всунула снизу, между косяком и створом, обрывок бумаги, после чего заперла хлипкий замок. И для верности запомнила, в каком положении оставила прорезь для ключа в личине.
Выйдя из подъезда, Бренда по привычке осторожно огляделась перед тем, как начать свой путь в книжный магазин. Она как обычно вышла на час раньше, чтобы поплутать по лабиринтам улочек и замести следы на тот случай, если вдруг у кого-то возникнет желание наблюдать за ней. Бредя по городу, который за эти полгода успела искренне полюбить, девушка с грустью признала: скоро придётся его покинуть. Задерживаться на одном месте слишком долгое время опасно. Её могут найти. И, возможно, сегодняшняя утренняя прогулка - последняя.
Может, потому Бренда, задумавшись, всё же опоздала на работу на целых полчаса: прощание со временным пристанищем слегка затянулось. В любом случае она знала, что Люмьер[10] не станет сильно возмущаться.
Звякнул дверной колокольчик, оповестивший о её приходе в лавку, и Бренда тут же вдохнула знакомые запахи – запыленных книг, табачного дыма и полироли для деревянных полок. Люмьер расставлял на центральном стеллаже поступившие на днях в продажу новинки и при появлении в торговом зале девушки даже не обернулся.
– Ты только посмотри, какую чушь нынче читают, - сварливо заметил мужчина по-французски, вертя в руках увесистый томик с цветастой обложкой.
– Вкусы у людей разные, - рассеянно заметила Бренда, по сложившейся привычке сканируя помещение внимательным взглядом. Всё в порядке. Всё как раньше. Посетителей ещё нет - слишком рано, а Люмьер и она, его временная помощница, - единственные работники лавки. Никого постороннего. Ничего подозрительного.
– Вкусы, - презрительно скривился мужчина, наконец повернувшись к Бренде лицом.
– Мне жаль тех, кому действительно может нравиться это.
Девушка понятия не имела, о какой на этот раз книге идёт речь. Да и не видела особой необходимости выяснять это. Человеку, посвятившему всю свою жизнь книгам и перечитавшему тысячи произведений великих писателей, сложно было угодить. Люмьер критично настроен к современной прозе. Что, в принципе, не мешало ему ей торговать.
Рабочий день прошёл как и всегда. Посетителей было не много, так что большую часть времени Бренда провела, читая припрятанную за прилавком книгу. Люмьер же торчал в своём кабинете, лишь изредка наведываясь в торговый зал.