Phantoms and friends
Шрифт:
— Хорошо. И где ты хочешь поговорить?
— Э-э-э… может, в комнате отдыха?
Резко развернувшись, он направился вглубь коридора. Соблазн бросить беглый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что она идёт сзади, был велик. Но Роберт сдерживал себя.
Оказавшись у заветной двери, мужчина помедлил. Если Эмма всё же шла за ним и сейчас следом войдёт в эту комнатушку, они останутся наедине. И прятать свои эмоции под маской холодного безразличия станет не так просто.
Чейз
Сторибрук, штат Мэн
Городская больница
сейчас
Роберт
— А, это ты, — как-то рассеянно улыбнулась Доусон, обняв себя обеими руками и поёжившись будто от холода.
— Я так понимаю, проверка дала результаты? — поинтересовался Роберт, привычным движением стягивая с себя белый халат, служивший ему в последние полчаса отличным прикрытием. — Удивительно, что после случившегося, они не усилили меры безопасности.
Девушка не ответила. Мыслями она была явно не здесь. Чейз шагнул ближе, вопросительно выгнув бровь.
— Всё в порядке?.. Габби?
Неуверенный кивок. Мелькнувшая на губах нервная улыбка. Расфокусированный взгляд.
О чём же ты так глубоко задумалась?
Судя по всему, вылазка в хранилище натолкнула Габриэлу на новую волну размышлений. Весьма неприятных размышлений. Неприятных лично для неё? Или дело в чём-то ещё?
— Всё в порядке. Правда, — оттого, что Роберт не сводил с неё глаз, Доусон всё же пришлось, прочистив горло, произнести это вслух.
Но и такой ответ Чейза не устроил. Он продолжал сверлить её напряжённым взглядом. Пристально и выжидающе. И это не могло не заставлять Габби нервничать ещё сильнее.
Да, она нервничала. Он видел. Он чувствовал. Он знал. Но сдаваться не собирался.
— Думаю… нам следует… нам пора, — пробормотала Доусон, попытавшись проскользнуть мимо мужчины к двери.
Комната отличалась поистине скромными размерами, так что Роберту даже не пришлось двигаться с места, чтобы помешать ей сбежать. Он просто протянул руку и легко, почти невесомо, коснулся её предплечья. Габби растерянно замерла.
— Что творится в твоей голове?
Ему действительно интересно. Ведь Габриэла Доусон по-прежнему оставалась для него загадкой.
Все эти годы, до той памятной встречи в Чикаго, он и не подозревал о её существовании. Боги, да даже после того, как они случайно столкнулись в баре и Габби долго и путано пыталась объяснить, кем является, Чейз её не вспомнил! Тогда ему не было никакого дела до всех тонкостей, а теперь… да кто вообще мог бы подумать, что всё так обернётся?
— Я просто устала. Ты ведь зна…
— Знаю, — Чейз пожал плечами и сделал ещё один крошечный шаг в сторону Габби, всё ещё перекрывая ей путь к отступлению. — Расследование. Я всё понимаю. Просто… поговори со мной.
Доусон хмыкнула. Покачала
— Зачем это всё, Роберт?
Ответ на него мог бы сразу расставить всё по местам, но… увы, Роберт и сам не до конца понимал, зачем. Откровенно говоря, он ведь так до конца и не смог идентифицировать даже сами чувства, которые испытывал по отношению к Габриэле. Да, она ему нравилась: спорить с очевидным не было смысла. Симпатия к Доусон лежала на поверхности. Но та часть айсберга, что скрывалась под водой…
Привыкшему всё анализировать и просчитывать соотношение возможных рисков с вероятными выгодами Чейзу впервые в жизни не хотелось задумываться, зачем всё это. Хотя нет. Не так. Он боялся об этом задумываться. Ведь последние дни он отмахивался от жутко неприятного и от этого ещё более липкого ощущения, будто использует Габби.
Можно патетично разглагольствовать о том, что она — лекарство для его израненного сердца, его спасение, его счастливый шанс. Можно цинично язвить по поводу отрицания реальных проблем, трусливых попыток забыться, о сублимации, в конце концов. Суть от этого не изменится.
На одной чаше весов отвергнутые чувства, разрушенные надежды и уязвлённое самолюбие, на другой — явная возможность утопить все застарелые обиды в новом романе. Чейз не хотел проводить параллели, но выводы напрашивались сами собой. Повторяется та же история, что и с Хэйли. Только с одной поправкой: на этот раз он знает наверняка, что начинать новые отношения с таким букетом внутренних противоречий чревато необратимыми последствиями.
— Ты слишком долго молчишь, — криво усмехнулась Доусон, наконец высвобождая руку из почти неосязаемого захвата Роберта.
Чейз
Сторибрук, штат Мэн
Городская больница
14 лет назад
— Роберт, не молчи.
— Это ведь ты горела желанием мне что-то сказать, — оперевшись спиной о узкий подоконник, Чейз скрестил руки на груди. — Я просто проявил вежливость, согласившись тебя выслушать.
Эмма поджала губы и на несколько секунд прикрыла глаза, видимо призывая саму себя проявить терпение. Роберт представлял, каких усилий ей стоило заставить себя прийти сюда, но смягчаться не намеревался.
Ведь она сделала ему больно. Словно воткнула в него длиннющий металлический штырь. И несколько раз провернула. А по сравнению с этим, все его жалкие попытки язвить по силе равны разве что тычкам иголкой.
— Я ведь всё объяснила. Извинилась. Было бы легче, если бы ты не стал усложня…
— Я намерен усложнить этот разговор настолько, насколько возможно.
— Перестань вести себя как обиженный ребёнок! — раздражённо всплеснула руками Свон.
Чейз неприятно усмехнулся.
— О, да. А сбежать без каких-либо объяснений в самый разгар репетиции собственной свадьбы так по-взрослому.