Phantoms and friends
Шрифт:
— Всё. Тайм-аут.
Нолан пожал плечами, прислонив к стене свои вилы. Затем прошагал к брошенной у входа в конюшню спортивной сумке, выудил из её недр бутылку воды и, по-прежнему не говоря ни слова, швырнул её Реджине. Девушка бутылку поймала, попутно благодарно улыбнувшись, и сделала длинный жадный глоток.
— Ты хоть сам в курсе, как сильно прогадал со своим желанием? — спросила Редж, протягивая Нолану воду обратно. — Ты мог загадать всё, что угодно, а выбрал… это.
Она обвела рукой с зажатой в ней пластиковой пробкой конюшню и, прищурившись, вновь уставилась на Дэвида. Он
— А может, мне угодно как раз это?
— Ты странный.
— Есть немного.
Реджина, фыркнув, со всего размаху плюхнулась в ближайший стог. Зажмуривщись, она раскинула руки в стороны и пропела:
— Я устала. Дико устала.
— Ты не выглядишь усталой, — отозвался Дэвид, опускаясь рядом с ней на солому.
— А как я выгляжу? — всё ещё не открывая глаз, улыбнулась Редж.
— Великолепно.
Реджина от души рассмеялась.
— В данный момент я чувствую себя какой угодно, но только не великолепной.
— Но именно такой я тебя и хотел увидеть, — спокойно отозвался Нолан, убрав несколько сухих стебельков, прицепившихся к её причёске. Реджина непонимающе нахмурилась, и парню пришлось добавить: — Настоящей.
Реджина перевернулась на бок и, подперев голову согнутой в локте рукой, с любопытством уставилась на собеседника.
— Я сначала подумала, что ты таким образом хочешь меня унизить.
— Вовсе нет, — Дэвид слегка подул на её волосы, избавляясь от остатков застрявших в ней соломинок. — Я просто хотел узнать, какая ты… ну, когда не в образе.
— Не в образе?
— Без своей… — Нолан сделал невнятный жест рукой, — короны.
— Слишком экстравагантный способ узнать меня поближе.
— Кажется, мы уже выяснили, что я странный, разве нет?
Усмехнувшись, Реджина поёрзала на соломе и придвинулась к Дэвиду ближе. Парень последовал её примеру, и расстояние между ними значительно сократилось.
— И что же ждёт нас дальше?
— Ну-у-у, — Дэвид сделал вид, будто задумался. — Я мог бы сразу признаться в своих далеко идущих планах на твою отнюдь не скромную персону, но боюсь тебя спугнуть.
— Далеко идущие планы, значит?
— Ты же богатая наследница и всё такое. Поэтому для начала я тебя совращу, чтобы ты гарантированно никуда не делась, а потом женюсь.
— А через годик-другой утопишь в бассейне и заграбастаешь мои миллионы?
— Не обязательно в бассейне, кстати. Но это и есть конечная цель, да. Твои миллионы. Ты ведь не подумала, что я всерьёз тобой заинтересовался?
— Даже и не надеялась, — покачала головой Реджина и, отсмеявшись, лукаво продолжила: — Но вообще-то я спрашивала о том, что у нас дальше в сегодняшней обещанной тобой программе. Или ты намерен приступить к моему совращению прямо здесь?
Вместо ответа Дэвид пробежался задумчивым взглядом по лицу Реджины, будто решая, отступить ему сейчас или всё же идти до конца. Затем осторожно, точно боясь обжечься, провел костяшками пальцев по щеке завороженной девушки, наклонился и поцеловал её.
С тех пор, как
— Кажется, я заинтересовался тобой чуточку сильнее, чем планировал, — хитро ухмыльнувшись, выдохнул Дэвид в губы Реджины целую вечность спустя.
Она пару мгновений растерянно хлопала глазами, пытаясь сообразить, о чём он вообще говорит. А когда мир Реджины, перевёрнутый этим поцелуем с ног на голову, стал возвращаться в свою привычную форму, она, зеркально отразив усмешку Дэвида, уточнила:
— Всего лишь чуточку? А что если я ска…
Но договорить ей так и не удалось — Нолан вновь притянул девушку к себе, окончательно утверждая свои позиции. И, перед тем как раствориться в новом поцелуе, Реджина успела подумать лишь о том, что ей, похоже, действительно теперь никуда от него не деться. Гарантированно.
Реджина
сейчас
Реджина медленно плелась сквозь лабиринты сторибрукской больницы, преодолевала лестничные пролёты один за другим, намеренно игнорируя лифт; сворачивала не в те коридоры; при малейшей возможности, искусно имитируя вежливую улыбку, с охотой пропускала вперёд как и передвигавшихся с черепашьей скоростью пациентов, так и спешащих словно на пожар санитаров с каталками.
Она была готова на всё, что угодно, лишь бы оттянуть момент, когда придется войти в палату Дэвида. Прошло достаточно времени после операции, и, по заверениям медсестры, он должен был вот-вот прийти в себя. Именно поэтому Реджина заторопилась в кафетерий, хотя терпеть не могла ту коричневую жижу, которую здесь почему-то упорно выдавали за кофе. Она просто не знала, что сказать Дэвиду, когда он откроет глаза и заметит, что ногу он всё же потерял.
Наконец все отсрочки и отмазки исчерпались: она достигла нужной палаты. Каблуки неприятно скрипнули о пол, когда Реджина переступила с ноги на ногу, расправив плечи. Сердце билось гулко где-то в области горла, дышать стало в разы труднее, а исходящий от стаканчика остывшего кофе запах вкупе с типичными больничными ароматами навевал тошноту. Но в попытке вернуть самообладание она всё же заставила себя сделать глубокий вдох.
Разве она не достаточно сильная, чтобы пережить это? Разве она не должна быть сильной, чтобы помочь пережить это любимому человеку?
Дэвид жив. Это главное. А с остальным они справятся. Но вместе ли?..
Женщина, прикрыв глаза, мысленно отсчитывала свои размеренные вдохи, когда дверь вдруг распахнулась и она, так ни к чему и не приготовившись, оказалась лицом к лицу с Эммой. Реджина растерянно нахмурилась, уставившись на Свон. А та, неловко опираясь на ходунки, поспешила скорее закрыть за собой дверь палаты, но Реджина за эти секунды всё же успела оценить ситуацию. Дэвид всё ещё спал. Как и перенервничавший Генри — он пребывал в том же положении, в котором мать его оставила перед тем, как сбежать за кофе: сопел в кресле для посетителей, обняв обеими руками отцовскую куртку.