Phantoms and friends
Шрифт:
— Я рад, что вы здесь, — на этот раз улыбка у Дэвида вышла светлее и шире.
— А где нам ещё быть, раз ты здесь? — искренне удивился его словам Генри. Нолан высвободил руку и ласково потрепал сына по волосам. — Как ты себя чувствуешь?
— Теперь лучше, — Дэвид перевёл взгляд с Генри на Реджину. — Гораздо лучше.
— Ты уже… — она замялась, с преувеличенным интересом рассматривая их переплетённые пальцы. — Ты ведь знаешь, что…
— Уже понял, — спокойно отозвался Нолан. Слишком спокойно. Реджина резко вскинула голову, заглядывая мужу в лицо. Да, Дэвид пытался храбриться. При сыне, при ней. Но она чувствовала, что на самом
Он пожал плечами и усмехнулся. Реджина же нахмурилась.
Конечно, этот упрямец будет делать вид, что всё в порядке. Что ампутация голени — абсолютнейшая мелочь. Что ему вовсе не страшно думать о том, как изменится его жи…
— Редж, — тихо позвал Нолан, прерывая поток её суетливых мыслей. — Не надо.
— Не надо чего? — недовольно поморщилась Реджина, отнимая руку якобы для того, чтобы поправить причёску.
Дэвид снисходительно хмыкнул, покачав головой.
— Ты слишком громко думаешь. За нас обоих. Не надо так переживать. Мы справимся.
Сколько раз за последние часы она мысленно уверяла себя, что они смогут справиться? И ведь не только с потерей конечности Нолана — с разросшейся до колоссальных размеров трещиной в браке ведь тоже следовало бы разобраться. Творившаяся вокруг неразбериха то сталкивала их вместе, то вновь разводила в разные стороны. И был ли смысл пытаться что-то исправить? Любила ли она Дэвида так, как прежде? Любил ли он её вообще?
— Зато папа будет как пират, — вмешался в разговор Генри, не позволяя Реджине высказать вслух все свои сомнения. — Храбрый, сильный и с деревянной ногой.
— Вот только пирата нам в семье не хватало, — не удержавшись, фыркнула Реджина.
Но её мужчины, увлечённо подбиравшие себе настоящие пиратские прозвища, на саркастичный выпад никак не отреагировали. Повздыхав для вида ещё пару минут, Реджина всё же подключилась к ним.
Неважно, насколько трудно ей будет простить Дэвида. Неважно, смогут ли они в конце концов наладить отношения. Важно лишь то, что они постараются.
Ради Генри.
Август
4 года назад
Август долго думал о том, как заставить Кэссиди среагировать. Как заставить его раскрыть свою личность? Стопка оставшихся без ответа писем являлась слишком очевидным доказательством того, что хитрить с одержимым психопатом, задавая ему вопросы окольными путями, крайне глупо.
Нил Кэссиди определённо отличался от всех серийных убийц, с которыми Бут вёл переписку до этого. Хищник с безошибочным инстинктом. Он совершенно точно чувствовал западню. И был слишком умён, чтобы так бездарно подставиться.
А значит, завладеть вниманием Кэссиди можно было лишь одним-единственным способом — атаковать его в лоб, но при этом всё же каким-то образом умудриться разыграть очередную партию, позволяя хищнику думать, что именно он управляет ситуацией.
Конечно, Август не мог быть абсолютно уверенным в том, что письма доходят до адресата. Ведь желавший всеми правдами и неправдами изолировать своего сына-монстра Румпельштильцхен мог держать корреспонденцию новоиспечённого Белфайера под особым контролем. Но разве в таком случае повышенный интерес Бута к ничем не примечательному потерявшему память бродяге не остался бы незамеченным псами Голда? Точнее, повышенный интерес подставной личности Бута.
В какой-то момент Август, наплевав на конспирацию, всерьёз собирался лично наведаться в «Дэнверлэн», чтобы проверить свои догадки, и уже заказал
Но сути это не меняло ведь, верно?
Вглядываясь в написанные скачущим прерывистым почерком строчки, Август непроизвольно затаил дыхание. Он держал в руках обычный тетрадный лист в клетку, но обращался с ним так бережно, будто имел дело с редким и хрупким артефактом. Ладони в латексных перчатках мигом вспотели, но Бут не позволил бы себе их снять. Пока он до конца не решил, что будет делать с письмами Кэссиди, разумнее было перестраховаться и исключить все риски.
Конечно же, Кэссиди забраковал все смелые предположения Августа в довольно грубой форме, но тем не менее, несмотря на оскорбительные замечания и откровенную издёвку, в письме угадывалось… приглашение. Приглашение вступить в схватку. В игру, если угодно. Копнуть глубже, задать другие — правильные! — вопросы. Понять. Постигнуть.
Кэссиди явно обрадовался новому слушателю. Тому, перед кем он сможет в очередной раз блеснуть своими талантами, доказать собственное превосходство.
Август широко улыбнулся, уставившись в пустоту. Надо же! Лобовая атака в духе «я знаю, кто ты на самом деле» оказалась верной тактикой. Кто бы мог подумать?
И теперь он был на шаг ближе к своей конечной цели. К книге. К роману, что изменит всю его жизнь. Потому что на сей раз — в этом Август абсолютно уверен — издательство не развернёт рукопись.
В самом начале своего «исследования», вступая в переписку с чокнутыми ублюдками из различных уголков страны, он планировал работать над документальной книгой — циклом реальных ужасных историй, опираясь при этом ни много ни мало на откровения главных злодеев этих самых историй. Это стало бы уникальным свидетельством их кровавых деяний. Настоящим откровением.
Исповедующиеся серийные убийцы. Что могло бы быть интереснее? Бут уже успел напредставлять, как жадная до подобных сенсаций публика станет раскупать абсолютно все экземпляры его книги сразу же после публикации, когда вдруг понял: опубликовать-то он ничего не сможет. По крайней мере… без ощутимого вреда для себя и своей карьеры.
Его тут же обвинят в превышении полномочий, использовании полицейских ресурсов в личных целях и, что самое главное, в присвоении чужой личности, сокрытии доказательств и препятствовании следствию. Ведь большая часть информации, которую Буту удалось выудить из своих новых «приятелей» по переписке, его настоящим коллегам была неизвестна. Информация, которая могла бы увеличить сроки осужденных преступников вдвое, а то и вовсе отправить их на электрический стул. Информация, которой Август не желал делиться. Потому что иначе ему пришлось бы прекратить своё тайное расследование.
Тогда и пришла идея написать детективный роман, представив правду так, чтобы никто ничего не заподозрил. Чтобы известные только ему и настоящим убийцам детали читатели приняли за вымысел. Чтобы никто не смог уличить его в связи ни с кем из тех монстров, чьи истории он так тщательно изучал.
И сейчас, вчитываясь в написанное нервной рукой того, кто упорно именовал себя Бэйлфайром, Август почувствовал, как неудержимый азарт захлестнул всё его сознание с новой силой.
Именно Нил Кэссиди, сам того не ведая, станет его главным соавтором. Именно история Нила Кэссиди ляжет в основу самого настоящего детективного триллера.