Пик Гамлета
Шрифт:
Как это отразится на каталке?
Если холодный антициклон не допустит сильного повышения температуры - то хорошо. В остальных случаях плохо. Потому что циклон может принести сильное потепление. А снег, который выпадет из-за циклона, может остановить движение в Альпах на то недолгое время, пока это тепло не растопит все, что выпало.
Она посмотрела снимки за минувшие дни и прикинула, как ведет себя белая спираль. Спираль смещалась на северо-восток, как ей и положено.
Еще Ксанти заметила, что спираль становится больше.
Она поискала информацию о том,
Но все-таки он усиливался.
Второй день каталки был не похож на первый.
Вечером, в темноте, ближе к концу поездки Конго смутно различал очертания больших гор вокруг.
Утром солнечный свет разбудил его еще до будильника. Осторожно, чтобы не разбудить Ксанти, он выбрался из койки и вышел на балкон.
И остановился в изумлении.
Вокруг стояли огромные горы, покрытые белейшим снегом. На самом деле, они были не такие уж огромные. Просто острые и скалистые, не такие, как ниже. Конго никогда никаких гор вблизи не видал, и впечатление оказалось неслабым.
Но не менее впечатляло само ясное утро: чистое небо и водопад солнечного света. Свет казался материальным. Казалось, он передает Конго какую-то космическую энергию, и она мгновенно наполнила его, и потребовала действовать.
Ксанти сказала, что они могут использовать этот отель дольше одного дня, и они поехали на ее машине.
По дороге Конго понял, отчего в момент их встречи Ксанти была одета столь легкомысленно, не смотря на зиму снаружи. В машине быстро начались тропики - градусов тридцать, наверное. Ксанти остановилась, стащила свитер и снова осталась в майке. Конго последовал ее примеру.
– У тебя всегда так жарко в машине?
Ксанти улыбнулась:
– Только зимой. Я лучше переношу холод, если в помещении очень тепло. Тебе не мешает? Я помню, ты говорил, что любишь лето...
Как обычно, Ксанти нашла отель подальше от лыжного района, посвободнее и подешевле. Но сам район был большой и известный.Они снова подобрали для Конго ботинки и лыжи, и отправились на подъемник.
Вчера после обеда Конго познакомился с кресельным подъемником, но сегодня и в этом его ждал приятный сюрприз. Вчерашний был медленный, и для комфорта мог предложить только подставки под лыжи - чтобы ноги при подъеме не были на весу, и лучше могли отдыхать. Здесь имелись еще и защищающие от ветра колпаки, а сиденья были теплые на ощупь.
И это оказалось совсем не лишним!
Потому что подъемник уже не ехал среди еловых верхушек. Он сразу пошел круто вверх, и минут через пять дома и деревья стали удивительно маленькими, и появился ветер. Это было уже не движение над склоном, а настоящий полет среди гор.
Вершина, на которую привозил этот подъемник, оказалась неожиданно ровной, с совсем небольшим уклоном. Зато вниз шли огромные, широкие и длинные склоны с самым разным рельефом. Конго присмотрелся, и обнаружил на этих склонах гладкие полосы обработанных трасс. Далеко внизу, ниже сплошного белого фона, темная бесснежная долина с микроскопическими домиками поворачивала и исчезала
И в какой-то момент что-то переключилось у него в голове, и он забыл все, что было с ним раньше. Остался вытеснивший все остальное восторг. Этот восторг не имел иной причины, кроме пребывания Конго в окружающем его мире. Но это были такой мир и такой Конго, что восторг этот представлялся естественным состоянием. Так бывало когда-то, далеко в детстве, Конго сразу же вспомнил это ощущение, хотя не чувствовал его много лет.
Он пришел в себя и понял, что просто стоит и смотрит вокруг и простоял так, наверное, довольно долго, а Ксанти стоит рядом, и смотрит на него.
Казалось, она хотела что-то сказать.
Он вопросительно посмотрел на нее.
Она сказала:
– Смотри вокруг, и запоминай. Сегодня отличный день - именно такой, за какими люди едут в горы. Запомни его. Запомни то, что чувствуешь. Возвращайся в него по памяти. Возможно, это изменит твою жизнь к лучшему...
Он кивнул и ничего не ответил, потому что чувствовал, что ответа не требуется. Ему сообщили некую важную для сообщившего истину; он не умеет еще оценить ее в полной мере, но может научиться - и тоже стать ее полноправным обладателем.
Почти тут же объявился инструктор. Он мог уделить Конго только один час, потом следовали какие-то другие занятия. Но это оказался очень содержательный час. Они спускались по трассе, и инструктор следил за Конго и корректировал то, что тот делает. После крайнего спуска инструктор рассказал, над чем Конго должен поработать без него. Они договорились о занятии на следующий день, и Конго отправился тренироваться самостоятельно.
Когда Конго спустился до нижней станции подъемника и направился к машине Ксанти, у которой они и договорились встретится, он переживал состояние небывалой эйфории, но ноги слушались не очень хорошо. Полный спуск с самого верха был не сложным, но очень длинным. Целое путешествие с тренировками, смотрением вокруг, осторожным сползанием по крутым участкам, снова тренировками, снова смотрением вокруг...
Появилась Ксанти:
– И как?
Конго засмеялся:
– Рассказать не могу. Это вообще не поддается никакому описанию. Какая-то другая реальность. Если бы я мог предположить, что такая бывает, то давно добрался бы до нее... А впрочем...
Совершенно неожиданная картинка явилась вдруг в его памяти.
– Что?
– Я вспомнил... очень давно, даже не помню, сколько мне тогда было лет. И почему я это запомнил, тоже не помню. Вот что: такой же день в такое же время, но Москва и наш двор, где мы жили, когда я был маленький. Старый пятиэтажный дом из темного красного кирпича, и над ним очень синее небо. Снег... тоже, наверное, только что выпал свежий, и от этого небо очень темное. И все какое-то не зимнее вокруг...