Письма живых
Шрифт:
На этот раз первыми огонь открыли русские. За триста ярдов до рубежа, на котором вчера начался бой, над всеми бронекатерами вспухли облачка порохового дыма. Снаряды легли в районе огневой противотанкистов. Бользен с Герберзоном синхронно довольно вздохнули, вчера они сразу после боя заставили артиллеристов перекатить пушки на запасную позицию.
После первых залпов русские повернули к левому берегу. Орудия в башнях задраны чтоб вести огонь по краю обрыва. Легкие разведчики держались порознь, но упорно шли вверх к мосту.
С берега по катерам работали пулеметы, солдаты
— Огонь! — бросил в трубку капитан.
Сегодня он подпустил противника на две сотни ярдов ближе. Огневая рота отработала дружно, сразу перешли на беглый огонь. Увы, пока только накрытия. Катера крутились как ужи под вилами. Слишком поздно Рихард понял хитрость противника, пока два бронекатера вели контрбатарейную борьбу, вторая пара и легкие разведчики расстреливали укрепления в пойме. К сожалению, ребята обнаружили себя энергичной стрельбой.
— Воздух!
Одиночный самолет шел над рекой. А вот и еще два. Эти держатся выше, одномоторные истребители. Под плоскостями большие бомбы. Не сразу до Бользена дошло, что это подвесные баки. От Анкориджа по прямой 420 километров. Даже удивительно, что вражеская авиация не наведывалась в гости раньше.
Пароходы пристали к берегу. Последовал немедленный приказ гаубицам — перенести огонь. События понеслись вскачь. Ниже по течению за поросшими камышом, изрезанными протоками островами сверкнуло. Послышался свист. В трестах ярдах от ротного командного пункта в направлении батареи гаубиц громыхнули два мощных взрыва.
— Огонь по пароходам! — зарычал в трубку капитан. — На батарею не отвлекаться.
— Так точно, — лейтенант артиллерист усталым голосом добавил. — У нас все равно нет координат батареи.
— Они на баржах. Перенесете огонь, когда подавите десант.
Про себя Рихард удивлялся, почему только один бомбардировщик? Нет, все хуже. Самолет не стал снижаться. Он спокойно кружил над позициями американцев. Корректировщик, конечно. Вон, снаряды русских мониторов ложатся точнее. С батарей докладывают о близких накрытиях.
Артиллеристы молодцы! Ближайший пароход и высаживавшихся с него людей накрыли фугасами. Неизвестно, какие потери понес противник, русские так же споро спускались на берег и рассредоточивались в зарослях. Однако, черный дым в районе высадки говорил о прямых попаданиях.
Вскоре пришла расплата. На гаубичную батарею посыпались снаряды. За две минуты легло около дюжины полновесных снарядов калибра шесть дюймов. Связь с батареей оборвалась. Бользен отправил человека выяснить обстановку, доложить, когда обстрел закончится.
Следующей на очереди оказалась позиция противотанковых трехдюймовок. Прекрасные мощные и точные пушки. Работали с ними сильные мужественные люди. За время боя они добились трех прямых попаданий в бронекатера. Легкий разведчик буквально налетел на фонтан от разорвавшегося в воде снаряда. Потерявший управление катер застрял на камнях. Люди на нем если и выжили, то сидели тихо, боясь голову приподнять над планширем.
Чертов корректировщик кружил над головами как ангел ада, распростерший
После короткого артналета к изрытой снарядами позиции побежали санитары и связисты. Рихард не ждал, что они кого-то да вытащат. Нет. Принесли. Пять солдат уцелели в укрытиях, еще семь с контузиями и ранами.
— Капитан, через пять минут у тебя будет усиление, — сквозь рев тротила прорвался голос в трубке.
— Принял. У меня нет артиллерии. Слышишь? Обе огневые подавлены.
— Отбивайся как можешь. Надо держаться.
Рихард с раздражением швырнул трубку на пол. Здесь под бревенчатыми накатами пока все хорошо. Тротилом не пахнет. Взрывные газы не перемалывают тела в тонкий нежный фарш. Надолго ли? Всех, кого мог, капитан отправил вниз вдоль берега занимать позиции на пути десанта. Больше резервов нет.
Сигарета успокаивает. От глубокой затяжки немного кружится голова, но мысли приходят в порядок.
— Связь со штабом.
— Полковник на линии, сэр.
— Пол, меня слышно? Пол, нужна воздушная поддержка. На аэродроме есть самолеты.
— Рихард, я уже звонил бригадному генералу.
— Давно?
Вопрос повис в воздухе. Бользен даже не расслышал, что ему ответил Пибоди. Ответ уже не важен. Или прилетят и разбомбят чертовых русских, или все на самом деле окончательно станет неважным.
Рихард совершил чудо. Он сам не понимал, как, но маневрируя своими людьми, перекидывая их под огнем с позиции на позицию сумел сделать так, что русские закрепились на плацдарме и остановились. Продвинуться дальше у них не получалось. Полковник Пибоди привел роту капитана Бланко и стало совсем хорошо. На берегу Тананы установилось шаткое равновесие.
Русские бронекатера деловито подавили артиллерийскую позицию у моста и вернулись к зоне высадки. Два речных танка даже совсем ушли вниз по реке. На отмели горел пароход. Четырехдюймовые гаубичные снаряды пробили ему палубу, дошли до самых потрохов. Судно осело, накренилось, по надстройке и вокруг трубы плясало пламя. Тушить эту посудину никто и не пытался.
Русские тяжелые гаубицы вели редкий беспокоящий огонь. Целей для них не осталось. Все укрепления вскрыты с воздуха и воды. А закапывающихся в землю солдат в лесу, кустарнике не так-то просто обнаружить с воздуха. Да, корректировщик в один прекрасный момент ушел, только не на юг к аэродрому, а в направлении Юкона. Рихард подозревал, что перед ним отнюдь не единственная на всей Аляске речная бронегруппа противника.
Наконец-то появилась наша авиация. Солдаты прыгали от радости и махали вслед самолетам. Два бомбардировщика и истребители появились со стороны тыла. Сразу распределили между собой цели. Реку перечеркнули вереницы взрывов. Фугасы взметнули к небесам тонны воды вперемешку с песком и илом. Истребители с пикирования навалились на бронекатера.