Письма живых
Шрифт:
Короткий бой. Корабли маневрируют на полном ходу. Уклоняются от струй огня с неба. Стволы зениток уставлены в небо, с деловитым стрекотом садят по самолетам очередями. Как отметили на командном пункте пехоты, не так-то просто попасть бомбой в маленький кораблик.
— Хорошо хоть никого не сбили, — с сарказмом в голосе заметил Гершезон.
— Отработай они по берегу, было бы больше пользы.
Хрупкое равновесие нарушилось. Весы качнулись. Пока Рихард прямо у амбразуры уминал за обе щеки колбасу с сухарями, четверка бронекатеров направилась
— Какие силы в поселке? — Рихард отложил на газету откусанный кусок колбасы.
— Отделение на северном участке моста. С пулеметом. Местная милиция на станции. Черт! — до Пибоди дошло.
Генерал резво подпрыгнул и метнулся к телефону. Уже взяв в руки трубку он понял, что звонить вообще-то некому.
— Если бы ты не снял всех людей, сейчас в этом блиндаже жрали бы колбасу не мы, а русские, — успокоил командира Бользен.
— Драные штаны на оборванце. Натянешь спереди, зад оголяется. Прикроешь зад, яйца на солнце блестят.
Русские бронекатера спокойно поднялись по реке. С берега их обстреляли пулеметы из двух уцелевших ДЗОТов, без особого результата. Пули щелкали по броне, но повредить речным танкам не могли.
В ста ярдах у моста катера приткнулись к берегу и высадили десант. Всего около взвода пехоты. Рихард это не видел, ему рассказали выжившие очевидцы. Мост русские захватили сходу. Высаживаться в поселке не стали. Прошли вдоль берега, удостоверились, что по ним не стреляют, вернулись к плацдарму.
— Черт побери! Кто знал, что русские сумеют притащить на Аляску речные мониторы?
— Тяжелые танки же они притащили, — парировал Рихард.
Капитан не терял времени даром, быстро набивал желудок. Что-то ему подсказывало, что ужина может и не быть, завтрака тоже.
— Но как?! — Пибоди прорвало. — Мне в штабе рассказывали, что речные бронекатера у русских на Буге и Дунае. Это Европа.
— Еще на Амуре, — заметил Гершезон. О субординации офицеры давно забыли.
— Окей! Как они сумели протащить эти утюги через океан?
Вопрос интересный. Готовясь к амфибийной операции контр-адмирал Рыбалтовский развил бурную деятельность. На палубах транспортов к Аляске везли легкие патрульные катера, их американцы видели в бою. На буксирах шли десантные плашкоуты и боты. Что-то из высадочных средств банально утонуло по дороге. В масштабах операции сущая мелочь. Остальные успешно использовали в десантах. Из походящих корабликов сформировали Юконскую флотилию. В устье реки речные суда доставили на палубах кораблей. На месте реквизировали и вооружали подходящие трофеи.
Пиком программы оказались амурские бронекатера. Строившиеся по одному проекту в тридцатых годах речные катера изначально рассчитывались на перевозку по железной платформе. Габарит позволял проходить туннелями
Сейчас четверка таких катеров выстроилась в линию за своей пехотой на берегу и открыла огонь. Ничего еще на сегодня не закончилось. Оказывается, русские отдыхали. Теперь под прикрытием кинжального огня танковых орудий и автоматических пушек пехота короткими перебежками двинулась вперед.
Рихард стиснул зубы. Из последнего уцелевшего укрепления на берегу сообщили, что оборона смята, русские поднялись на высокий берег, наши в беспорядке отступают. Разговор прервался на полуслове. В трубке фоновые шумы, треск. От капитана Бланко тоже давно нет вестей. Давно это уже как полчаса. Ситуация резко переменилась.
— Лейтенант, обзванивай кого еще можно. Отводим людей, — Пол Пибоди еще держался, распрямил плечи, выпятил челюсть. — Капитан Бользен, отправляй посыльных. Отходим к станции.
— Выполняю. Слышали приказ? — Рихард обращался к солдатам охраны на командном пункте.
Задачи капитан раскидал за минуту. Тем более, фронт приближается. Хорошо слышны взрывы, треск карабинов, стрекот пулеметов, характерные частые хлопки русских автоматических винтовок.
Им повезло. На полустанке под парами стоял легкий паровоз с двумя платформами. Ремонтники восстанавливали поврежденные пути. Последние солдаты запрыгивали на платформы под огнем. С тендера паровоза работал станковый пулемет, длинными очередями охлаждал пыл атакующих. С платформ ему вторили ручники и карабины пехоты.
Одними из последних до поезда добежали трое парней из заслона у моста. Они потом и рассказали о русском десанте.
Машинист подал пар в цилиндры. Двинулись поршни. Паровоз набирал скорость. По нему били из леса, над платформами свистели пули. Двое стрелков на тендере поникли и безвольными кулями скатились на рельсы. Рихард в это время упершись ногой в край платформы высаживал по русским второй диск «Томмигана». Пулям он не кланялся, хотя рядом стонали раненные. Просто хотелось стрелять и стрелять, жать на спуск, чувствовать, как вырывается из рук «адская машинка», и стрелять.
Глава 21
Гваделупа
26 сентября 1942 Иван Дмитриевич.
В этот день капитан Никифоров вдруг понял, что он изрядно обленился. Жизнь на Гваделупе давно вошла в мирную колею. Обязанности помощника комбата необременительны. Служба идет своим чередом. Львиную долю работы тянут унтера и ротные офицеры. На долю командования батальона остается только снабжение, взаимодействие с командованием бригады, да редкие происшествия требующие вмешательства.