Пламя на воде
Шрифт:
– Справишься?
– Голос Комина спокоен, но меч он на всякий случай не убирает.
– Сейчас.
Волос прямо на ходу пересаживается на второго жеребца, наклоняется к шее, начинает что-то быстро шептать ему на ухо. По черной лоснящейся шкуре пробегают несколько судорожных волн, но постепенно конь успокаивается, перестает прижимать уши и скалить зубы.
– Артист, - комментирует Беркет.
– Талант, - соглашается Комин.
Путь свободен.
– 4 -
Еще
– Бойня, - брезгливо сказал Волос, обтирая меч после схватки.
– Мерзкая работа. Когда они научатся чему-нибудь?
– Никогда.
– Обнадежил его Беркет.
– Никогда люди не научатся терпеть рядом с собой кого-то, кто отличается от них. Даже если этот кто-то - на их стороне. Вооруженное перемирие - вот все, на что мы можем рассчитывать. И всегда они будут ждать случая, чтобы укусить.
– Отставить философию, - скомандовал Комин.
– Не умеют терпеть - пусть учатся бояться.
Второй раз оказался более серьезным: подступы к мосту через Уму были перекрыты частями Королевской Гвардии - элитного подразделения, набиравшегося исключительно из дворян и получавшего серьезную боевую подготовку.
Снова навстречу Рыцарям выехал капитан, только в отличие от предыдущего был он немолод, коренаст, на висках его серебрилась седина, и на невысоком гнедом коньке сидел он так, будто родился в седле. Пояс капитана отягощала серьезная боевая сабля в простых ножнах.
– Бертрам Ренье, капитан Королевской Гвардии.
– Представился он.
– Комин, Рыцарь Ордена Пламени.
– Ответил Комин, выезжая вперед и поднимая забрало.
– Куда путь держите?
– В тюрьму Кастин.
– С какой целью?
– Ну уж не чтобы там сидеть, можешь нам поверить, - проворчал себе под нос Беркет.
Бертрам, тем не менее, ворчание услышал и легонько улыбнулся. Улыбка у него была кривая - поскольку одну щеку пересекал застарелый шрам - но неожиданно искренняя.
– Мы намерены прояснить судьбу арестованного вчера Рыцаря.
– Спокойно пояснил Комин.
– Я слышал, он покончил с собой.
– Заметил капитан.
– Я тоже это слышал.
– Надо полагать, вы в это не верите?
– А вы?
Бертрам потеребил кончик носа.
– Давайте-ка отъедем в сторонку, - предложил он вдруг.
Комин окинул взглядом застывшие ряды гвардейцев, пожал плечами.
– Ну давайте.
– Я уже слышал, что вы устроили возле представительства, - сказал Бертрам, когда они с Комином удалились на расстояние, достаточное, чтобы их разговор не стал достоянием посторонних ушей.
– Не только там, - буркнул Комин.
– Еще на проспекте нарвались на какое-то шальное копье.
– Я полагаю, мы с ребятами, возможно, могли
Комин задумчиво посмотрел на изготовившиеся к бою войска.
– Если бы мы были без доспеха - почти наверняка.
– Честно признался он.
– А так - вряд ли.
– У моего отряда на вооружении шесть пищалей.
– Коней убить успеете, если повезет. Доспех не пробьете, второго залпа уже не сделаете.
– В ваши планы мщения входит уничтожение гвардейцев?
– Спросил Бертрам.
– Отнюдь.
– А нанесение ущерба Короне?
– Это смотря что считать ущербом, - осторожно высказался Комин.
– Тюрьму мы намерены потрясти основательно. И выяснить, кто эту пакость устроил - тоже.
– Вряд ли вам это удастся.
– Попробуем.
Бертрам вздохнул.
– Есть еще один вопрос, который я обязан вам задать. Могу ли я быть уверен, что вы ответите честно?
– По-моему, я пока не дал вам повода сомневаться в моем слове.
– Тогда дайте мне слово, что ни вы лично, ни ваши товарищи не причастны к похищению принцессы.
– Клянусь.
– Серьезно ответил Комин.
– Хорошо, - кивнул гвардейский капитан.
– Собственно, я так и думал.
– И что теперь?
– поинтересовался Рыцарь.
– Теперь я просто отведу войска и позволю вам проехать.
Комин изумленно поднял брови.
– А как отнесется к этому ваше командование?
– А наплевать мне, как оно отнесется, - доверительно сообщил Бертрам.
– Мне в отставку давно уж пора. Полагаете, я готов положить тут своих ребят только ради того, чтобы побыть в этой должности лишних полгода-год?
– Капитан, вы первый разумный человек, встреченный нами в этом городе.
– Благодарю.
– Криво ухмыльнулся Бертрам.
– Скажите, почему вы были уверены, что мы непричастны к похищению принцессы?
– Потому, что я слишком хорошо знаю принцессу. - Ответил старый вояка.
– Сомневаюсь, что ее вообще кто-нибудь похищал. Эта девочка еще всю Арсанию поставит с ног на голову, попомните мои слова.
***
В тюрьму Рыцари вошли практически беспрепятственно. Не считать же, в самом деле, препятствием массивные ворота, с треском вылетевшие от тройного магического удара, и четверых улепетывавших тюремных охранников. Глухую низкую дверь самой тюрьмы постигла участь ворот - не помогло и то, что сделана она была из каменного дерева и стояла здесь от века.
Внутри, правда, обнаружилась еще одна дверь, потом еще и еще; зато людей видно не было.
– Понаставили дверей.
– Пробурчал Волос после того, как очередная расколотая плита рухнула к ногам Рыцарей.
– Пройти невозможно.
– Это же тюрьма все-таки, - заметил Беркет.
– Она для того и строилась, чтобы тут кто попало не ходил.
– Есть тут кто живой?
– Воззвал Комин.
– Выходите по-хорошему, все равно найдем, хуже будет!
На призыв никто не откликнулся.