План по соблазнению герцога
Шрифт:
— Вот вы этим и займетесь! — ласково улыбнулась она.
Герцог Фламмен тут же возмущенно дернулся, бросив раздраженный взгляд в сторону сына.
— Ваше Величество, я вас попрошу!..
— Со всеми просьбами я принимаю с десяти до двенадцать по будням, Ваша Светлость, можете записать у моего секретаря!
— Дорогая, послушай умного человека…
— Ваше Величество, научно доказано, что…
Это было неожиданно. Вот мы сидим и я прикидываю, что еще можно сказать, чтобы звучало более-менее красиво — и вот вдруг герцог легким движением аккуратно подхватывает
Я, конечно, тут не обхватила его руками, и уткнулась лицом в камзол, просто чтобы не видно было, как алеют щеки. Неожиданно, меня это очень смутило. Волосы были что воронье гнездо; лицо запылено, все в земле; платье порвано и запачкано так, что я была похожа на оборванку, а не на леди… Я была ужасно некрасивой в такой романтический момент! Я прикусила щеку изнутри и прижала пальцы к ладоням, стоило заметить, что под ногтями чуть не целые комья грязи. Кошмар. Было ужасно приятно прижиматься к нему, так смущающе приятно ощущать тепло его тела даже через одежду, обнимать за широкие плечи, и в тоже время стыдно, что он такой красивый, а я — нет. Ну что за нелепость!
— Все в порядке, мисс Леона? — вдруг спросил он серьезно, — Вам нехорошо? Почему вы прячетесь?
— Все в порядке…
Кажется, он нахмурился. Я почему-то была уверена, хотя не видела его лица.
— Посмотрите, пожалуйста, на меня, — попросил герцог.
— Я же говорю, все хорошо! — ну что он прицепился-то?!
— Леона.
Я раздраженно фыркнула. Сам что ли понять не может?! Весь такой чистенький, опрятный, пахнет приятно…
— Я сейчас плохо выгляжу… — тихонько пробормотала я, когда герцог остановился.
Сверху послышался смешок. Он что, находит мой вид смешным?!
— Вы чудесно выглядите, — спокойно сказал он и пошел дальше.
— У меня в волосах колтун… — голос почему-то звучал так жалко, будто я вот-вот расплачусь.
— Вам идет. Вам все идет, — ответил он, — Вы хорошенькая, когда злитесь, хорошенькая, когда радуетесь, и когда устраиваете безобразные потасовки с членовредительством — тоже хорошенькая. Хотя меня немного волнует эта ваша привычка, если вам интересно…
Я уткнула лицо ему в плечо, боясь показать, насколько приятно было это слышать. Сердце стучало то ли об ребра, то ли в ушах — попробуй разбери, а улыбка сама собой расплылась глупо на лице. Он сказал, что я хорошенькая? Сказал! Ну еще бы он не сказал, но как же приятно!
— Правда? — жалостливо переспросила я.
Он ответил совершенно серьезно и спокойно, будто его ничего не тревожило и не смущало.
— Правда.
— Насчет хорошенькой, или насчет членовредительства? — спохватилась я.
— И то и другое.
— Вы тоже очень хорошенький! — призналась я, продолжая прятать широкую улыбку.
Над макушкой снова раздался смешок.
— Благодарю, рад слышать.
Мы еще немного прошлись в приятном, ничуть не давящем молчании, когда он все же спросил.
— Расскажете, что произошло?
Ну, пожалуй было бы странно, если бы он все же не спросил. Я не стала приукрашивать
— Вы не будете меня ругать?
Он ответил не сразу, задумавшись.
— Нет. Ответственность за эту ситуацию лежит в большей степени на княжне. Но я все-таки попрошу вас больше не драться с представителями правящих семей иностранных государств. Не зависимо от того, кто первый начал, виноватой скорее всего — я бы сказал даже, что практически наверняка — будете вы. Сегодня вам просто повезло.
Я кивнула.
Стоило зайти в покои, все тут же завертелось. Элиза с лекарем буквально вырвали меня из рук герцога, разводя вокруг какую-то суматоху. К счастью, ничего серьезней нескольких синяков и ссадин я себе не набила, но даже над самой маленькой царапиной на лице лекарь отчего-то трясся так, будто она никогда не зарастет. Элиза выглядела как и всегда равнодушно, но я ее прекрасно знала и видела, что она очень и очень зла. К счастью не на меня, а на того, кто посмел на меня напасть. И даже герцог неожиданно проникся серьезностью ситуации и внимательно слушал назначения врача.
Стоило ему уйти, Элиза вперилась в меня тяжелым взглядом.
— Элиза, не стоит так переживать, — улыбнулась я, — Я победила!
Она скосила глаза на мужчину, и он задумчиво кивнул.
— Победила.
Элиза еще раз прошлась по мне взглядом, вздохнула и задумалась на секунду. Думала она, как мне кажется, о том, стоит ли прогнать уже герцога и укладывать меня спать или уйти самой, оставив нас ненадолго наедине. Я смотрела на нее верным взглядом и поигрывала бровями, намекая, что спать пока не хочу. Элиза с поклоном удалилась из гостиной.
Я не знаю, зачем мне хотелось остаться с ним наедине. Мне действительно стоило бы отдохнуть, да и герцогу тоже. Все, что нужно, мы уже обсудили и теперь сидели в тишине. Но мне почему-то так не хотелось его отпускать. Он смотрел на меня. Молча, спокойно, внимательно и с каким-то невыразимым пониманием. Ждал будто терпеливо, когда я придумаю тему для разговора, всем свои видом показывая, что никуда не торопится. И я тоже могу не торопиться.
Ему действительно было все равно, что я растрепана, побита и еще не успела нормально отмыться от грязи — только Элиза протерла мне лицо и руки влажным полотенцем. Я уже не чувствовала себя сковано оттого, что плохо выгляжу сейчас, наоборот — я была даже рада. Как будто показывала ему — вот такая я без прикрас. А его взгляд ничуть не менялся, будто он и не заметил разницы.
И на самом деле, это было не о внешности вовсе, а о том, что я уже который раз предстаю перед ним не в лучшем свете, показываю ему ту часть себя, которую меня вечно умоляли прятать, если я хочу кому-то понравиться. А он вот смотрел на меня и говорил, что я хорошенькая. И когда злюсь, и когда радуюсь. Я смотрела на него и боялась спросить: это было ради приличия или он правда так думает? Это его чувства? Хотелось точно знать, он действительно, глядя на такую меня, не видит ничего предосудительного? Все еще готов на мне жениться?