Play the kitten

candied v

– Кит, радость моя, - взволнованный возглас дяди заставил Уокера вернуться на эту землю. – Какими судьбами?
– схватив со спинки соседнего стула шелковый платок, он быстро повязал его вокруг своей шеи.

***

Лиз швырнула в сторону двух особ женского пола первый попавшийся под руку предмет одежды.

– Идиотки!

Салли и Вайолет захихикали, ловя очередной полетевший в них шарф.

– Вы хоть понимаете, что могли бы вызвать своим поступком? – Лиз была в бешенстве. – Джон хотел начать расследование в отеле!

Что ты ему наплела, а? Ради всего святого, Салли!

Женщина с трудом перестала смеяться.

– Ничего особенного. Выводы он сделал сам, - пропела та, водя языком по верхнему ряду зубов. Вайолет сдержала смех рукавом толстовки.

Лиз выдохнула, потерев лоб мизинцем. Паетки спереди ее изумрудной чалмы сверкали в свете замененной Вайолет новой лампочки торшера.

– Ты же знаешь, что тему про нашего любителя заповедей нельзя поднимать раньше, чем он то решит, - обращалась Лиз к Салли, пытаясь воззвать к ее разумному началу – страху перед Марчем. Женщина понурила голову.

– Знаю-знаю… но, я просто хочу быть счастливой! – заканючила та.

– Погодите, что за заповеди? – воскликнула Вайолет. Лиз перевела взгляд на девушку, чуть склонив голову, словно только что заметила присутствие напарницы в комнате.

– А ты что? Чем ты думала, когда начала помогать этой женщине с ее эгоистическими мерзкими помыслами? – Лиз прямо-таки скривило от отвращения. Вайолет пожала плечами. Вовсе не хотелось опять начинать свою пластинку с “ты не понимаешь, как мы похожи с ней” и остальное в таком же духе.

– Да все равно ни ты, ни Айрис ничего мне не сделаете, - в сердцах начала та, приподнимаясь на локтях с постели. – Не уволите, и ты прекрасно это знаешь. Прости, конечно, я вовсе не хочу ссориться, лишь тактично напоминаю.

Лиз, не выдержав, молча удалилась из номера Салли.

***

Бутылка с грохотом приземлилась на столешницу: Вайолет хотелось пить прямо из бутылки. Обжигающая жидкость проскочила гортань, но адского желания запить чем-нибудь сладким более не было. Она как будто привыкала к крепкому алкоголю. Ее собеседник сделал свой глоток из той же бутылки.

– … и оказалось, что они не встречаются, - закончила девушка черт знает когда начатый разговор. Донован красиво поджал нижнюю губу, секунду-другую изучая подставку для ног на барном стуле.

– И ты думаешь, она не врет?

Вайолет саркастично усмехнулась, хотя усмешка и получилась вялой от выпитого алкоголя.

– Она бы не стала приукрашивать на эту тему. К тому же, кажется, у нее есть кто-то, а влюбленные редко когда хотят портить жизнь другим… - вновь накатило отвращение к самой себе. Вайолет потянулась к бутылке, дабы унять это тревожащее чувство. – Что ты об этом думаешь? – спросила та, утирая блестящие губы.

Донован сделал еще один глоток. Жидкость вкусно булькала, переливаясь в стекле. Было видно, что мужчина подбирал слова, не желая обидеть Вайолет.

– Ты

же и сама прекрасно понимаешь, что мы не общаемся с девушками, к которым не испытываем хотя бы малейшего интереса.

Вайолет закивала, проглатывая полный рот виски. Что хорошего принесла ей взрослая жизнь работающего человека? Возможность напиваться с людьми, которые вызывали симпатию и доверие. Один мужчина учил ее пить, другой высказываться. Да чем же после такого плох круг ее знакомств?

– Меня так бесит, что я не знаю, что он чувствует. Куда тяжелее быть уверенной, что он не в отношениях с ней, потому что теперь я с каждым часом все больше убеждаюсь, что не нравлюсь ему, потому что… - губы Вайолет дрогнули, брови непроизвольно сдвинулись у переносицы. Донован подался вперед, словно боясь того, что по всем законам жанра должно было случиться. Но Вайолет утерла нос кистью руки, тяжело втягивая воздух. Раньше она плакала часто, и это никак не зависело от времени суток, а теперь на слезы ее пробирало лишь от выпивки и только по ночам.

– Мы гораздо легче для понимания, чем вы думаете, - с легкой улыбкой продолжил Донован, но вновь остановился, понимая, что делает только хуже. Ему хотелось рассказать Вайолет то, что он знал, в чем он разбирался, попросту потому, что был мужчиной и довольно симпатичным, но не мог, потому что Вайолет была на грани нервного истощения, а еще один глоток виски означал бы ночь в обнимку с белым предметом интерьера уборной. Он тактично пододвинул бутылку ближе к себе.

– Я просто… - Вайолет подперла тяжелую голову рукой, - … просто так хочу быть свободной. Знаешь, как когда я не знала Кита. До этого всего я была просто ребенком, жаждущим стать писательницей, и ничего больше. Он все разрушил, - Вайолет часто закивала, глядя куда-то, словно сквозь Донована.

– Ты смазала ожог?

Вайолет вздрогнула, инстинктивно пряча руки между коленей.

– Что? Откуда ты знаешь? – ее лицо так вытянулось, что не задай он этого вопроса, то можно было подумать, что фарфоровый друг нужен уже незамедлительно. Донован улыбнулся.

– У меня очень острый нюх на такие вещи.

Вайолет прищурилась, но не ответила, надеясь, что он продолжит. Он и продолжил:

– Ты же понимаешь, что просто бежишь от своих проблем?

Она закатила глаза, хоть и не имея сил сдержать улыбки.

– Ну а ты сам что же? Тоже ведь бежишь, - она вскинула бровь, видя непонимающую модельную мордашку. – Сторонишься своей матери, ведешь себя как полная скотина.

Донован прыснул со смеху. Да он и сам прекрасно понимал, что это правда.

– Ты ничего не знаешь о моих отношениях с Айрис.

– Но я хочу узнать, - подалась вперед девушка. Вновь смешок.

– Это долгая история, - потер тот брови, массируя лоб. – Долгая и очень грустная.

– Но ведь было же что-то, что заставило тебя так пренебрежительно относится к ней!