Плохая собака. Как одна невоспитанная собака воспитала своего хозяина
Шрифт:
— Простите, Марти. Вы думали, что купили французский рыбный ресторан, а у вас оказался «Макдоналдс».
Зазвонил телефон. Я взглянул на экран: не Глория. Последовав совету Кларка, я назначил день для СХГ — 19 декабря. Меньше чем через месяц. Я отправил Глории электронное письмо с датой, временем и местом проведения теста. Она не ответила. У меня было чувство, что я бесконечно смотрю один и тот же грустный фильм про животных. Хотя почти все фильмы про животных грустные. Не знаю почему.
— Прекратите использовать
— Так что же мне делать? — спросил я.
— Все просто, — ответила она и принялась излагать план действий.
С настоящего момента Хола не получит ничего желаемого, пока не сделает взамен что-нибудь полезное. Причем «желаемое» будет подразумевать что угодно: лакомства, прогулки, ужин, возможность полежать на диване. Теперь Холе придется смирно сидеть перед каждой дверью, лестничным пролетом, входом и выходом, пока я не скажу: «Хорошо!»
— И как этого добиться? — озадачился я.
— Примерно так, — ответила Лорена и скомандовала: — Сидеть!
Так как собака колебалась, она прорычала: «Грррррх!» — и несильно дернула за поводок.
Хола села.
— Хорошая собака! — чуть не пропела Лорена, излучая неподдельное счастье. — Умница! Большинство людей забывают о главном, — пояснила она в ответ на мой недоуменный взгляд. — Похвалить собаку, когда она выполнит приказ. Не наградить — просто похвалить. Вам нужно добиться голосового контроля над животным. Это важнее коррекции поведения. В идеале вы будете только хвалить, вообще не прибегая к рычанию.
— Но пока…
— Рычание.
Метод Лорены оказался намного проще того, что предлагали в «Порт Честере». Мне не нужно было прибегать к кликеру и сложной системе поощрений (и в том и в другом я, честно говоря, не очень разбирался). Как сказала Лорена, пес, которого мотивируют едой, ради угощения сделает что угодно.
— Но это монолог, а не диалог, — отрезала она.
Если есть что-нибудь вкусненькое, собака в ожидании команды будет делать стойку, садиться, ложиться, ходить на ушах и раскладывать пасьянсы. Звериная логика: сделаю всё, авось что-нибудь да сработает.
— Наша цель, — сказала Лорена, — приучить собаку делать что нужно до того, как ей это прикажут. Сделала, что велено, — молодец. Ошиблась — будут неприятные последствия. Все просто.
Мы прогуливались вокруг кладбища Святой Троицы — одного из самых оживленных, если так можно выразиться, мест на Манхэттене. Это готический осколок старого Нью-Йорка, крутая каменистая осыпь с рядами надгробий, тянущихся от Вест-Сайдского шоссе до Верхнего Бродвея. Память о временах, когда район Вашингтон-хайтс напоминал скорее европейскую столицу, чем ожоговое отделение госпиталя.
Хола
— Собака нас опередила, — сказала она. — Поправьте ее.
— Грр… — смущенно произнес я.
— Если собака выбегает вперед, используйте рычание как электрошок. Понятно?
Я заставил Холу вернуться назад, к ноге.
— Она не должна ничего обнюхивать и хватать, пока вы ей не разрешите, — продолжала наставлять Лорена. — Ее задача на прогулке — идти рядом с вами, пока вы не скомандуете остановиться. Больше ничего. Это прогулочная схема.
Мы свернули на Нижний Бродвей, к громаде англиканского собора. Когда мы проходили под шпилями, у меня появилось чувство, будто от холода, ползущего со стороны кладбища, нас отгораживает невидимая узорчатая стена.
— А она все схватывает на лету, — заметила Лорена. — Явно хочет вам угодить.
— Что?
— Да, и поэтому она так быстро учится. У нее чудесный характер. Вы везунчик. Она еще и умная.
— Мы сейчас говорим о Холе? Вот об этой собаке на поводке?
— Нужно давать ей более сложные задания. Бросать вызов.
Мы прошли по 156-й улице мимо Пуэрториканского колледжа и направились вниз, к Риверсайдскому шоссе. Я подумал, что Хола вполне овладела искусством прогулки в городе: черный нос находится у моего колена, загнутый бубликом хвост слегка покачивается, глаза пристально изучают мостовую (вероятно, в поисках цыпленка, ставшего жертвой катастрофы).
— Почему вы решили, что эта собака властная? — спросила Лорена, наблюдая за Холой. — Я этого не вижу.
— Не знаю. Я думал, проблема в том, что она меня не уважает.
— Да, она вас не уважает. Но не потому, что вожак.
Вольхарды убеждали меня, что Хола постоянно напугана. Лорена считала, что она склонна к подчинению. Напуганная и покорная — эти два эпитета явно не подходили к созданию, которое сейчас мирно вышагивало рядом.
Вернувшись домой, мы с Холой принялись отрабатывать команды «Сидеть» и «Ждать». Лорена должна была постучать в дверь, изображая гостя.
Это задание оказалось для Холы неожиданно сложным.
Мы разбили процесс на части: вот раздается стук, вот поворачивается дверная ручка, дверь приоткрывается все шире и шире, вот входит Лорена, говорит: «Привет!» — и пожимает мне руку.
Услышав стук, Хола каждый раз начинала вертеться, не дожидаясь моей команды.
— Не стоит требовать от нее слишком многого, — посоветовала Лорена. — Важно, чтобы новая информация усваивалась легко. Когда все попытки заканчиваются провалом, это делает вас слабаком в ее глазах. Успех, наоборот, делает вас сильным. Лидерство — качество, на котором держится мир. Хорошая организация — значит, хороший лидер. А Хола нуждается в сильном вожаке. Это в ее природе. Так она меньше нервничает.