По дорогам Вечности
Шрифт:
Пока они ехали, тётя Ира всё-таки взглянула на первую полосу газеты "Голос". Там было изображение Саймона и Карсилины. Они стояли, обнявшись, на каком-то малозначительном фоне. И заголовок большими пляшущими красными буквами "Тайны принцессы Карсилины". И небольшая подпись под ним: "Возлюбленный покойной принцессы пытался покончить с собой, и теперь проходит принудительное лечение. Стр. 3"
Тётя Ира была шокирована всем увиденным. "Бедный
– Вы о чём?
– не понял водитель такси.
– А не всё ли равно!
– раздражённо отмахнулась тётя Ира.
Она доехала до ограды дворца, заплатила таксисту и вышла из машины. Ворота оказались закрыты.
Тетя поставила рядом с собой чемодан, и стала стучать кулаком по ограде.
– Пустите! Откройте! У меня там племянник!
– кричала она, пытаясь привлечь к себе внимание.
Женщина не стеснялась своего наглого поведения. Гораздо важнее было вызволить Саймона из "этого концлагеря". А ей, казалось (по всему тому, что она узнала), что они его изводят.
– Я буду жаловаться! Я сообщу президенту Зебрландии, чем вы тут занимаетесь! Пустите, немедленно!..
Но внимания к своей персоне со стороны дворца тётя не получила, зато, сзади неё столпились люди, которым было интересно, чем это всё кончится. Вызовут ли охрану, приедет ли отряд боевых служащих "ДС", или же всё обойдётся.
Один мужчина попытался отвести её от ворот, но та, оскалившись, ударила его свёрнутой в трубочку газетой по шее. После этого мужчина решил с ней больше не связываться и отступил.
– Вам своих студентов мало, так вы ещё и над иностранными издеваетесь!
– не унималась тётя Ира.
Охранник, наконец, соизволил выглянуть из сторожки на "источник лишнего шума".
– Женщина, вы чего бунтуете?
– не понял он.
– Там во дворце мой племянник!
– принялась объяснять она.
– Его держат силой!
– Гражданка, не надо клеветать...
– смутился охранник.
– А вы, значит, международного скандала добиваетесь!
– воинственно посмотрела на него тётя Ира.
– Кто? Я? Да нет, что вы...
– Пустите меня!
Охранник нервно вытер ладонью вспотевший лоб.
– Пустите...
Но тут её перебил другой голос:
– Здравствуйте, тётя Ира, а вы что здесь делаете?
– удивился Димка.
Он возвращался из больницы, куда ездил вместе с Мартиной и Альфредом, навестить Саймона.
– Димочка!
– тут же обрадованно воскликнула тётя Ира.
– Что они сделали с моим племянником?
Она даже хотела его обнять от переизбытка чувств, но передумала. Да и выглядел он вполне здоровым.
– Ничего. С ним всё в порядке...
– тут же бросил Димка и осёкся, отведя взгляд.
– Ну, не совсем всё... далеко не всё...
– Говори! Прошу тебя, Димочка, мы этих извергов
– Что вы имеете в виду?
– не понял тот.
– Врачей не надо наказывать, они его спасти пытаются.
– Что с ним! Он, правда, хотел с собой покончить?
– Нет, конечно!
– Отведи меня к нему, пожалуйста!
– Хорошо, - согласился Димка.
– Только, к Саймону никого не пускают.
– Пустят!
– фыркнула тётя Ира.
– Меня везде пустят!
– Я видел, - Ухмыльнулся Морквинов и повёл её к остановке.
А тётя Ира заметила, что на спине его чёрного свитера улыбается красный смайлик...
***
Прохор Рейли вошел в палату, задернул штору, заслоняя солнечный свет, и сел рядом с кроватью сына.
Юноша спал, усмиренный чарами.
Отец положил ему руку на лоб. Саймон даже не пошевелился, да и не почувствовал этого. Прохор вздохнул и призадумался.
– Плохой из меня отец. Будь я хорошим, всего бы этого не произошло. Если бы я мог помочь...
Он посмотрел на занавешенную штору, медленно подошел к окну, одёрнул, пуская обратно солнечные лучи, и зажмурился.
– А еще, у тебя скоро будет сестренка...
– Сказал Прохор Рейли, глядя в окно.
– Фольма уже на втором месяце. Мы даже имя малышке придумали. "Сельма", что с древнемасийского значит "счастливая"...
Люди за окном куда-то ходили, что-то делали. У них свои цели. А ради чего они живут? Ради выполнения поставленных мозгом задач, так называемых желаний. А если, все цели человека, который в этот момент радостно бежит на работу, ожидая повышения, будут достигнуты, и больше не к чему стремиться, не произойдёт ли в его маленьком мирке какой-нибудь сбой?
Прохор отвернулся от окна, стараясь об этом не думать:
– Эта вся ситуация, она какая-то... неправильная. Карсилина, такая хорошая девочка... Ты не должен губить себя из-за неё... Она бы не хотела, чтобы ты себя так изводил, я уверен.
На этой ноте в палату вошёл доктор.
– Здравствуйте, Мистер Рейли.
– Вы смогли определить, что с ним происходит?
– спросил Прохор.
– Понимаете, мы пытаемся опустить температуру до нормальной величины, но ваш сын снова её поднимает...
– Осознанно?
– Чародеи довольно странные люди. Если бы он был волшебником, или колдуном, либо ещё кем-то, было бы проще... Чародеи могут уничтожать себя с помощью магии. У вашего сына пропало желание жить, а если оно пропало, то насильно мы не сможем удержать...
– А вы постарайтесь!
– рассердился барон Рейли.
– Мы делаем все возможное, но он подсознательно себя убивает.
– И что делать?
– Нужно вывести его из депрессии.
Прохор тяжело вздохнул, опустился на стул возле кровати сына и тихо проговорил: