По дорогам Вечности
Шрифт:
– Снимите чары.... Верните его в сознание.
– Рискованно, - отказывался доктор.
– Вы посмотрите, Саймон под воздействием ваших чар даже на живого не похож!
– Если я их сниму, он продолжит себя уничтожать...
– Как же к нему должно возвращаться желание жить, если он не осознает ничего!
– Хм, - смутился доктор.
– Просто дайте мне поговорить с сыном.
Доктор кивнул, и провёл над лицом Саймона ладонями, снимая чары. Затем, он отступил к дверям.
Отец
Саймон проснулся. Голова болела, горячая и тяжёлая, словно чугун. Он пошевелился, пытаясь понять, что происходит, и стал с беспокойством озираться.
– Всё хорошо, - сказал ему отец.
– Не волнуйся.
Яркий солнечный свет бьет в глаза, на улице радуются птицы очередному тёплому дню. А сердце Саймона разбито на множество осколков. Ниточка, которая связывала его с Карсилиной, безвозмездно оборвалась, скотч тут не поможет...
– Всё плохо, - не согласился Саймон, положив голову на подушку и стараясь не смотреть в глаза отцу.
Саймона мало интересовало, где он находится, и как здесь оказался. Эти факты, просто не запечатлелись в его памяти.
– Жизнь должна продолжаться. Пойми ты это уже!
– не выдержал Прохор Рейли и ударил кулаком по тумбочке.
Саймон даже не вздрогнул, а его отец продолжал, весь на взводе:
– Зачем ты себя убиваешь?! Так нельзя! Прекрати сходить с ума!..
– Я не могу...
– Можешь! Всё ты прекрасно можешь!
Казалось, он сейчас взорвётся. Никогда раньше Саймон не видел его таким сердитым.
– Не смей умирать! Кому ты что докажешь!
– негодовал он.
– Ты не понимаешь, - слова давались Саймону с трудом.
– Всё я понимаю! Ты не представляешь насколько!
– Он снова ударил по тумбочке.
– Думаешь, мне было легко, когда я потерял вас с Фолией!..
Странно, но эту историю он сыну так и не рассказывал. Теперь же, Саймону было до фонаря, бросал он их с мамой тогда, или нет.
– ...Но я это пережил!
– Прохор вытер пот со лба.
– И не хочу терять единственного сына!
– Карси...
– Да опомнись, ты! Её нет!
– он даже хотел его встряхнуть, но, бросив взгляд в сторону доктора, не решился.
Тут доктор, который с опаской поглядывал то на юношу, то на его отца, решил вмешаться:
– Мистер Рейли, извините, но дальше держать его в сознании нельзя. Вашему сыну становится хуже.
– Куда уж хуже!
– буркнул Прохор Рейли.
Доктор подошёл, усыпил Саймона, заблокировав его мысли. И юноша отключился, как телевизор, выдернутый из розетки. Он ничего не чувствовал, ему ничего не снилось.
– И всё равно мне не нравится, что вы подвергаете его действию этих чар!
– сердито проговорил его отец, поднимаясь.
–
– Юноша сейчас слишком подавлен, и волноваться ему категорически нельзя. Только так мы можем приостановить его подсознательное саморазрушение.
– Доктор, но, всё-таки, что может ему помочь? Веселящее волшебство? Оно ведь улучшит настроение...
– - Сомневаюсь. Волшебнику, может, и помогло бы. Но в случае с чародеем, это даст обратный эффект...
***
Прохор Рейли вышел из отделения. В вестибюле к нему сразу же подбежали Мартина и Альфред.
– Ну, как он?
– обеспокоено спросила Мартина.
– Стабильно, - кратко ответил Прохор.
Ему не хотелось рассказывать близнецам, что происходит с его сыном.
– Это хорошо или плохо?
– насторожился Альфред.
– А где Дмитрий?
– спросил Прохор, пытаясь их отвлечь от этой темы.
– Ему надоело вас ждать, и он ушел.... И, всё-таки, что с Саймоном? Что врачи говорят?
Похоже, придётся им все рассказать. Он уже собирался это сделать, но тут его внимание привлёк Морквинов, с которым шла какая-то темноволосая женщина в серой блузке и розовой до колен юбке. Женщина эта тащила большой розовый чемодан.
Приглядевшись, он с удивлением узнал в ней двоюродную сестру покойной жены. Вид у этой женщины был очень рассерженный.
Димка подвёл её к ним. Прохор неуверенно протянул ей руку для рукопожатия, сказав:
– Здравствуйте, Ирина...
Тётя Ира от рукопожатия отказалась, с подозрением глядя на него.
– Кого-то вы мне очень напоминаете. Только вот, кого...
– Это отец Саймона, - тут же подсказал ей Димка.
– Значит, ты, Прохор Рейли, бросил жену и сына, а теперь появляешься непонятно откуда! Совесть проснулась?
– накинулась она на бедного Прохора.
– Это долгая история, - смутился тот, увёртываясь от удара газетой, свернутой в трубочку.
Пока они разбирались друг с другом, точнее, разбиралась тётя Ира, Альфред шёпотом поинтересовался у Димки:
– Слушай, а что это за женщина? И почему она себя так ведёт?
– А Саймон вам не рассказывал о своей тёте, которая живёт в Зебрландии...
– Вроде, что-то рассказывал, - вспомнила Мартина.
– Так вот, это она, собственной персоной.
Тётя Ира тем временем выдохлась изливать отцу ее племянника своё возмущение, и устало опустилась на скамью, обмахиваясь газетой.
– Вы... вы...
– она, тяжело дышала.
– Чёрствый сухарь....
Прохор Рейли, решив, с ней не спорить, опасливо присел рядом, материализовал стакан с водой и протянул ей.