По городам и весям: путешествия в природу
Шрифт:
Помню, появилось тогда в «Правде» сообщение о привлечении группы отравителей к уголовной ответственности. Этот исключительный случай заставил очень многих людей повнимательней присмотреться к тому, что происходит на берегах Волги в других промышленных районах бассейна. Приведу здесь некоторые факты.
Оказалось, что большинство заводов, расположенных на Волге и ее притоках, сбрасывают сточные воды безо всякой очистки. Из пятисот предприятий, спускающих жидкие отходы в реки Камского бассейна, только около сотни полностью очищают свои стоки. Более половины заводов Ярославской области, расположенных по берегам Волги и спускающих в нее отходы, совершенно не имеют очистных сооружений. Из ста предприятий Горьковской области восемьдесят совсем не очищают своих промстоков. Итог оказался поистине страшным: каждые сутки в реки Волжского бассейна сбрасывается
И если б Волга была исключением! Украинские предприятия сбрасывают каждый год в водоемы полтора миллиона тонн качественного угля, полмиллиона тонн нефтепродуктов, три миллиона тонн сульфидных щелоков, хром, никель, фенол, линолин и другое добро. Обь-Иртышский бассейн принимает ежесуточно около пяти миллионов кубометров неочищенных стоков, содержащих нефть, цианиды, никель, хром. От загрязнения этого бассейна мы ежегодно теряем около ста пятидесяти тысяч центнеров ценной рыбы.
Обо всех этих фактах и цифрах не раз сообщалось в печати, все они должны наконец стать предметом рассмотрения самой высокой бухгалтерии. Проблема характеризуется большой сложностью, многооттеночностью, однако обыкновенный советский человек, имя которому легион, прежде всего сталкивается с простым и зримым фактом: на прилавках рыбных магазинов часто нет ничего, кроме кильки и серебристого хека, а наши дети, возможно, вообще не будут знать, что такое стерлядь, минога, муксун, сосьвинская сельдь, нельма, белорыбица…
Есть на Волге еще одна мучительная проблема — гидротехническое строительство. Конечно, электростанции волжского каскада дают много энергии, однако плотины внесли в жизнь рыбного населения катастрофические изменения. Если раньше белорыбица поднималась на нерестилища до Ржева и Калуги, а сельдь заходила в Каму и Белую, то теперь рыбе никакими силами не пробиться до своих извечных мест воспроизводства. А тут еще обмеление Каспия, обсыхание мест нагула, заиливание ям.
Нынешние обильные уловы красной рыбы — результат давнего запрета. Ее тогда несколько лет запрещали трогать. Гидростанций еще не было, рыба хорошо размножилась и жила эти годы в море. А сейчас, достигнув половой зрелости, пошла в реки. Так что теперешние уловы — явление временное, и для тревоги есть серьезные основания. Но что делать? Волжские рыбники пока видят для себя один выход — бережно обращаться с тем, что осталось. Никто не имеет права опустить в воду запретные орудия лова, хоть бы на час нарушить сроки добычи красной рыбы, а в море эту рыбу вообще сейчас брать запрещено. Под строжайшей охраной находятся в дельте и на взморье многочисленные ямы, в которых рыба зимует.
Протоки, протоки, протоки… Иногда взмучивая днищем и без того мутную воду, наш баркас «Покоритель» уже не один час идет протоками. Трехметровые гибкие стебли камыша шевелятся под ветром, волна от винта почти кладет камыш на воду, он сухо шуршит и кажется живым.
Да он и впрямь живой, заполненным до отказа птицами и зверьем. Множество пернатых живут здесь постоянно, прилетают сюда гнездиться или зимовать лебеди, пеликаны, гуси, утки, фламинго, бакланы… Двести шестьдесят видов птиц! Сутулые серые цапли то и дело срываются впереди нас, молча отлетают, садятся неподалеку и замирают в смешной выжидательной позе. Но серая цапля не диво, увидеть бы белую!
Белая цапля — красивая грациозная птица, которую чуть было не постигла бесповоротная трагедия. На свою беду она в брачный период отпускает изящные, будто сотканные из инея, перья. Модницы всего мира когда-то страстно мечтали приобрести это экзотическое украшение, так называемые эгретки, для причесок и шляп. Охотники шли на все, чтобы добыть белую цаплю, и этому биологическому виду грозило полное уничтожение Подошло время, когда во всей дельте осталось лишь несколько экземпляров этих прекрасных птиц. Перед революцией на грани исчезновения оказались также ибисы-каравайки, колпицы, некоторые другие обитатели дельты. Первой империалистической и гражданской войнами было подорвано рыбное хозяйство волжской дельты. И в это трудное для нашего государства время произошло здесь одно примечательное событие, связанное с именем Владимира Ильича Ленина…
Мы пришвартовались к причалу. На берегу,
Н. Н. Подъяпольский — астраханский общественный деятель. По его инициативе в годы революции был открыт в Астраханском крае университет, отделение пищевого института. А весной 1919 года Н. Н. Подъяпольский приехал в Москву, где его принял В. И. Ленин. Дело, с которым обратился гость из Астрахани, было совершенно необычным для тех времен: Н. Н. Подъяпольский привез предложение об организации в дельте Волги первого советского заповедника. Нужно представить себе сейчас обстановку того года — повсеместная экономическая разруха, плотное кольцо военной империалистической блокады, армии царских генералов, рвущиеся со всех сторон к низовьям Волги — ключевой точке юга России. Однако В. И. Ленин не только поддержал Н. Н. Подъяпольского, но и поручил ему составить «Проект декрета Совета Народных Комиссаров о государственном заповедании с научной или художественной целью участков суши, вод и недр земли». Как вспоминал позднее Н. Н. Подъяпольский, В. И. Ленин сказал в беседе, что «дело охраны природы имеет значение не только для Астраханского края, но и для всей республики, и что он придает ему срочное значение».
Так был организован первый в стране заповедник живой природы. Он существует и поныне в волжской дельте, занимая площадь в несколько десятков тысяч гектаров. В заповеднике, где ведется большая научно-исследовательская работа, исключено всякое вмешательство человека в жизнь рыб, птиц и зверушек. Туг категорически запрещено ловить рыбу, стрелять, жечь костры. Даже катера и баркасы по протокам заповедника должны продвигаться тихим ходом. Восстановились и размножились все исчезающие виды птиц, белая цапля стала сейчас обычной породой, а заповедные ямы, мимо которых мы проплываем, буквально кишат рыбой; жерех, тот просто ходит по рябой воде. Прошу верить — это правда истинная…
Но вмешательство человека в жизнь природы неизбежно, лишь бы это вмешательство не противоречило законам, которыми природа живет. Мы можем разумом своим и властью помочь ей развернуть свои силы. Вот перед Beликой Отечественной войной завезли в Каспий азовского морского червя. Нереис на новом месте никому не помешал, фантастически быстро размножился и сделался сейчас излюбленным кормом для осетра и севрюги. Этот пример стал классическим в литературе о природопользовании. Здесь же, в Астраханской области, еще совсем недавно оказалась на грани полного истребления наша степная антилопа — сайгак. Ученые забили тревогу. Рядом мер поголовье сайгака не только восстановлено, но нуждается уже в новом регулировании — миллионные стада сайгаков начали вредить сельскому хозяйству Заволжья и Казахстана. И еще один пример. Специалисты считают, что в лесной части России стало многовато лося — он уже уничтожает лесные посадки. А где-то в Вологодской области лосей даже приручили, одомашнили — разводят их в неволе, держат в стойлах, запрягают могучих рогачей в сани и возят на них лес. Пожалуй, это единственный на памяти человечества пример, ведь все без исключения домашние животные были приручены нашими доисторическими предками.
А нельзя ли в некотором роде одомашнить, например, рыбу?
Интересная скотина этот сазан! — совсем по-домашнему ворчит на своих подопечных Иосиф Алексеев, рабочий рыбного хозяйства «Заваленки» — спокойный, в немалых уже годах человек. — Вчера подвалил к шлюзу, мы ему путь отрезали неводом, а вытащить не могли — центнеров сорок загребли, где же вытащишь! А сегодня эти вон ходят, видите? Разведчики. Пронюхивают, нельзя ли в реку пролезть через створ. Потычутся здесь, потом пойдут за всем стадом…
У решетки створа, как в живорыбном садке, ходят лещи, окуни, красноперки, мальки всех пород. Рыбу даже выпирает наружу, и кажется, что ее тут больше, чем воды. Но все это — сор, занесенный сюда во время паводка. Колхоз «Путь Ленина» разводит сазана — крупную и вкусную рыбу, пользующуюся хорошим спросом покупателей. Колхозники много лет назад обваловали мелкую протоку, прорыли к ней канал до реки, поставили насосную станцию — и берут порядочные доходы.
Многие наши колхозы этим делом занимаются, — говорит Алексеев. — Выгодно! Я-то после инфаркта на пенсию вышел, но не могу дома — всю жизнь рядом с рыбой, а тут вдруг один? Сейчас вот подкармливаю и караулю эту скотину. Интересный, пронырливый зверь! А где вы молодь сазана берете? С рыбоводных заводов. Там очень интересно, сам бы пошел работать. Белугу разводят, осетра…