По городам и весям: путешествия в природу
Шрифт:
Наконец, кедровые леса, занимая водоразделы и горные склоны, имеют огромное почвозащитное и водоохранное значение. К сожалению, до сего дня не сделано ничего, чтобы оградить кедрачи от хищнических вырубок, от нерационального, бесхозяйственного использования этого бесценного природного сокровища. Лесозаготовители относятся к кедру как к рядовой хвойной породе, рубят его без загляда вперед, уничтожая и расстраивая замечательные массивы кедра, которые потом почти невозможно восстановить.
До последнего времени извлечение сырья из кедровой тайги повсеместно проводилось маломощными, разрозненными, часто конкурирующими друг с другом хозяйствами, организациями, артелями с сезонной работой и малоквалифицированными, текучими
Такое предприятие появилось в Горном Алтае. Практическое осуществление замечательной идеи было начато по инициативе группы выпускников Ленинградской лесотехнической академии. Территория горно-алтайской тайги, выделенная по решению правительства Российской Федерации, стала базой для этого долгожданного производственного и научного эксперимента. Здесь были проведены большие лесоустроительные и изыскательские работы. Экономические расчеты, проделанные учеными и специалистами, полностью подтвердили исходную идею: прижизненная эксплуатация кедровой тайги выгодна, постоянно действующее хозяйство быстро окупит все расходы, неизбежные при его создании, начнет давать чистую прибыль, сохранит и приумножит богатства этого района тайги.
Опыта Кедрограда, как стали повсюду называть новое лесное предприятие, ждет вся таежная целина Сибири. Надо на практике доказать, что хозяйство этого типа может быть рентабельным, может развить производственный комплекс, найти наиболее выгодные способы механизации сбора и переработки кедрового ореха, рубок горных лесов, наладить разумное, научно обоснованное регулирование количества и качества дичи в тайге, увязать ведение охотничьего и лесного хозяйства, выработать и практически осуществить новые принципы и приемы восстановления кедровых насаждений, эксплуатации горельников…»
Это введение опиралось на многотомный труд, содержавший материалы о богатствах той земли, на которой начинался опыт, солидные научные выкладки, строгие экономические расчеты. Сотни людей, причастных к этому новому и чрезвычайно важному делу, тогда еще крепко верили в него, надеялись, что опыт удастся и на миллионах гектаров пока еще не вырубленной кедровой тайги утвердится новый принцип хозяйствования.
Да и как было не надеяться, если самые большие знатоки сибирских лесов подтверждали выгодность комплексной эксплуатации кедровой тайги! По расчетам доктора биологических наук Г. В. Крылова (Новосибирск) выходило, что древесина, взятая со ста гектаров кедровой тайги, даст 960 рублей в год, если же в течение 140 лет брать орех, годовой доход будет в среднем по 1050 рублей, а заготовка всего таежного добра сулит 6637 рублей дохода, причем этот ежегодный дар можно получать вечно. Заслуженный деятель науки РСФСР, доктор сельскохозяйственных наук, профессор Г. П. Мотовилов (Красноярск) итожит результаты подробного изучения возможностей кедроградских лесов, технического проектирования хозяйства:
«В условиях Горного Алтая опытный леспромхоз в состоянии более полно осваивать природные ресурсы кедровников, добывая разнообразной продукции с единицы лесной площади по стоимости в четыре-пять раз больше, чем это возможно в обычном леспромхозе… Уже после 1967 года леспромхоз мог бы получать до 325 тысяч рублей прибыли».
Как было не надеяться, если идею Кедрограда поддерживали тысячи людей? Приезжали добровольные помощники — студенты из Московского авиационного института и МГУ, из Харьковского политехнического
Прошло более пяти лет со дня решения Совета Министров РСФСР о создании опытного кедрового хозяйства, а молодые инженеры так же далеки от цели, как с самом начале.
Кто в этом виноват?
Весной 1960 года опытная кедровая станция, как вначале именовалось хозяйство, расположилась близ поселка Уймень. Всякое дело в этом бездорожном горном районе начинать нелегко, а тут были особые трудности. Новое дело не пришлось по душе местным хозяйственникам и руководителям совнархоза: они планировали рубить эту золотую тайгу, а тут какие-то молодые фанатики отняли сырьевую базу да еще грозятся прикрыть на веки вечные сплошные рубки по всем кедровым лесам. В письме из Кедрограда, напечатанном в «Комсомольской правде» 6 апреля 1960 года, обстановка рисовалась так:
«Кое-кто… старается задушить нас во что бы то ни стало… Директор Кара-Кокшинского леспромхоза Кузьмин, для которого станция — бельмо на глазу, во всеуслышание заявил, что не даст нам ни одного ржавого гвоздя, не сольет в свою тару ни грамма горючего, не даст ни одной квартиры».
В те же дни произошло беспрецедентное по нашим временам событие. Когда распутило дороги и группа инженеров оказалась отрезанной от внешнего мира, над лучшими кедроградскими лесами, опуская желтый шлейф, появился самолет: были засыпаны ядохимикатами самые ближние к Уйменю 19, 20 и 25-й кварталы урочища Елаида.
Главлесхоз РСФСР, в ведении которого находилась кедровая станция, не принял никаких мер. Опытное хозяйство вообще было брошено на произвол судьбы, оказалось без опеки какого-либо государственного учреждения. В том же письме из Кедрограда «Комсомольская правда» перечислила все наличное оборудование станции: трактор С-100, поломанный ДТ-54, пилорама, деревообрабатывающий станок, рация, косилки, грабли и прочая мелочь.
Все! О каком развитии комплекса или опытных работах могла идти речь? К тому же на хозяйство сразу же «спустили» производственный план. В августе молодежь Кедрограда прислала обращение в «Комсомолку»:
«Не хватает продуктов, оборудования, различных материалов. И в этих тяжелейших условиях приходится строить, драться за свою мечту».
Главлесхоз РСФСР с самого начала заложил в хозяйство многие беды. Не было проекта, своего жилого фонда, штатного расписания, материально уравнивающего предприятие с соседними леспромхозами. Как выход из положения Главлесхоз решил принять Уйменский лесопункт и назвать станцию леспромхозом. Как же произошла приемка? Kapa-Koкшинский леспромхоз вывез все мало-мальски ценное оборудование и лишь тогда передал лесопункт. Главлесхозу РСФСР возместить бы недостачу техники, поставить молодое хозяйство в нормальные условия. Но вот что кедроградцы писали в «Комсомольскую правду» 12 ноября 1960 года, сразу после превращения станции в леспромхоз:
«Мы полностью предоставлены самим себе — с огромным планом и развалившейся техникой».
А в конце первого года работы местные власти за незначительное нарушение финансовой дисциплины оштрафовали предприятие на 400 тысяч рублей в старом исчислении, сняли с его счета деньги до последней копеечки, секвестровали собранный орех. Позднее Госарбитраж отменил штраф и секвестр как незаконные, но денег-то вернуть было нельзя: финансовый год закончился. «Комсомольская правда» писала:
«Ребята два месяца не получали зарплаты, организовали в столовой долговые списки…»