По маленьким дорожкам
Шрифт:
– Ну, – подтвердила жертва мужского коварства, – Колька на рыбалку с мужиками на три дня укатил. А тебе что за интерес одна я или нет?
«Вот карга!», – подумал Ермолай, нацепляя на лицо самую обольстительную свою улыбку, действующую на женщин безотказно.
– Люся, – ласково ворковал Ермолай, – впустила бы соседа в квартиру. У меня и впрямь разговор к тебе.
Странно, но на Людмилу не действовали его чары. «Теряю квалификацию», – в ужасе подумал терпящий неудачу мужик. «Пора завязывать пить, а то так и импотентом
– Поговорить и здесь можно, – сказала, как отрезала соседка.
Ермолая не устроил такой этот ответ, и, разозлившись, он с силой рванул на себя дверь. Хозяйка буквально вылетела на лестничную площадку, так как цепко держалась за ручку с другой стороны. В полёте она проорала что-то, а в это время Лопухов, по-хозяйски прошёл в комнату, и без приглашения уселся в кресло.
– Ты чего это своевольничаешь? – запахивая на ходу халат, орала Людка. – Я щас полицию вызову!
– Люся, какая ты красивая, когда злишься! – глядя в работающий без звука телевизор, как бы ни к кому не обращаясь, задумчиво произнёс Ермолай.
– И грудь у тебя великолепная. Ты не представляешь, как меня волнует твоя грудь!
В этом случае Лопухов практически не кривил душой, у этой страшилищи действительно была очень выдающаяся грудь.
Люська зарделась от удовольствия, и принялась неистово теребить халат в районе обозначенной части женского тела.
– Да ладно тебе! – кокетливо воскликнула она, падая в другое кресло.
– Нет не ладно Люся. Она мне снится Люся. Каждую ночь Люся снится. Надо с этим что-то делать.
– А чего делать то надо? – всерьёз обеспокоилась Люська.
– Надо решать проблему.
– А как решать то?
– Ты что, маленькая? – укорил Ермолай.
– Никак переспать со мной хочешь?
«Чур, меня!», – подумал ловелас, а вслух произнёс:
– Не опошляй Люся.
Ермолай и сам не знал, как можно разрешить «проблему». Он как-то слегка запутался и не знал, куда теперь направить разговор. А потому замолчал. Надолго.
– Ты, наконец, скажешь чего тебе надо? – как бы ненароком оголив кривоватую ножку, тоном милостивой императрицы поинтересовалась соседка.
Волшебным образом из пылающей ненавистью злобной бабы, она превратилась в кокетливую чаровницу.
«Надо бы подойти, сесть на подлокотник кресла, и зарывшись лицом в её волосах жадно вдохнуть их аромат!», – вспомнил ещё об одном безотказном приёме вероломный обольститель. Но, вовремя успев рассмотреть, что Люлькины волосы буквально лоснятся от жира, передумал исполнять сей эффектный номер.
К тому же Ермолай не без основания полагал, что не обременённая моралью Людка, не преминет тут же затащить его в койку. Но категорически не хотелось добывать деньги посредством своего совершенного, как он сам считал, и как утверждали влюблённые женщины тела. «Это попахивает проституцией», – подумал он и решил обойтись малой кровью.
Но едва
– Солнце в глаза бьёт, – дыша как загнанная лошадь, пояснила она.
Но Ермолая не так то просто было провести. Он сам неоднократно использовал балкон в качестве укрытия от внезапно нагрянувших мужей своих пассий. Ни слова не говоря, он прошествовал к окну, раздвинул шторы, открыл балконную дверь. И увидел то, что и надеялся увидеть.
«В моих руках, серьёзный козырь!», – возликовал Лопухов.
– А ну, выходи! – скомандовал он.
В комнату на цыпочках просочился тщедушный мужичонка в трусах. Всю остальную одёжку а также ботинки, он трепетно прижимал к груди. Понурив голову, охочий до чужих жён ловелас, стоял перед Лопуховым словно провинившийся подросток. Люська была ни жива, ни мертва.
– Как зовут? – по-хозяйски поинтересовался Ермолай.
– Ме… ме… Меня? – заблеял «мужичок с ноготок».
– Ну не меня же! Я то знаю, как меня зовут. А вот ты что за голубь?
– Семён Игоревич! – отрапортовал незадачливый любовник.
– Чем докажешь? – не унимался Лопухов, чувствовавший в этот момент невероятный, дурманящий голову кураж.
Мужик растерялся и молчал, но дар речи обрела Людка.
– Он правду говорит!
– Эх, Люсенька, ты то откуда можешь знать? – попенял Лопухов. – Вас баб обмануть – пара пустяков. Верите всем без разбору. Ты давно его знаешь?
– Сёма не такой! – заступилась за милого дружка любвеобильная соседка. – Я его давно знаю! Два месяца как встречаемся!
Люська поняла, что этим признанием выдала себя, и запоздало прикусила язык. Ермолай возликовал: «Теперь можно срубить денег не с Люськи, а с этого недомерка. И вовсе необязательно долг возвращать. Это я удачно зашёл!».
Лопухов, конечно же, имел представления о приличиях, опять же с уголовным кодексом старался не вступать в противоречие, но в данной конкретной ситуации считал, что выпавшим ему шансом просто грех не воспользоваться.
– Я так и думал! – пошёл вразнос потенциальный вымогатель. – Эх, Люся, Люся! – сокрушённо мотая головой, печально укорял он. – А я то надеялся!
– На что это ты надеялся? – спросила неверная жена.
– Надеялся, что моя любовь, найдёт отклик в душе твоей. А ты вон чего творишь!
– Я ж не знала… – виновато произнесла Люська.
– Но ты ведь женщина! Ты должна была почувствовать порывы идущие от моего пламенного, жаждущего любви сердца! Я можно сказать из-за тебя с женой развёлся!
Это смелое заявление несколько охладило пыл борца за чужую нравственность. Крякнув от смущения, он дабы не развивать тему дальше, обратился к Семёну Игоревичу: