По Острию Бритвы
Шрифт:
— Что это значит? — спросил Йорин.
Я покачала головой и оглянулась на Тамуру. Он выглядел вполне довольным, несмотря на ту тарабарщину, которую только что произнес. «Иногда я просто не знаю», — сказала я.
Когда мы добрались до трещины, Тамура взял мои мешки с едой и поставил их рядом со своими у дальней стены. Он взял моток веревки и связал все вместе, оставив достаточно пеньки, чтобы обвязать ее вокруг своей талии, чтобы можно было вытащить еду наверх.
Нервная энергия наполнила мои вены, и не только из-за перспективы побега. В то время я этого не осознавала, но теперь, оглядываясь
— Там, наверху? — спросил Йорин, вглядываясь в темную трещину наверху.
— Да.
— Это ведет наружу? Я не вижу никакого света.
Я подняла с земли фонарь, встала рядом с ним и посветила вверх, чтобы увидеть холодный камень над головой.
— Щель ведет к выходу, — сказала я. — Погребенное здание или что-то в этом роде. — Так или иначе, Йорину придется узнать правду. — У нас не было времени его исследовать.
Краем глаза я заметила, как он повернулся ко мне. Я решила не оглядываться.
— Ты не знаешь, что щель ведет наружу? — спросил он. — Ты хочешь сказать, что мы можем сменить одну тюрьму на другую?
— Пошел ты. — Я взглянула на него и увидела, что выражение его лица непроницаемо. — Спроси себя об этом, Йорин. Здесь, внизу, тебя ждет только смерть. Целая жизнь сражений и убийств, прежде чем у тебя наступит плохой день, и кто-нибудь тебя побьет. Или, может быть, ты проживешь достаточно долго, но больше не сможешь терпеть. Или, может быть, Деко надоест, что ты всегда выигрываешь. Так или иначе, ты останешься здесь и, черт возьми, здесь и сдохнешь.
— Наверху есть шанс обрести свободу, — продолжила я. — Может быть, мы просто найдем еще камень. Может быть, мы найдем выход. — Я заметила, что по мере того, как я говорила, я все больше распалялась, в моем голосе проскальзывали гнев и страсть. — Я готова рискнуть, потому что не выдержу еще один день в этой вонючей дыре, ожидая, пока Приг, Деко, управляющий или ты решите, что мне пора умирать.
Я заметила, что Йорин кивает.
— Хорошая мысль. — Честно говоря, я была немного удивлена. Я неправильно поняла Йорина. Он был убийцей, это правда, но в то же время он был прагматиком. — И что теперь?
— Что здесь делает эта свинячья морда? — Крик Изена возвестил о его присутствии и заставил меня съежиться. В глубине души я надеялась, что Хардт рассказал о Йорине своему брату. На самом деле это было глупое желание. Хардт всегда поддерживал меня, когда я принимала решение, но это не значило, что он снимал с меня все трудности.
Я отчаянно пыталась придумать, как успокоить Изена. Я не хотела, чтобы он злился на меня, когда мы были так близки к свободе. Часть меня все еще представляла наш побег романтичным. Оказавшись на свободе, мы поддадимся своим порывам и объединимся в славный союз. Я уже упоминала о своей наивности. Прошло совсем немного времени, прежде чем я от нее излечилась.
— Может, она хочет взять с собой на прогулку настоящего мужчину, — предположил Йорин, все еще глядя в щель. Я увидела, как Изен ощетинился.
— Может, мне стоит избавить
— Попробуй, — предложил Йорин, по-прежнему даже не глядя в сторону Изена. — Сомневаюсь, что у тебя будет лучшая возможность.
— ЭЙ! — Я встала между двумя мужчинами и закричала так громко, что оба обратили на меня внимание. — Слушайте. Никто, блядь, ни на кого не нападает. Закопайте вражду здесь и следуйте за мной к свободе.
Йорин только пожал плечами. Изен сдулся и протиснулся мимо меня. Я бы хотела сказать, что не сдвинулась с места, но я была существенно меньше Изена и отступила на шаг. Полагаю, это была моя собственная вина. В то время я чувствовала, что справилась со всем этим довольно хорошо, но я ничего не знала о гордости мужчин и о том, чего стоит потревожить эту гордость. Правда в том, что они оба были гребаными идиотами, и я должна была знать, что это еще далеко не конец. Я подавила шипение от боли, когда Изен толкнул меня, попав в мои все еще заживающие ребра, и даже не спросил, все ли со мной в порядке.
— Значит, ты пойдешь первой? — Хардт укладывал припасы в как можно меньшее количество мешков и, следуя примеру Тамуры, связывал их вместе, чтобы можно было тащить за собой.
Я улыбнулась Хардту, вся зубы и голодные глаза, наконец-то ощутив хоть какую-то победу, которой добилась, организовав этот побег.
— Ты чертовски прав, я… — Не успела я договорить, как Тамура подскочил к трещине и исчез в темноте. Через несколько мгновений привязанные к нему сумки оторвались от пола и медленно поднялись, скрывшись из виду. Несколько мгновений я просто смотрела им вслед. — Отлично. Но я иду второй!
Я ползла, карабкалась, протискивалась и процарапывала себе путь вверх по трещине — и вздохнула с облегчением только тогда, когда, наконец, увидела, как через дыру в стене протянулись руки, и Тамура помог мне протиснуться. Если подъем и утомил его, он никак этого не показал, несмотря на свои преклонные годы. Волосы Тамуры, возможно, и поседели от времени и каменной пыли, а кожа покрылась морщинами, но он обладал силой и выносливостью гораздо более молодого человека. Хотя я иногда ловила его на том, что он потирает ноющую спину, но ведь так поступаем все мы, так?
Комната освещалась единственным фонарем, стоящим в центре. Теперь, когда стало по-настоящему светло, я смогла разглядеть ее во всей красе. На полу были разбросаны камни и даже цветное стекло. Крошащиеся обломки по краям выглядели так, словно когда-то были деревом. Мне потребовалось время, чтобы понять, что драгоценные камни, которые излучают свет, были не просто беспорядочно размещены на потолке и стенах. Они образовывали узоры, которые не могли быть случайными. Искусство — это субъективный опыт, и часто его лучше ценят с возрастом. Я увидела светящиеся фигуры, и в то время они показались мне красивыми. Позже в своей жизни я думала о таких изображениях и создавших их существах. Какой смысл они несли? Их создали художники или их появление было предопределено? История — это часто просто еще одно слово, обозначающее тайну.