По Острию Бритвы
Шрифт:
— Я не… — Мои слова споткнулись и остановились. — Это была не я. Или я не собиралась… — Меня охватил стыд.
— Собиралась что? — Джозеф выглядел обиженным, по-настоящему обиженным. — Убить меня? Почему, Эска? Почему?
Мой рассудок барахтался в поисках ответа и, черт возьми, не мог его найти. Я снова заплакала. Думаю, у меня закончились слезы там, в Яме. По крайней мере, на какое-то время. Всегда будет больше слез и больше причин их проливать.
— Я понял, — сказал Джозеф, поднимаясь на ноги, и его взгляд метнулся к Изену. Все остальные струпья в нашей пещере уже проснулись. Все наблюдали. В Яме было трудно уединиться. — Тебе будет легче жить дальше, если я умру. Может быть, я просто напоминаю тебе о том, кем ты была.
Джозеф
Покачав головой, Джозеф направился прочь. Он пнул маленький камешек, и тот попал мне в колено. Я едва почувствовал его, но зашипела от боли, и на мгновение Джозеф остановился, суровое выражение его лица сменилось озабоченностью. Затем он тряхнул головой и выбежал из пещеры.
Мне следовало пойти за ним. Может быть… Иногда мне нравится винить Сссеракиса за то, что он вселил в меня страх и убедил, что погоня за Джозефом не поможет. Еще одна ложь, которую я говорю себе. Я просто не знала, что сказать. У меня не было возможности починить то, что было сломано между нами. То, что я сломала сама.
Джозеф никогда не вернулся в нашу пещеру, и я никогда его не искала. Я оставила его там. Я оставила своего лучшего друга, человека, который был мне ближе, чем кто-либо из моих родных, вторую половину меня, жить и умереть в жалком существовании глубоко под землей. Хуже того, я знала, что Приг и Деко будут пытать его, чтобы узнать, куда я делась.
Глава 22
Легко оглянуться на годы, проведенные мной в академии, и вспомнить только самые мучительные моменты, но это еще не вся правда. Было и много хорошего. Мы с Джозефом росли не разлей вода, живя привилегированной жизнью. Нас кормили, одевали и давали самое лучшее образование, какое только могла предоставить нам Орранская империя. Джозеф с увлечением посещал уроки, а я, как никто другой, увлекалась книгами.
Мы учились на втором курсе, когда преподаватели начали учить нас буквам и словам. Как и большинство людей моего возраста, я с трудом могу вспомнить время, потраченное на обучение чтению, и уверена, что забыла половину из прочитанных книг, но я помню радость от того, что научилась читать. Библиотека академии была довольно обширной, и у меня был почти полный доступ, за исключением некоторых текстов, которые наставники считали слишком опасными для юных студентов. В отличие от некоторых других учеников моего класса, я не ограничивалась текстами, касающимися магии и истории, а проводила почти столько же времени за чтением рассказов бардов и разглядыванием иллюстраций к фольклору.
Я помню одну историю о знаменитом воине, который путешествовал по миру, сражаясь с монстрами. Большинство существ, с которыми он сталкивался, были изображены довольно грубо — гигантские звери с многими головами или огненным дыханием. По правде говоря, они были довольно ручными, учитывая, что я уже изучала основы демономантии. Что меня по-настоящему привлекло в этих историях, так это путешествия героя по экзотическим землям, куда ступала нога немногих землян. Думаю, именно тогда я осознала, насколько мал мой мир.
Исторические книги говорили, что империи Орран и Террелан были всем, что осталось от сотен более мелких королевств. Земляне сражались с землянами за контроль над землями, которые они считали своими. После падения Оррана осталась только Терреланская империя. И все же я долгое время считал себя подданной Оррана, даже после того, как от империи остались только воспоминания и безымянные могилы.
Большинство жителей Оррана или Террелана никогда даже
Истории, которые я прочитала, пробудили во мне желание увидеть мир за пределами империи, но они также заставили меня осознать и оценить, насколько стар этот мир. Именно благодаря этим историям я впервые осознала, что есть вещи, секреты, погребенные глубоко под землей и скалами под нами. Некоторые из этих вещей бесценны и удивительны. Другие лучше оставить похороненными и забытыми. Я была настолько глупа, что выкопала их все.
На следующий день Изен меня проигнорировал. Я была чертовски зла. Я спасла ему жизнь, а он из-за этого обиделся. Его гордость была уязвлена тем, что я снова встала между ним и смертью. Как будто было бы гораздо мужественнее сдаться и умереть, чем позволить женщине спасти себя. Но Изен быстро прощал и забывал. Не то чтобы то, что я для него сделала, требовало прощения.
Я не стала рассказывать остальным о своей сделке с Йорином. Это было бы отвлечение, которое им было не нужно. Я просто напомнила им, как мало у нас осталось времени, чтобы сбежать. Остальную часть раскопок сделали Хардт и Тамура. Я была слишком мала ростом и недостаточно сильна для такой работы, а Изен едва мог стоять, не говоря уже о том, чтобы махать киркой. Что не помешало Пригу хлестать его за лень.
Передаваемые шепотом слухи обо мне все росли и росли. Другие струпья начали склонять передо мной головы, когда я проходила мимо, а некоторые даже подходили ко мне с подарками, заискивая передо мной. Моя слава росла благодаря столкновениям с самыми могущественными людьми в Яме. Я знала, что так долго продолжаться не может. Я не просто жила на время, взятое взаймы у Йорина. Скоро Деко не сможет игнорировать слухи, и ему придется сделать из меня пример. Так работают такие засранцы, как он. Как бы я ни была полезна ему живой, от меня будет больше пользы, если мой изувеченный труп подвесят у Корыта. Репутация — это клинок без рукояти, он режет в обе стороны.
На четвертый день мы расширили трещину настолько, что даже Хардт мог начать карабкаться в темную расщелину наверху. Мы были так близко, что я подумала: Я не только слышу свободу, но и чувствую ее запах. Тамура, я думаю, согласился со мной. Он сказал: «Свежий дождь пролился на землю», и я решила, что это означает приятный запах. На самом деле это была куча дерьма. Ничто в Яме не пахло приятно.
Никто не хотел этого говорить, но мы понятия не имели, приведет ли трещина на поверхность. Мы знали, что, если щель закроется всего в дюжине метров над нами, и у нас не будет другого выхода, кроме как спуститься обратно. Конечно, мы могли бы продолжить копать, но я верила, что угроза Йорина реальна. У меня оставался всего один день, чтобы освободить этого человека, иначе мы с Изеном за это поплатимся.
— Я иду наверх, — сказала я, вглядываясь в темноту.
На тебя обрушится скала. В темноте ты будешь в ловушке. Я отбросила эту мысль и похоронила ее.
Тамура кивнул. «Кто первый бежит, тот первым и падает», — сказал он.
Хардт какое-то время просто смотрел на сумасшедшего старика, прежде чем повернуться ко мне:
— Ты уверена? Может быть, лучше пойду я?
— Хардт, разве сейчас время показывать себя рыцарем? — сказала я. — Темнота — последнее, чего я боюсь. — Это было чистой правдой. Я столкнулась лицом к лицу с тьмой и приняла ее внутри себя, даже если я еще не была уверена в том, что это значит.