По праву сильного
Шрифт:
Скомандовал своим людям, чтобы не давали имперцам свободно дышать, нагружая оборону интенсивным огнем из магострелов, плевать, что могут взорваться накопители — Карл, если что, подлатает раненых. А сам поспешил вниз. Услышал за спиной легкие шаги Рогнеды. Демоны! Лезет в самое пекло! Но и отправить ее назад — убить едва-едва возродившуюся веру в себя.
Выскочив на крыльцо, тут же кинул мощный боевой конструкт в защиту имперцев. Я уже давно не тот слабосилок, каким появился в этом мире. Жизнь в аномалии довольно сильно прокачала мою энергетику, а вмешательство Ушаты что-то сделало (мне еще предстоит разобраться что) с энергоканалами и я теперь вышел на свой былой уровень, когда преподавал в Академии.
Щиты имперцев заискрили, просаживаясь,
Отлично! Сработало!
Нам навстречу вышли маги эллинов. Над полем боя воцарилась тишина. В ожидании развязки битвы магов, на нас устремились десятки глаз. Сейчас и имперцы и мои ушкуйники остались без магического прикрытия, и это можно было бы использовать в своих целях. Но тут так не принято. Раз командиры решили определить исход битвы личными поединками, значит, так тому и быть. Благородно, но глупо.
Черноволосая девушка в алом мундире с яростным злорадством во взгляде направилась к Рогнеде. Она бросила княжне какие-то слова, но я их уже не слышал — мое внимание целиком было обращено на противника. Седого, с лицом, изрезанным шрамами, в потрепанном мундире. Имперский маг-ветеран, судя по нашивкам, из тех, что прошли южные кампании. Я смотрел на него и понимал — такой не сдастся, хотя прекрасно осознает, что он мне не соперник. Этот воин выбрал смерть. Уважительно кивнул имперцу. Получил в ответ кривую усмешку и такой же кивок.
Эллин начал первым. Его рука стремительно перечеркнула воздух, и земля подо мной вздрогнула, покрываясь трещинами, из которых вырывалось испепеляющее пламя. Я уклонился, чувствуя, как жар лижет кожу. Противник словно ждал моего движения, и ко мне рванулась волна огня — не яркая, как в сказках, а грязно-рыжая, с черным едким дымом, пахнущая горелым мясом и серой. Я успел укрепить щиты, но все равно жар опалил волосы. Интересный соперник достался — опытный. Даже жаль, что придется его убить. С таким воином я бы лучше сошелся в учебной схватке, чувствую, у этого человека есть чему научиться в плане боевого применения магии.
Тут же последовал мой ответный удар. Щит эллина вспыхнул синим, режущим глаза, светом. Воздух вокруг него сгустился, сейчас он чувствует, как на него опускается многотонная плита гравитации. Мои энергоканалы натянулись, как стальной трос под непосильным грузом. Пульс молотками заколотился в виски. Но имперцу досталось гораздо сильней. Мужчина упорно сопротивлялся, его лицо исказилось мучительной гримасой, из прокушенной от напряжения губы на подбородок медленно стекла струйка черной, как нефть, крови.
Его глаза встретились с моими. Он понял, что сейчас умрет. Но во взгляде не было безысходности, одно лишь желание во что бы то ни стало забрать меня с собой. Собрав последние остатки сил, он сделал шаг вперед, затем еще один, и еще… Рука легла на эфес сабли и медленно, словно вместо воздуха его окружала густая жидкость, потянула ее из ножен, желтые зубы оскалились в злой усмешке, во взгляде читалась упрямая требовательность. Он просил меня о смерти. Настоящий воин — имперец хотел умереть, пока еще был в состоянии стоять на ногах. Он заслуживал достойную смерть. И я подарил ее ему.
Мана, повинуясь моему желанию, сформировалась в мощную молнию, быструю, как удар кнута. Она ударила в щит имперца, пробив его, как бумажный лист. Тело мага неестественно выгнулось, изо рта вырывался низкий рык, усилием воли он все-таки вытащил саблю из ножен и, сделав последний в своей жизни шаг,
Но это еще был не конец. Я почувствую рядом сильные колебания энергопотоков. Повернув голову, нашел взглядом Рогнеду. Ее поединок был в самом разгаре, и княжне приходилось очень нелегко. Но какое же это было зрелище! Две ослепительных красавицы кружили по двору управы среди трупов и грязи. Их глаза пылали яростью, а схватка была больше похожа на грациозный танец, чем на смертельный поединок. И это не бой двух противников, случайно встретившихся на поле боя. Было в их противостоянии что-то личное. Это чувствовалось по полным ненависти взглядам, по тому с какой лютой злобой осыпали девушки друг друга боевыми конструктами.
Рогнеда двигалась быстро, ее магия, усиленная Ушатой, гудела, как натянутая струна. Руки полыхали багровым пламенем, воздух вокруг дрожал туманным маревом. Мое сердце сжималось в ледяной комок страха, который я тут же безжалостно подавил. Каждый конструкт, летящий в сторону княжны, пробуждал желание вмешаться, укрыть, защитить. Но броситься на помощь — значит сломать ее волю, только-только начавшую возрождаться после ада плена. Это должен быть Её бой. Её победа. Или Её гибель.
Противница Рогнеды — высокая, с роскошной черной косой девица выкрикнула что-то резкое, злое, но слов было не разобрать — голос потонул в гуле боя. Рогнеда не ответила, только сжала зубы, ее глаза полыхали, как угли. Резкими, точными движениями она посылала в эллинку конструкт за конструктом. Золотой щит черноволосой вспыхивал разноцветными сполохами. В огромных карих глазах вдруг мелькнула тень страха. Земля под магиней начала трескаться, грязь и камни взлетали, но девушка ловко уклонялась от них. Черная коса, извиваясь змеёй, хлестала ее по плечам.
Магиня ударила в ответ — ее руки мелькали, плетение складывалось в воздухе, и густая черная волна, от которой разило могильным холодом, полетело в Рогнеду. Я напрягся, готовый броситься на помощь, но Рогнеда каким-то чудом успела нырнуть за обломок стены. Смертельный вал снес камни и бросил их в сторону управы. Тут же раздался болезненный вопль — зацепило кого-то из ушкуйников.
Рогнеда стремительно появилась из-за укрытия, на искаженном напряжением лице горели неукротимым огнем глаза. Она сжала кулаки, и воздух вокруг нее начал искрить, словно заряженный грозой. Черноволосая магиня, заметив движение, яростно оскалилась, ее губы что-то беззвучно зашептали — вероятно, проклятье. Она не теряла времени: пальцы прочертили в воздухе сложный узор, и земля под Рогнедой, будто кто-то швырнул гранату, взорвалась фонтаном осколков. Княжна, предугадав атаку, успела отскочить в сторону, ее тело двигалось с кошачьей грацией. Она резко вскинула руки, и из ее ладоней вырывался поток багрового света, неукротимо мощный и точный. Он ударил в золотой щит противницы, заставив его замерцать. Раздался оглушительный треск, словно взорвался перегруженный трансформатор.
Но эллинка не собиралась отступать. Она взмахнула руками, и в воздухе сформировалась темная пульсирующая сфера. От нее повеяло холодом и чем-то жутким, абсолютно чужеродным, от чего даже у меня, стоящего в стороне, волосы на затылке встали дыбом. Сфера сорвалась с ладоней эллинки и полетела к Рогнеде, оставляя за собой шлейф черного тумана, который шипя, касался земли, вычерчивая на ней обугленные борозды.
Рогнеда, припав на колено, встретила атаку стеной ослепительного света, которая, столкнувшись со сферой, взорвалась яркой вспышкой. Ударная волна сломанными куклами отбросила противниц друг от друга. Княжну спасло только то, что она стояла не во весь рост, а за спиной оказался все тот же обломок стены, задержавший ее падение. Хотя приложилась Рогнеда довольно сильно. А вот эллинка, кубарем прокатившаяся по земле, выглядела ошеломленной и поднималась с трудом. Ее щит сверкал уже не так ярко, в глазах открыто плескался ужас. Она явно не ожидала, что княжна сможет так быстро ответить на столь мощное заклинание.