По прозвищу «Сокол». Том 1
Шрифт:
Глянул на револьвер. Состояние 382 из 400. И почему только в прошлый раз была осечка?
Я выпрямился, предупреждающе выстрелил в окно, услышал, как рухнул в заросли травы пытавшийся забраться молодчик. Вот же чёрт, его пистолет при нём, а у меня патроны были на исходе! Глеб буйствовал, не спеша мне на подмогу, слышал, как он рычал по ту сторону дверного проёма.
Раз гора не идёт к Магомету, Магомет сам…
Бросился следом за ним. Двое уже лежали замертво, третий валялся на Глебе, стискивал рукоять ножа, метя Глебу прямиком в горло. Тот
– Я бы и сам справился.
– Не стоит благодарности, – я отозвался ему в тон, широко расставив руки. Сделал шаг и тут же почуял, как больше не могу дышать. Взорвалось осколками стекло, я успел обернуться, увидеть сарай и стрелка. Офицер, если судить по форме. «Сагаюса» в его руках была мне погибелью. Я не успел упасть, как он снёс мне голову вторым выстрелом. Здравый смысл давился возмущением: – Я солдат или доходяга с улицы?
Вывалился в чёртово Лимбо прямо перед взором Юшки. Системная фея была бесстрастна, разве что в глубине цифровых глаз какое-то подобие столь же цифрового сочувствия.
– Желаете загрузить с последнего сохранения?
Я закусил губу. Глупо будет, если не решусь напоследок рискнуть! В конце концов чего я теряю? Отрицательно покачал ей головой в ответ.
– Нет. Давай с самого начала…
Персонажи игрового сна обозначаются как #дримейджи (dreamage's)#. Они во многом схожи с людьми, но обладают настройками личности. Относитесь к ним как к живым людям, и они ответят вам взаимностью!
В этот раз медлить не стал. Рванул вперёд, оттолкнул Глеба от пожарного щита.
– Ты что творишь? – он прищурился. Плевать хотел на то, что он там скажет, топор теперь был в моих руках. Дважды уже обжёгся, третий раз будет последним. Почти слышал, как по ту сторону капсулы скрипит зубами Максим, а комиссия смотрит на него с вопросом: – Что за бездаря приволок?
Топор вскинул в руке, вспомнил ненароком брошенную Юшкой подсказку.
Игра. Здесь не бывает просто так.
– Идиот! – Глеб говорил тихо, смотрел недобро. Жестяная дверь, дразнившая моё любопытство, удара не выдержала. Тяжёлое лезвие топора вскрыло её, словно консерву.
Наверху зашевелились. Слышал, как спешащие вниз люди отпирают засов, вот-вот застучат ботинками по лестнице.
Топор швырнул Глебу, тот поймал оружие на лету, со сноровкой у него порядок. Из открывшейся перед нами мглы пахнуло сыростью и пылью. Цепочка следов на полу крысиных и не очень. Тут кто-то был совершенно недавно.
– Нас сейчас убьют. Доволен? Так мечтал умереть? – Глеб недобро бубнил, глядя как захожу внутрь, прищурился.
– Тут замок. Собьёшь? – я присел у короба. Глеб в один прыжок оказался рядом, лёгким замахом сшиб навесную чушку, тело замка загрохотало по полу у самых ног. Ругнувшись, парень прильнул
Внутри сундука насмешливое разочарование гоготало мне в лицо россыпью изъеденных молью тряпок, словно вопрошая, что надеялся здесь разыскать? Автомат?
Автомат.
Средних размеров пистолет-пулемёт был завёрнут в платяную промасленную ткань. Немецкий «Фаввель» в отличном состоянии. Выпал на пол пустой короб запасного магазина. Я щёлкнул затвором, тот загнал патрон. А вот это уже другое дело!
Глеб нахмурился моей находке, но не проронил ни слова.
Ждать не стал, поднялся, ушей коснулся грохот сапог. Ничего, теперь огневая мощь на нашей стороне! Если бы знал раньше, может, вообще обошлось бы без смертей?
Револьвер кинул Глебу, мне он теперь ни к чему, а он сыщет ему применение. Первый выскочивший был расстрелян мной, положил ему очередь точно в брюхо. Об него споткнулся второй, его уже подстрелил Глеб. Точно в голову. По полу загрохотал пистолет, тут же перекочевавший в его карман. Мне пока хватало и «Фаввеля».
Пошло веселей. Безоружные, едва заслышав стрёкот очередей, бежали из дома прочь. Одного настиг в дверях, второй попытался выползти через окно, но слишком увлекался перееданием. Застрелил, когда он перетащил ногу по ту сторону.
Глеб лишних вопросов не задавал, знал, будь на моём месте, поступил бы так же. Я поглядел в сторону грузовика. Прыгнуть за руль и уносить ноги!
Здравый смысл противился: – Это ж игра, куда ты поедешь? С печки на лавку? Ответа у меня не было.
– Нам надо их главного взять.
– Живым? – я потёр правое плечо, туда меня их «язык» подстрелил в прошлый раз.
– Не обязательно. Он из той братии, которую хочется в списке мёртвых видеть.
А желаниями мы с ним сходились.
Офицер скрылся в сарае напротив. Уверен, больно жалящая «Сагаюса» также при нём. И стреляет он хорошо.
– План есть? Он, как дверь скрипнет, по нам огонь откроет. Не хочется умирать за просто так.
– Не дрейфь, я пойду первым.
– Как будто ты из стали сделан! Что, пули не берут? – возмутился я. Он лишь буркнул что-то сквозь зубы. Ладно, если ему так не терпится умереть, не мне его останавливать. – Может, просто уедем?
– У него… есть кое-что. Справимся, можешь забрать что захочешь. Но это кое-что моё. Думаешь, я просто так угодил в эту передрягу?
– Вообще ни о чём не думаю.
– Тогда пошли!
Глеб с разбегу ударил ногами в дверь, рухнул наземь в прыжке. Древесина хрустнула, словно от удара молотом, проломилась насквозь. Хрипло задрожали скрипящие ставни. «Сагаюса» заговорила на языке боли, вражеский офицер не промахнулся.
Клянусь богом, я видел искры рикошета! Глеб ухнул, хватаясь за живот: а мне тогда чуть руку не оторвало.
Я нырнул следом, выдав три очереди подряд. В молоко. Офицер нырнул за жестяной стенд. Ворохом щеп обратился стоящий рядом с ним деревянный ящик.