По ту сторону границы

Климов Виктор

– Сайхеты не могут что-то нам позволять! – выкрикнул первый дайхедд, - Никогда! Они для нас никто!

Почему он так смотрит на него? С вызовом! Даже улыбается? Как будто что-то знает.

Нет, он ничего не знает, просто борзой. Он не нужен.

Рука с пистолетом поднимается, раздаётся выстрел. Дайхедд заваливается на бок. Пули в этом мире действуют ровно так же, как и в твоём собственном. Никакой магии, исключительно законы физики и работа сжатых газов, выталкивающих кусок металла из гильзы сквозь ствол.

Осталось ещё четверо.

Оставшиеся

почти никак не реагируют. Как и ожидалось.

Твои люди стоят в стороне, контролируя окружающее пространство. Они стараются не смотреть на то, что происходит, да и от того, что творилось здесь какие-то полчаса назад, они тоже постараются абстрагироваться. Иначе очень сложно.

– Ты? – ты как будто слышишь свой голос со стороны. – Кто направил вас сюда?

– Сдохни, тварь! – выплёвывает очередной.

– Неверный ответ.

Сухой выстрел и дайхедд падает замертво с простреленной головой.

Иногда тебе кажется, что тебе нравится то, что ты делаешь. Не вообще, а именно сейчас. Кто-то скажет, что ты растерял в себе всё человеческое – вон, как на тебя поглядывают твои же люди, словно им стыдно – кто-то скажет, что ты возомнил себя богом, раз решаешь, кому жить, а кому нет.

Но разе тот, кто отдаёт приказ о применении ядерного оружия – не бог? Так чем ты отличаешься от него?

А, он ещё ни разу не нажимал на пресловутую красную кнопку? Ну да – ну да… А Трумэн, который приказал бомбить Хиросиму и Нагасаки? Разве он не был для японских язычников разящим Богом?

Ты моргнул, чтобы сбросить морок и прийти в себя. Чтобы думать, как человек.

Почему дайхедд улыбается? Он смотрит на тебя, словно что-то поняв, будто что-то уловив, что даже ты не можешь до конца осознать.

Что же, тебя оставят в живых, но ты этому точно не будешь рад. Ты выдал себя и заплатишь за свою оплошность. Не стоило так смотреть. Всё-таки иногда следовать кодексу – не самый правильный выбор. Надо быть умнее.

Даже, когда ты лежишь на дне воронки. А твоя нога болтается на одном уцелевшем сухожилии, от чего становится лишь хуже и тебя начинает мутить. А над тобой по краю проходят немцы. Один смотрит вниз, решает, что ты мёртв и не делает контрольную очередь из своего МП-40.

Но сейчас не об этом.

Жестом ты показываешь, что вот этого надо оттащить и доставить на базу. Твои люди споро подходят подхватывают кочевника и оттаскивают его в сторону – ждать вертушку.

Что касается остальных…

Этот ничего не знает. Выстрел.

Этот тоже бесполезен. Выстрел.

Остался один. Впал в транс, чтобы призвать Сехнет. Дурачок, не знает, что Сехнет его не слышит. Ей всё равно. Она, можно сказать, мертва. Но разве не в этом суть веры – верить в то, чего нет? В то, чему ты не можешь найти материального подтверждения?

Да он даже не понимает, что для Сехнет он всего лишь – мясо! Тупое, не всегда вкусное мясо!

Но вера делает своё дело. И Странники.

Странники стали умнее.

Нет, тут точно без них не обошлось.

Ты улавливаешь еле заметные нотки страха, исходящие от последнего

дайхедда. Это хорошо. Не для дайхедда, конечно, для тебя.

Страх подавленный, но реальный. Его можно развить и использовать. Нет, братец, тебя Сехнет не примет в свои чертоги, это точно.

Зверь сыт, но ему интересно. Сейчас он может играть, а это, бывает, ещё хуже, чем то, когда он просто утоляет свой голод. Зверь, забавляющийся со своей жертвой – зрелище не для слабонервных.

Твои люди видели и не такое, но всё-таки стараются не смотреть.

Тяжёлая лапа, возникшая из неоткуда, ложится на плечо кочевника.

– И что ты скажешь перед лицом Сехнет? – слышит от тебя дайхедд, когда острые когти начинают не спеша впиваться в его плоть, а за его спиной раздаётся тихий рык и гортанное пощёлкивание. Ни с чем ни сравнимый запах доносится до ноздрей.

– Сехнет ждёт от тебя ответов, брат, - произносишь ты, наклонившись над пленником. Ты сам становишься перед ним на колени, берёшь рукой его за затылок и притягиваешь его к себе. Ваши лбы соприкасаются. – ответь, перед лицом Сехнет, брат, кто тебя сюда отправил?

Когти медленно, но верно впиваются в плоть кочевника. Он явственно ощущает дыхание Зверя.

– Говори, - произносишь ты, глядя ему в глаза.

Но что-то проблёскивает во взгляде дайхедда. Больше нет страха, есть только желание воссоединиться с Сехнет. Желание попасть в её чертоги и увидеть павших в боях товарищей, отцов и дедов.

Вера. Фанатичная вера. Без каких-либо компромиссов. Страх, который ты ощутил, был лишь мимолётной слабостью, которую пленник тут же успешно поборол. И сейчас он в полной мере гордиться тем, что он смог победить свою слабость, уверен в том, что его бог примет его без раздумий!

Когти уже глубоко вошли в мясо, кровь уже пропитала тёмно-жёлтую ткань. Зверь тоже понял, что всё бес толку – клыки резко смыкаются на шее пленника, но его глаза всё так же продолжают смотреть на тебя, ты просто не можешь их забыть.

Для Зверя – десерт. Для тебя – очередной вопрос.

Обезглавленное тело падает на песок, орошая его пульсирующей пока ещё кровью.

И всё бы ничего, если бы не это привкус во рту. Словно это ты рвал зубами сырое мясо, а не кто-то другой.

Глава 36. Памир

Пять громоздких фигур в костюмах РХБЗ с автоматами и рюкзаками за спиной на фоне этого пейзажа выглядели нелепо и одновременно пугающе. Словно они попали куда-то, где их не должно было быть, словно они были здесь лишними. Зачем беспокоить этот мир? Зачем здесь оставлять свои следы?

Ледяные заснеженные пустоши. Чистое ясное небо. Такое ласковое, но холодное зимнее солнце. Ты словно находишься на каком-то горнолыжном курорте, только без гор. Верее, горы были, но далеко на горизонте по левую руку. И ещё позади, сразу за спиной, возвышался горный хребет. Оттуда они пришли. А прямо впереди виднелся частокол небоскрёбов, таких же замёрзших, как и всё вокруг. Будто огромные поломанные зубы великана.