По ту сторону синих гор
Шрифт:
– А вот так - совершенно другое дело!
– она подобрала и стянула кожаным ремешком на макушке длинную чёлку Бьёрна, и обошла его по кругу, разглядывая результат.
У неё было такое лицо...
Бьёрн на миг вообще забыл обо всем. Просто смотрел как в её тёмных, словно «Звезды Вольха» глазах вспыхивают счастливые искры и светлая улыбка преображает её облик.
Её нельзя было назвать красавицей. Бьёрн видел женщин и краше. Но оэн вдруг понял, что может наблюдать за женой бесконечно, испытывая
– Можешь взглянуть на себя, - она указала на зеркало, а Бьёрн всё не отводил от неё глаз, не в силах постичь превратности судьбы, подарившей ему в жёны именно эту женщину, для того чтобы за ненавистной личиной врага он сумел разглядеть её чистую душу.
– Ну же...
– голос Рейны чуть дрогнул, и оэн не захотел её расстраивать. Поднялся во весь рост и посмотрел на своё отражение.
– Ты решила, что я не достаточно долго побыл в роли жениха?
– насмешливо уточнил он.
Брови жены удивлённо приподнялись, а затем в глазах отразилось понимание того, что он имел в виду.
– Просто в Эринее принято хорошо одеваться для встречи послов, - попыталась оправдаться она.
– Мы не в Эринее, - возразил ей Бьёрн.
– Это не меняет того, что ты все-таки законный король Эринеи. А ещё Хранитель и оэн. Должен соответствовать!
Оэн фыркнул, наклонился к уху жены и прошептал:
– Не думай, что сможешь превратить меня в ухоженную домашнюю зверюшку, женщина. Я - пещерный медведь, как ты выразилась. Таким и останусь!
Она сморщила свой упрямый нос и закатила глаза.
– Не обольщайся. Теперь ты просто хорошо одетый и причёсанный пещерный медведь. Бьёрн не выдержал и широко улыбнулся.
– Я позову Сигрид, чтобы помогла тебе нарядиться, и буду внизу. Не задерживайся. У нас не принято, чтобы гости ждали хозяйку.
На самом деле хозяева должны были выйти встречать гостей вместе, но Бьёрн сомневался, что у него хватит выдержки просто смотреть на то, как жена переодевается.
Сигрид примчалась на его громкий окрик не сразу, и когда за поворотом Бьёрн наткнулся на Харва, сокрушённо покачал головой и грозно рыкнул:
– Тебя что-то сильно много в моём халле в последнее время. Ты разве не должен был сегодня сдать пост Моди?
– Так я подумал... Сейчас я здесь нужнее, - промямлил парень.
– Подумал он!
– перекривил его Бьёрн.
– Имей в виду, Сигрид раньше следующей зимы не получишь! Рано ей ещё замуж!
Харв понуро опустил голову, тихо пробубнив себе под нос:
– Сговорились.
– Чего?
– зыркнул на него оэн.
Парень виновато умолк, и Бьёрн, громко фыркнув, пошагал дальше.
Он прошёлся по дому, заглянул на кухню к матери, проверил посты и убедился, что
В халле постепенно стали подтягиваться члены раада, и когда с улицы вошёл Иден, объявив, что гости подъехали, Бьёрн нетерпеливо оглянулся на лестницу, понимая, что Рейна задерживается.
– Ты сегодня отлично выглядишь, - улыбнулся ему брат, разглядывая одежду.
– И это не моя заслуга.
Иден неожиданно умолк, застыв с раскрытым ртом и Бьёрн, проследив за его взглядом, сам остолбенел не в силах отвести глаз от спускающейся к нему жены.
На ней было надето то самое платье, которое он выпросил у Сириль в замен порванного. При каждом шаге расшитая золотой нитью и драгоценными камешкам ткань вспыхивала от попадающих на неё солнечных лучей, и по наряду словно вился живой узор, лаская ладную фигурку жены. Аметистовые бусинки пускали по стенам радужные блики, отчего казалось, что Рейну окружает волшебное сияние.
Сигрид что-то сделал с её волосами, сколов их вокруг головы так, что теперь не было заметно их короткой длины. Чело жены украшал подаренный Гордом тонкий золотой венец, придавая Рейне воистину королевский облик.
И несмотря на то, что её нельзя было назвать самой красивой женщиной на свете, для Бьёрна она сейчас была именно такой.
Оэн сглотнул, сделал шаг ей навстречу и поймал протянутую ему женскую руку, чуть подрагивающую, с холодными и тонкими пальцами.
Она волновалась. Бьёрн ободряюще сжал ладонь Рейны, и когда жена благодарно улыбнулась в ответ, сердце оэна глухо стукнуло в груди и забилось быстрее.
За столом на неё смотрели абсолютно все. Бьёрн замечал восхищённые и удивлённые взгляды кайгенов, когда жена легко и непринуждённо вступала в любую беседу, и испытывал гордость за то, что Рейна с достоинством отвечала на любые каверзные вопросы.
К концу застолья, ощутимая напряжённость, связанная с тем, что Рейна эринейка, вообще исчезла и её стали воспринимать как свою, изредка даже отпуская в её сторону весёлые хмельные шутки, не переходящие границ дозволенного.
Жена мило улыбалась, кивала головой, а Бьёрн понимал, что она внимательно присматривается к гостям, прислушивается к каждому сказанному слову и явно делает в своей голове какие-то выводы.
Когда дело дошло до обсуждения торговых вопросов, она сосредоточенно слушала предложения обеих сторон, спокойно реагируя на излишне жаркие споры кайгенов. Заозёрцы никак не желали уступать и сходиться в выгодном обмене жор-мха на пластинчатую слюду, вызывая всё больше эмоций у членов раада. Когда напряжение достигло своего апогея - вмешался Бьёрн. Он успокаивающе поднял вверх руку, голоса стихли, и в этот момент его мягко позвала Рейна:
– Ты позволишь сказать мне, Хранитель?