Побег от прошлого

Iriri

Однако стоит только задуматься о той цене, которую пришлось заплатить за это, как радость от неземной легкости как-то сразу притупляется. Но стоит копнуть глубже, и это неприятное ощущение исчезает, как и все предыдущие. В конце концов, и вчера, и неделю, и месяц, и год назад дела Ниа были ничуть не лучше, чем сегодня. Так что, получается, я противоречу своим же принципам не сожалеть об уже случившемся.

Полностью погрузившись в свои мысли, я опять-таки не замечаю, как мы с Элем минуем коридор и гостиную, и проходим на кухню. Усадив меня на мягкий табурет, Эль начинает возиться с заварочным чайником. И по его лицу я никак не могу понять, о чем он думает. Но, кажется, его порядком обеспокоило

мое состояние. Сама от себя такого не ожидав, я начинаю внутренне хихикать. И это странно – вроде бы ситуация не слишком-то располагает к подобному, но когда мне было хоть какое-то дело до того, что к чему располагает? Черт, наверное, от меня попахивает самой настоящей истерикой! И попробуй тут пойми, что же меня так развеселило… Но почему-то все вокруг внезапно начало казаться в высшей мере забавным. Забавно, что мы переживаем из-за чужих проблем. Забавно, что я, наверное, просто бесчувственный чурбан, потому что в критической ситуации не могу как следует обуздать свои эмоции и веду себя не так, как следует себя вести нормальному человеку. А уж беспокоящийся Эль с этим нелепым заварником смотрится и вовсе гротескно.

– Я все знаю, Кристен, - коротко произносит он, отставив чайник в сторону, словно прочитав мои мысли, и вместо этого сосредоточив все свое внимание на моем лице. Интересно, и что же такое он пытается там разглядеть? – Михаэль все нам рассказал.

О, так значит, Мелло уже достаточно успокоился, чтобы изъясниться нормальным человеческим языком, а не издавать нечленораздельные звуки, при этом пытаясь запустить в голову вопрошающему что-нибудь в меру увесистое. На удивление быстро отошел, надо сказать. Хотя, не исключено, что вся эта информация подействовала на него точно так же, как и на меня, - разложила мысли по полочкам и выкинула из головы всякую ерунду.

– И что скажешь? Удивлен? – не уверена, что вопрос такой уж подходящий, но вечно молчать тоже не дело.

Эль едва заметно изгибает одну бровь. Видимо, не такой реакции он от меня ожидал, но тут же берет себя в руки, так и не изменившись в лице.

– Не очень. – А взгляд-то какой тяжелый! – Честно говоря, мы с Бейондом ожидали чего-то подобного. – На некоторое время он замолкает. Я тоже не спешу вставлять свои пять копеек, ибо чувствую, что он еще не закончил свою мысль. Но Эль лишь немного склоняет голову на бок. – Ты тоже не слишком-то удивлена, Кристен.

– Может быть. – Я как-то безразлично пожимаю плечами, словно пытаясь сказать, что проблема яйца выеденного не стоит, было бы из-за чего бучу разводить. А потом решительно поднимаю взгляд. – Нет, ты прав. Я совершенно не удивлена.

– Не похоже на тебя. – И эта короткая фраза ударяет меня, словно обухом по голове. И правда не похоже, но размышлять об этом нет ни малейшего желания, и теплится надежда, что здоровый сон приведет меня в прежнее состояние.

И я, не говоря ни слова, просто иду в гостиную, намереваясь оккупировать диван. Да и к тому же внутренний голос твердит, как заведенный, чтобы я отправлялась на боковую, от греха подальше, пока не наговорила чего-нибудь, чего не следует. Однако моим планам относительно спокойного сна было не суждено сбыться, потому что в коридоре меня перехватывает Эль и поворачивает к себе лицом. И откуда столько серьезности во взгляде?

– Ты в порядке, Кристен? – спрашивает он, а я кое-как сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться – кажется, истерика вновь набирает обороты.

Вместо ответа я пытаюсь вырваться, чтобы все же выполнить указания разума и попытаться хорошенько выспаться. Но не тут-то было! Эль и не думает меня отпускать и держит на удивление крепко – захочешь, не вырвешься! Похоже, избежать разговора не удастся, а ведь так хочется скрыть от него свое прискорбное состояние. Но, в то же время,

я отлично знаю, что от Эля все равно ничего не скроешь. И что я просто не могу его обманывать. Даже в таких мелочах.

– Так и будем стоять? – вопросом на вопрос отвечаю я, пустив в голос как можно больше непринужденности.

– Ты так и не ответила, - спокойно напоминает он.

– Неужели я выгляжу «в порядке», Эль? – я окончательно перенимаю его дурацкую привычку вести беседу в стиле «Вопрос-вопрос», а вместе с этим, кажется, и обзавожусь навыком ставить собеседника в тупик.

– Ну, вообще-то не очень, - немного подумав, говорит Эль.

– Тогда, может, отпустишь? – я вопросительно изгибаю бровь, чуть заметно кивая на его руку. И ведь не сказать, что эти объятья мне неприятны, скорее уж наоборот, но мой сумасшедший язык никогда особо меня не спрашивал.

– Не хочешь поговорить? – Господи, неужели, если бы я хотела поговорить, я бы стала уходить?

– А о чем говорить? Ты все знаешь, я все знаю, и все это в прошлом. Какой смысл обсуждать то, что произошло много лет назад?

– Ну, может, ты и права, - задумчиво произносит он, ослабляя хватку. Однако по лицу видно, что он хотел сказать не только это.

– Признайся уже, что тебе просто захотелось меня потискать, - внезапно говорю я, и сама же пораженно замираю, не веря, что вообще такое ляпнула.

А уж выражение лица Эля надо видеть. Маска тотальной озабоченности моим состоянием и всей ситуацией в целом слетает с его лица, уступая место нормальному человеческому удивлению. Неудивительно. Кажется, сейчас его действительно здорово обеспокоило мое душевное состояние. И моя улыбка идиота в последней стадии шизофрении только усиливала это подозрение.

Черт! А мне опять смешно, и сдерживать истерический смех становится трудно до боли в боках. А когда терпеть становится невыносимо, я просто немного подаюсь вперед и целую его. И плевать, что момент неподходящий, плевать, что ситуация совершенно не располагает к подобному, но поцелуй – не худший выход из положения. По крайней мере, уж лучше это, чем если бы я начала сатанински гоготать на весь дом.

– Кажется, тебе все же надо поспать, Кристен. – Губы Эля складываются в его фирменную полуулыбку, по которой невозможно понять, что у него в мыслях. Интересно, как он истолковал себе это сумасшедшее безумие? Наверное, решил, что я все же спятила на почве последних новостей. И ведь это недалеко от истины.

– А ты ко мне присоединишься? – Кажется, меня начинает конкретно заносить, так что я продолжаю бессовестно нести бред самым жалостливым голосом, на который только способна. – А то мне будет так страшно темной ночью в этом огромном полупустом доме.

Эмоции Эля после этого заявления можно описать одним простым словом. Facepalm. Но, как ни старается, он тоже начинает сдавленно хихикать.

– Пошли уже, дитятко, - наконец, произносит он, вновь надевая на лицо каменное непроницаемое выражение. Ну прямо Шурф Лонли-Локли… – Расскажу тебе сказку на ночь и колыбельную спою.

Следующие полчаса я продолжаю активно сходить с ума и уже совершенно не горю желанием улечься спать. Вместо этого я бегаю по гостиной от Эля, который, видимо, приняв правила игры, пытается меня поймать. Дурдом «Радуга», одним словом. Все доходит до того, что в какой-то момент я, неудачно развернувшись, запинаюсь об провод от торшера и, чтобы не упасть, хватаюсь за Эля. Но увы, тот такого явно не ожидал, так что мы, перелетев через диван, грузно валимся на пол. Но вставать не спешим, а только держимся за ушибленные места и смеемся. Да, походу, моя истерика оказалась заразной. Но я ни на что не жалуюсь – еще бы я жаловалась. Внаглую пристроившись сверху, я посылаю ему самый ехидный взгляд, на который только способна.