Поцелуй шипов
Шрифт:
Он долго на меня смотрел, но я не отвечала на его взгляд. Я не могла. Я взирала на его рот, уши, в которых в последних лучах солнца красно-золотым блестели серебряные кольца, разглядывала его белую кожу, его потрёпанную рубашку и потёртую кожу ремня, мокрые штанины, босые, красивые ноги, но его глаза ...
– Я не буду говорить, пока ты не посмотришь на меня.
Я накрыла губы ладонями, чтобы он не смог увидеть, как я заплачу, потому что была уверенна, что обнаружу в его глазах окончательность, которая отберёт у меня любою надежду на будущее. Но всё, что я увидела, это
– Лесси ...
– Он нежно убрал мои руки ото рта. Я вздрогнула под его прохладным прикосновением, но автоматически схватилась за пальцы, чтобы по крайней мере коснуться их, в то время, как они снова опустились вниз.
– Не только тебе жаль. Я тоже сожалею. Я вёл себя как круглый дурак.
– Что - но почему ты? Я не понимаю ...
– Как ты чувствовала себя в те недели после схватки с Францёзом, когда меня не было рядом?
– Колин сел на песок, скрестив ноги, и так как я не хотела стоять перед ним как обвинитель, я последовала его примеру и села напротив.
– Совершенно разбитой. Одинокой. Измождённой. Напряжённой. Как-то всё это вместе.
– А как было после смерти Тессы?
– На самом деле точно так же. Мне нужен был перерыв.
– А я идиот, давил на тебя, поразмышлять над моим убийством. Мне нельзя было так поступать, это было неправильно. Я слишком много от тебя ожидал. А когда ты открыто и честно попросила меня о перерыве, было уже поздно ... Тогда ты уже встретилась с Анжело, и он смог использовать подготовленную мной же ситуацию.
– И Шарлотта ..., - вставила я. – То, что случилось с Шарлоттой - это причинило мне боль. Я не знаю почему, но это причинило мне боль ...
– Не из-за ревности, не так ли?
– Колин вопросительно на меня посмотрел.
– Нет. Я увидела моё будущее. Это когда-нибудь случиться и со мной, и я никогда не смогу с этим справиться.
Колин несколько минут молчал. Я не знала, где были его мысли. Может быть он понял, как и я, что не всё было нашей виной. Случайности тоже сыграли Анжело на руку. Одной из них была Шарлотта. И всё же, вся трагедия этого происшествия заключалась в том, что он расхваливал бессмертие и таким образом проклял Колина.
– Эли, я не знаю ни страха, ни паники, как ты; такие чувства для меня чужды, но я думаю, что то, что я чувствовал с Гамбурга, очень на это похоже ... Как постоянный крик в груди.
– Колин мимоходом прикоснулся большим пальцем к своему солнечному сплетению, тому бархатному месту, которое мне так нравилось целовать.
– Я знал, как сильно ранил тебя в схватке с Францёзом и что отныне мне придётся наблюдать за тем, как ты от меня ускользаешь.
– Но ... но я никогда этого не планировала! Никогда!
– ответила я возмущённо.
– Я не хотела ускользать от тебя, я хотела совершенно противоположное!
– Лесси, я пнул тебя в живот, почти что утопил, раздавил твои пальцы каблуком сапога. Ты ведь этого не забыла, не так ли?
Нет, не забыла. Я так же не верила в то, что такое можно когда-нибудь забыть. Но в этом был свой смысл. Если только то, на что намекнул Анжело, не было правдой, и существовали другие
– Ты не мог взять свои собственные злость и гнев, чтобы отравить ими Францёза?
– высказала я свои мысли, не реагируя на его вопрос. Он по любому знал ответ.
– Это бы не сработало. Во всяком случае я так думал. Только человеческие чувства оказывают на Маров воздействие. Я не хочу оправдываться, но я находился в классическом, трагичном конфликте. У меня был выбор между одним дерьмом и другим.
Я слабо улыбнулась, хотя то, что говорил Колин, не было смешным даже до некоторой степени. Но я уже слишком долго не слышала его. Я любила эти странные комбинации из степенного, утончённого стиля, тонкой иронии и ругательств.
– Я мог сделать выбор против схватки и таким образом спровоцировал бы смерть Пауля. С этим ты не смогла бы жить дальше. И никогда бы меня не простила, не так ли? Другой вариант означал использовать тебя, чтобы сделать Францёза неспособным похищать и поставить под угрозу все ваши жизни. Ты была единственной, кого я знал достаточно хорошо, чтобы довести до крайности, но я так же понимал, что таким образом разлучаю нас. У нас не было способов сделать это хорошо, Эли. Мы могли сделать это только плохо. Я мог сделать это только плохо. С того момента я знал, что потеряю тебя ... и должен был наблюдать за этим. Это чуть не свело меня с ума.
Я хотела возразить, но не смогла. Тогда я солгала бы. Всё-таки я вновь приняла бы решение спасти моего брата. Снова и снова, и снова. В конце концов это было дерьмом получше из двух имеющихся вариантов.
– Теперь ты думаешь по-другому? Ты только что сказал, что думал, это сработает. Думал, что Францёза можно уничтожить с помощью моих чувств. Они его не уничтожили?
Колин взвешивая, склонил голову. Тёмная прядь упала на его брови.
– Я не уверен. В схватке я вырвал у Францёза глаз. Теперь я видел, как ты обошлась с Анжело и таким образом сделала его не способным похищать ... забрала у него его силу. Возможно ключевым моментом был глаз. Я не знаю. Тем больше я сожалею о том, что причинил тебе.
– Почему тогда именно в этот момент ты начал постоянно говорить о своей смерти?
– спросила я спокойно.
– Что-то подобное не особо стабилизирует отношения.
– Потому что ты ещё любила меня. Формула ...
– Выражение лица Колина омрачилось.
– Формула говорила что-то о любви. Любовь была основанием. Это я знал раньше и знаю ещё сейчас. Однако ничего больше. Она ускользнула из моей памяти.
Потому что ты ещё любила меня ... Да, он правильно запомнил. Теперь и я тоже снова вспомнила. Не всё, но эту первую часть. Убить может только тот, кто любит. Но как? Как это сделать? Я попыталась спрятать своё открытие от Колина, но он, не смотря на меня, уже продолжил говорить.