Под крылом

Zelenir

====== Часть 4. Лае. Глава 12 ======

*** Через три дня вернулись почти все группы крылатых. След Заафира находили еще дважды, что внушало надежду на его скорое обнаружение. А на четвертый день коммуникаторы на руках всех оперативников засветились желтым. Общий сбор. Илья наконец принял решение по делу Ирина. Карм ощущал себя неважно, все сильнее нервничая с каждой минутой. А что, если начальник выгонит младшенького из мира? Конечно, Ирин уже давно совершеннолетний, но он плохо приспособлен к жизни в одиночестве. Да еще и терапия по восстановлению крыльев не пройдена... При этом лае ощущал глухую злость на брата. Мало Ирину было истерик дома! Нет же, нужно было ввязать в это все еще двоих и Малкольма! Права была Белая – нужно было воспитывать младшенького раньше. А Карм и остальные его баловали. Самый слабый из них, единственный без близнеца, самый маленький... Если начальник Отдела выгонит Ирина, крылатому нужно будет тоже уйти. Как старшему, который несет ответственность за брата. Но при этом Карм не хотел уходить. Они еще не нашли Зафа. – Ты не против, если Рис сядет на мое место? – Прискакав в зал для обсуждений одним из последних, Вольф без промедлений наклонился к Карму. – А? Что? – Крылатый вздрогнул, потом покосился на сидящего справа от себя гибрида. Дальше находился Ил, топорща перья и прикрывая Риса крылом со спины. Многие смотрели на химереныша. Некоторые с удивлением, некоторые – с неприязнью. Но во всех взглядах читалось любопытство. Что же произошло, что Малкольм вчера во время обеда накрыл гибрида своим крылом? А перед этим еще и извинился. Малкольм. Извинился. Взял под крыло. Некоторые подозревали, что рыжий сделал это исключительно из-за сестры, но найти логическое объяснение все равно не могли. Связь колыхалась, как паутина под легким ветерком. Любопытство росло, и крылатые против воли вытягивали шеи, пытаясь глянуть еще раз на гибрида. Химера, которая прокатилась на шее Малкольма, а потом оказалась под его защитой. Может, это просто ее яд так действует? В любом случае, заявления с просьбой убрать из Отдела гибрида перестали ложиться на стол Ильи. А Вольф хитро улыбался, оглядывая сканирующим взглядом остальных крылатых. Он уже успел прочитать новенький доклад, который завершался вопросом. Если Малкольм взял под защиту химеру, должны ли последовать его примеру остальные? – Куда сядет? – Переспросил Карм. – На мое место. – Хирург указал на стул, стоявший на помосте рядом с платформой. – Не волнуйся, это только на десять минут. Карамель вздохнул, с силой прижимая крылья к спине. – Рис, пожалуйста, можешь сесть на тот стул? – Попросил он гибрида. – Зачем? – Рису было и тут хорошо. Он с братьями Зафа в первом ряду сидели, а занимать стул, на котором его будет всем видно, Итаниму не хотелось. И вообще он может не выполнять приказы, если они ему не нравятся. Карм ему не хозяин, а Заф живой. Так что он правильно функционирует. – Ты одна из сторон конфликта, – пояснил Вольф. – А остальные лае уже шеи сворачивают, пытаясь тебя рассмотреть. – Ладно. – Все же кивнул гибрид, и послушно поднявшись на помост, занял стул. На освободившееся место довольно шлепнулся хирург, потеснив Ила и Карма крыльями. – Тебе же не нравится тут сидеть. – Укорил его Ил негромко. – Это только на две минуты. – Пообещал Вольф, сохраняя на лице довольное выражение лица. Карамель попытался вытерпеть две минуты, но хирург уже через тридцать секунд вскочил на ноги, вернувшись на помост. Там он положил рамку и открыл несколько окон, на которых было несколько изображений. Что там было, никто не успел разглядеть – Вольф уже через секунду свернул все голограммы, и соскочив с помоста, выглянул за дверь в коридор. – Что с ним такое? – Наклонившись к брату, тихо уточил Карм. – Какая-то новость, – Ил знал хирурга достаточно хорошо, чтобы интерпретировать его поведение и догадываться о причине. – И если Вольф не сообщит ее через пять минут, то лопнет. – Хорошая или плохая? – Новостей второго типа в последнее время было как-то слишком много, и услышать еще одну Карамель не хотел. Младший брат скользнул взглядом по суетливо мечущемуся по залу хирургу. – Большая новость. Огромная настолько, что держать ее в себе почти невозможно. Одними из последних пришли Майри с Сифом, заняв два оставшихся места поближе к дверям. Сразу за ними, сохраняя на лице обиженное выражение, появился Ирин, на плечо которому положил ладонь старший Гавриил. Карм медленно выдохнул, борясь с паникой, но оперативник подвел младшенького к старшим и указав на пустующее место, так же молча вернулся к дверям, подперев собой одну из стен. – Он меня за плечо схватил и все время торопил! – Плаксиво сообщил Ирин, но двое старших братьев одновременно вздохнули и взглядами указали на пустой кусок лавки. Обсуждать поведение Гавриила не хотелось. Арх, не став захлопывать дверь, беззвучно прошел к помосту. Но все равно крылатые замолкали, прекращали перешептываться и вертеть головами, концентрируя свое внимание на начальнике. На неподвижно сидящего на стуле Риса Илья лишь взглянул, и повернулся лицом к крылатым. Болтающие ногами на подоконнике лилимы тоже затихли, с обожанием рассматривая арха. – Думаю, все знают причину, по которой тут собрались. – Начальник Отдела не кричал и не дергал крыльями, но тишина среди лае стала полной. – Ирин и его поступок. На момент, когда все произошло, гибрид, – арх на миг скосил взгляд на сидящего на стуле по правую от себя руку Риса, – официально находился под крылом у Дарелина. Так же, как и сам Ирин. Возник своего рода казус. Один из лае попытался убить взятого под крыло, в процессе обманув троих. Я принял решение почти сразу, но Вольф попросил меня немного подождать. Кто-то из крылатых не выдержал. – Дарелин – всего лишь лир на службе Отдела. Он вырастил детей и может валить к себе. – Фраза была негромкой, но ее все услышали. Карм развернулся, пытаясь найти говорившего. Сидящий рядом с киррэном Марек мгновенно взъерошился, закрыв лира своим крылом и сцепив зубы. Ил, Серфин и Елька тоже завертели головами. Как только они найдут этого умника, пару перьев точно выдернут! Один Ирин сидел неподвижно, глядя на арха. А потом дернул уголком рта. – Кто-то хочет еще высказаться? – Уточнил Илья спокойно, оглядывая крылатых. – Да! – Младший брат отпихнул руку Карма и вскочил на ноги. – Дар – это чистокровный лир, и он не может подпадать под действие наших законов! Карм хватанул ртом воздух. Не таких слов он ожидал услышать от младшенького. – Ирин, сядь и помолчи! – Зашипел Ил, пытаясь ухватить младшенького за рубашку. Ирин сделал еще шаг вперед, оказавшись на помосте и вне досягаемости братьев. – Вы не можете меня ни в чем обвинять! – Повысил голос лае, тряхнув головой. – Я следовал нашим законам, а они позволяют мстить убийцам! А эта дурацкая химера убила моего брата! Арх смотрел на Ирина со смесью усталости и смирения. Третьим на помост вскочил Вольф, и непринужденно встал возле пьедестала, опершись на него боком. – В тот момент, когда ты решил совершить месть, уже всем было известно, что Заафир живой. – Спокойно произнес Илья. – И да, ты прав – Дарелин является чистокровным лиром. Но он официально признан нами как оперативник и как киррэн. Как твой киррэн в том числе. И все права, в том числе право взять под крыло у лира были. И он может требовать мести, так как ты попытался убить того, кого Дар защищает. Но ты так же под крылом у лира, и лишь по этой причине Дарелин ничего не требует. – Да не нужна мне его защита! – Зло выкрикнул Ирин. – Я поступил согласно законам, и сделаю так снова! Лир не может быть лае! А химеру нельзя взять под крыло! Марек вспушился еще сильнее, краснея пятнами. Такого поведения от младшего брата он тоже не ждал. Пойти против отца! Дарелин опустил голову, уткнувшись лицом в ладони. Карм ощутил, что воздух вокруг него становится вязким, как ледяная вода, и дышать получается через раз. Ил беззвучно шевелил губами. Тихий в общем-то щелчок по голограмме прокатился по залу подобно удару в колокол. Вольф растянул виртокно на максимальный размер и повернулся лицом к остальным. – Можно я выскажусь, начальник? – Хирург смотрел лишь на арха. И Илья едва кивнул, делая шаг в сторону. – По сравнению с другими расами, у нас очень мало законов. Есть право на месть. Есть право взять под крыло. И никогда прежде еще у нас не возникало таких ситуаций, когда нельзя вынести однозначное решение. Дарелин взял гибрида под крыло, потому что Заафир сделал это. Мы не знаем мотивов Зафа, но Дар поступил так ради сына. Ирин решил отомстить, и попытался гибрида убить. – Я сделаю это снова! Вы мне еще спасибо скажете! – Не выдержав, закричал Ирин, и осекся, когда откуда-то сзади по затылку ему прилетела смятая бумажка. Рино на подоконнике насупился, перекатывая в ладонях второй бумажный снаряд. – Если тебя это успокоит, то я могу принести тебе благодарность прямо сейчас. – Вольф переложил в другую руку сканирующую рамку, останавливая мелькание картинок на голограмме над своей головой. –

Ирин, младший из детей Тиамы, я благодарю тебя за то, что ты попытался убить химеру по имени Рис. И моя радость безмерна, что ты не смог завершить начатое. Ирин пренебрежительно фыркнул. На голограмме выстроились в ряд несколько созданий. – Я добью эту гадину, и вы мне будете благодар-ыы... – Вскочивший на ноги Карм подскочил к брату и закрыл тому рот ладонью, не позволяя закончить фразу. Собственное терпение закончилось как-то враз, и чаша терпения рухнула на бок. – Я с тобой еще поговорю, идиот... – Прошипел старший брат на ухо Ирину, предотвращая попытки вырваться, и силой утащил его обратно на лавочку. Вольф еще миг смотрел на бескрылого лае, а потом вскинул голову. – О чем это я? Ах да... – Хирург тряхнул головой, словно действительно потерял нить разговора. Щелкнул пальцем по рамке. – Перед тем, как начальник сообщит свое решение, я хотел бы показать одну вещь, которая, возможно, изменит мнения некоторых по поводу моей благодарности. Вздох Гавриила-старшего, тоскливый и бессильный, услышали все. На голограмме, зависнув в воздухе, находился Эли. С левой стороны от него был Ерк, справа – Рыбка. Маленький лилим, единственный из всех сумевший попасть в этот список. Ясень, предпоследний из проекта хромов. Последним в ряду находился Заафир. Хирург вытянул его на передний план. Вольф провел пальцем по планшету, и изображения поблекли, стали нечеткими. Ярко высветился кокон, оплетающий все тело крылатого оперативника. Золотые нити, красные, пурпурные перетекали друг в друга, перекидывались на раскрытые крылья, оплетали, словно паутина. Пурпур закрывал всю грудь и голову. Красные и золотые едва касались перьев. – Вот энергетический отпечаток лае-полукровки. А вот образы сосудов. – Лекторским тоном пояснил Вольф, словно кто-то мог этого не знать. Кокон на теле Ясеня едва светился, но сильно размывал облик, мешая понять черты лица или расовую принадлежность. На Рыбке свечения было больше, и на груди бился пурпур, разгоняя красные всполохи к рукам и ногам. Крылья почти не светились, но несколько золотых нитей все же были. Эли был весь покрыт красными и золотыми нитями. Пурпура было намного больше, и даже в длинных заплетенных волосах мелькали его искры. Вольф развернул голограмму спиной, позволяя рассмотреть спину сосуда и энергетические наросты на лопатках. Эли был эльвиином, бескрылым, но нити кокона выгибались, очерчивая небольшие горбики. Последним в ряду был Ерк. Самый первый и самый старый сосуд. Эаль, которого исцелили хромы. Голограмма не была статичной. Ерк хмурился, передергивал плечами, шевелил длинным тонким хвостом, закручивая его в колечко. Выдержав драматическую паузу, Вольф включил и его слепок, показывая энергетический фон. Ерк был золотом. Миг – и кокон его окрасился красным. Зеленым. Пурпуром. Цвета перебегали по кокону, закрывая тело эаля полностью и выплетаясь в узор за спиной. Еще секунда – и нити вновь стали золотыми. Первый сосуд не принадлежал к расе лае, но потоки энергии раскрывались и шевелились, незримо формируя разлапистые широкие крылья. – Мы все видели это сотни раз! – Не удержался Раф, но сидящие на подоконнике лилимы свирепо зашикали. Рино взвесил на руке смятую бумажку, и оперативник не стал развивать свое недовольство. Вольф, едва не светясь от предвкушения, вытащил из кармана кубик и забросил его на пьедестал. В воздухе появилась пятая голограмма, потеснившая остальные. Запись была склеенной из нескольких. Вот гибрид с кроваво-красными волосами сидит в воздухе, как на кровати, вытягивая забинтованную ногу. Пятен вокруг него мало, они размазанные, но был один пурпурный пятачок над грудью размером с кулак лилима. Изображение дрогнуло, сменяясь. Химереныш снова замер, вытянув куда-то вверх руки. Золото было на его руках и лице, перекидывалось на ноги. По плечам тянулись красные полосы, мешаясь с зеленым и синим. За левым плечом нити кокона чуть отодвигались, образуя горбик. Голограмма изменилась в третий раз. Гибрид лежал, но камера снимала его сверху. К голове тянулись темные, ничем не подсвеченные провода – видимо, Вольф сделал снимок, когда Рис находился в саркофаге. Пурпур на груди стал больше, небольшое его пятно появилось на виске. Золотые нити стали толще, медленно окрашиваясь в розовый и красный. Бордовый. Последнее изображение, судя по виду, было снято за пару минут до начала собрания. Гибрид снова сидел, словно на стуле, окутанный золотыми нитями, будто коконом. Вот Рис чуть повернул голову – и золото покраснело, словно на него брызнули кровью. Пурпур словно выступил вперед, впитав его. Миг – и кокон стал красным. Снова пурпур, смешанный с золотом. За левым плечом виднелось небольшое, не больше лилимского, красно-желтое крыло. Насмотревшись на медленно вертящуюся голограмму, крылатые медленно переводили взгляды на сидящего на стульчике на помосте гибрида. – Хочу отдать должное Ирину и снова поблагодарить его, – Вольф разорвал напряженную тишину собственным довольным голосом. – Если бы не он, я бы еще долго не догадался. Спасибо тебе, Ирин, что ты не смог уничтожить наш сосуд. Тонкая издевка, прозрачный полунамек в его голосе теперь стала понятна всем крылатым. Лае снова вскидывали головы, рассматривая голограмму. Теперь слева гибрида стоял Ерк и Эли, а справа – Заафир. Энергетические потоки. Почти полное совпадение. Проект хромов, который так никто из крылатых не смог повторить. Карм переводил взгляд с настоящего Риса на его изображение. Запоздало вспомнил, что разжал руки, перестав удерживать отпихивающегося младшего брата. – Кровь проснулась. – Протянул кто-то с задних рядов. Слова прокатились, и собственные губы Карамеля шевельнулись, повторяя их. Кровь проснулась. Лишь у сосудов однажды перелитая кровь проснется снова. И снова. И снова. Когда будет необходимо. И если сосуду больно, все это услышат. Потому что он взят под крыло, и тоже слышен для связи. Малкольм был ближе всех тогда, и просто передал крик остальным. И сам Карм тогда бросился на защиту, чуть ли не быстрее отца. Потому что боль билась, и ее нужно было остановить. – По поводу поступка Ирина. – Голос арха звучал особенно бесцветно и спокойно. – Возможно, приведение в порядок пустующих домов на дальней улице поможет ему... «Кровь проснулась» «Что ты не смог уничтожить наш сосуд» «Не смог уничтожить наш сосуд» «Наш сосуд» «Сосуд» – Нет. Арх осекся. Настоящий Рис, неподвижно сидящий на стульчике на помосте, впервые подал голос. Запрокинув голову, гибрид смотрел на собственную голограмму, изредка моргая. – Что ты... – Начал было Вольф, но закончить фразу не успел. «Сосуд» «Потому что можем» – Нет. – Уперто повторил Итаним. – Не хочу быть сосудом! Возможно, если бы Карм хотя бы догадывался о подобном, то он вскочил бы раньше. Глаза у гибрида сверкнули, и поднявшись на ноги, он бросился прочь. Увернувшись от руки Вольфа, Рис рванул прочь из зала, по пути проскочив под чьим-то белым крылом и проскользнув между ног у огромного Гавриила, который попытался встать в проеме. Гибрид не оглядывался, припустив по коридору. Он не хочет! Не хочет быть сосудом! Не желает! «Потому что можем» «Кровь проснулась» Он не хочет, чтобы крылатые пили его кровь! Рис против! Коридор раздваивался, и гибрид скользнул право, на лестницу. Пробежал по ступенькам вверх. Он не знал, что расположено на четвертом этаже Отдела. Никогда прежде не был. Позади и внизу доносились крики и звуки множества ног. Шелест крыльев, голоса. Рису нужно просто дождаться тут Зафа! А его крови на всех не хватит! Коридор свернул влево, а потом гибрид увидел Древо. Он добежал до одного из балконных коридоров, которые опоясывали дом лилимов. За перилами не было ни барьера, ни стекла. А до ближайших ветвей руками не дотянуться. Рис оглянулся. Карм рассказывал про Мирослава, который хотел посмотреть на новорожденных лилимчиков и застрял в ветвях. Никто из лае не мог забраться на Древо – слишком часто там растут ветки. По лестнице позади загрохотали ботинки. Между ближайшей разлапистой ветвью Древа и концом балкончика было чуть меньше пятнадцати метров. Не допрыгнет. Сделав пару шагов назад, Рис кинулся вперед. По коридору позади него задрожал чей-то вопль. Гибрид перескочил через перила, оттолкнувшись еще и от них, и полетел вперед. А потом – вперед и вниз. До ветви, которая тянулась к четвертому этажу, он бы никак не дотянулся. Нижняя же была больше, и Рис рассчитывал до нее добраться. По лицу и руками хлестнули листья. Захрустели тонкие веточки, ломаясь под весом гибрида. Сама ветвь едва качнулась, и вновь замерла, словно ничего и не было. Щебет лилимов оборвался, словно выключили звук. Рис, раскачавшись, оседлал ветвь и пригнув голову, переполз ближе к центральному стволу Древа. Потом сел, для надежности зацепившись ногами за соседнюю ветвь, и посмотрел на балкон, с которого прыгал. Если бы не Древо, гибрид бы сломал себе что-то при приземлении. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 12 Ту-ду-ТУДУМ!

философски смотрит на поднявшиеся волны и брызги от брошенного куска скалы

====== Часть 4. Лае. Глава 13 ======

*** – Рис, слезай! – Нет! – Мы ничего тебе не сделаем! – Встав под Древом и запрокинув голову, надрывался Карм. – Нет! – Ну пожалуйста! – Нет! – Гибрид, обхватив руками центральный ствол, даже головой отрицательно помотал. Притихшие лилимы попрятались по своим круглым гнездам, едва Рис сверзился на ветки. Старший брат Зафа обошел Древо по кругу, запинаясь о выпирающие из-под земли корни, как хищник, ждущий, пока еда устанет, и сама свалится. Он уже попытался забраться хотя бы на нижний уровень веток, но едва не застрял насмерть крыльями. Чуть поодаль от Карма стояли Ил, Марек, Серфин и Елька с Дарелином, уже сдавшиеся уговаривать гибрида слезть. За низким бордюрчиком толпились молчаливые крылатые, слушающие перепалку. Рис слышал, что часть из них начальник Отдела отправил по заданиям. Часть – но, к сожалению, не всех. – Может, стоит просто подождать, пока он созреет? – Насмешливо предложил Малкольм, переступая границу между плиткой и землей. Ветви и листья частично портили обзор, и Рис вытянул шею, рассматривая идущую рядом с рыжим Белую. Обернувшись на них, Карм тяжело вздохнул. – Вы хоть понимаете, что на него нашло? – Обреченности в его голосе было чуть больше, чем самому крылатому хотелось. Малкольм равнодушно пожал крыльями. Прямой потомок Высших мог бы забраться на Древо, сомнений в этом не было. Вот только что взамен за такой поступок получит рыжий? На мелочи размениваться не хотелось. Беаль наступила на один из выпирающих корней и запрокинула голову. – Мелочь, слезай давай. Ты не сможешь сидеть там вечно. Рис отрицательно помотал головой. Конечно, крылатая была права – вечно не получиться. И даже год не выйдет. Но недели две, если переключиться на экономный режим и меньше шевелиться – вполне. А если прямо сейчас переключиться, то и три выйдет. А потом гибрид упадет сам, если надежно не закрепит свое тело на ветвях. Лае пошарила руками в карманах, а потом помахала чем-то завернутым в бумагу над своей головой. – А за пирожок? До Риса донесся слабый запах свежего хлеба и ягод. Пирожок был с яблоками и вишней, без сомнения. И очень свежий – только такое тесто так пахнет. Дарелин ему рассказывал утром, готовя завтрак. Гибрид не смог долго валяться и сразу же пришел на шум на кухне. Попробовать выпечку Рису захотелось. Но вот перспектива становиться «сосудом» не прельщала от слова совсем. – Не слезу! – Почему? – Я не хочу, чтобы из меня кровь пили! – Категорично сообщил гибрид, умащиваясь на ветке поудобнее. Рука с завернутым в бумагу пирожком опустилась. Белая посмотрела на Карма. – Понятия не имею, о чем он. – Растерянно дернул крыльями лае, одновременно беспомощно разводя руками. – Я ему вообще про сосуды не рассказывал. Серьезный взгляд белокожей оперативницы прошелся по стоящим в сторонке братьям и лиру. Малкольм, нахмурившись на секунду, вдруг фыркнул, сдерживая смешок. Белая неотвратимо, как дуло бластера, повернулась к брату. – Да я просто пошутил тогда... – Примирительно поднял ладони рыжий. – Сказал что-то, что мы у сосудов кровь пьем и силу... Ай! За что?! Крылатая молча отвесила второй подзатыльник. – Ты пошутил, ты и убеждаешь его слезть. – Холодно сообщила Беаль, но вместо того, чтобы уйти прочь, снова подошла к Древу. Оглянулась на молча наблюдающих за спектаклем оперативников, техников и медиков. Те быстро поняли намек и послушно разошлись, вспомнив о множестве неотложных дел. Действительно, что это они застыли все? Нужно дальше искать Зафа. Спустя пару минут рядом с Древом оставалась лишь семья Карма да сама крылатая с братом. – Мелкий, слезай. – Постучав пальцем по толстой коре, Белая уселась на ближайший выпирающий корень. Прислонилась крыльями к другому, расслабленно вытянула ноги. – Мой брат просто придурок, не верь его словам. – Вы не пьете кровь сосудов? – Подозрительно уточнил Рис, не спеша покидать насиженное место. Может, это просто обманный маневр? Но судя по анализу голоса, крылатая не врала. – Нет. – А силу? – Спустишься – все объясню. – Посулила Беаль. Гибрид закусил губу. Как можно пить кровь, он еще представлял, но вот с силой возникала заминка. Что конкретно воспринимают крылатые под этим словом? Где вообще хранится эта самая «сила»? У Риса точно нет органов и желез, вырабатывающих это вещество – он бы точно заметил, если бы в нем это появилось. Подозрительно покосившись на свою руку, Итаним просканировал сам себя. Вот, точно – нет у него ничего подобного. Может, просто техника крылатых просто ошиблась в вычислениях? Это был самый желанный вариант. – Объясняй так. – А ты потом спустишься? – В зависимости от обстоятельств. – Подумав, все же произнес Рис. В груди что-то заскреблось, и гибрид с опаской просканировал себя снова. Система ничего не обнаружила, но чувство не исчезало. Рис нахмурился, а потом перебрался на ветку пониже. Белая прислонилась затылком к Древу. Закрыла глаза и заговорила негромко, почти не добавляя эмоций. *** Мир Отдела был наполнен особым веществом, которое позволяло крылатым размножаться. Нигде больше концентрация его не достигала таких колоссальных размеров. Но приходили охотники. Убивали лае, травили химерами, забирали самых сильных и выносливых с собой, чтобы продать Белым Плащам или отправить в рабство. Жгли, топили, отрубали крылья, лишали детей, ставили опыты. А потом один из крылатых взял в руки палку, и ударил охотника. Его поступку последовали остальные. Медленно лае научились защищаться. Но охотникам это пришлось не по нраву, и они решили уничтожить всю популяцию крылатых. И тогда появилось Древо, и спящий в его корнях арх. Лае до этого не видели архов без их доспехов, вросших в тело, не знали, кто перед ними – и дали ему свою силу. Накрыли крыльями, согревая холодное его тело. Потому что слышали, что у него бьется сердце, так же, как и у Древа. И арх пробудился, чтобы стать стражем. Так говорят лилимы. Почти все записи за то время были уничтожены, и лишь маленькие крылатые помнят, что же произошло на самом деле. Да еще хромы знают правду. На лае нападали потому что к ним в мир приходили хромы, и дарили технологии. Именно они воздвигли Купол, чтобы белокрылые были в безопасности. А потом вещество стало исчезать. Были ли виной этому нападения охотников, или же периодические прорывы химер – никто не знал. Может быть, истерзанная земля за пределами Купола вытягивала его – версий было множество. Сначала у одной пары не было детей. Потом – у двух, трех, десяти... И хромы подарили крылатым сосуды. Первым был Ерк, которого сами лае когда-то привели в свой мир, но не смогли излечить. Вторым был Рыбка – доброволец из лилимов, который не мог вернуться в цикл перерождений. Были еще и другие – общим числом одиннадцать. Все лае любили их и защищали, как своих не приемных, а родных детей. И сосуды делали то, что стало теперь невозможно для самих крылатых – они воссоздавали это вещество. Выдыхали его. Оставляли след, прикоснувшись к чему-бы то ни было. И к кому бы то ни было. Лае снова смогли размножаться, и все было хорошо. Пока Белые Плащи не начали убивать сосуды. Дольше всех прожил Ерк, но его заразили, и эаль, не в состоянии справиться с болезнью и боящийся передать знания о крылатых Плащам, убил себя, сбежав в другой мир. Тело его так и не нашли. А последним был Эли, и он просто подвернулся под лапу прорвавшейся однажды в Отдел химере. Лае хотели попросить хромов о воссоздании сосудов, но те не приходили. Крылатые пытались сами, воссоздав чужой проект, но потерпели поражение. Популяция их медленно уменьшилась, и продолжает с каждым годом. Пусть лае не умирают от старости, но это успешно делает нож, бластер или даже вилы. Единственным шансом на выживание оставалась возможность найти уведенных насильно когда-то крылатых. Или их потомков. Поэтому лае раз за разом отправлялись в другие миры, силясь найти сородичей. И иногда не возвращались. Даже Заафир не мог помочь всем. Он просто оставался единственным крылатым с высоким уровнем совместимости с остальными. Мог размножаться. Но он сделал кое-что получше, и Вольф как раз об этом и говорил на собрании. Заафир создал сосуд из Риса. Воссоздал проект, над которым бились больше ста лет. С первой попытки. Успешно. Создал чудо. – Понимаешь, тебя никто не посмеет тронуть. – Закончила спокойно Белая, не меняя позы. – И кровь пить никто не будет? – Снова уточнил Рис, зацепившись ногами за ветку и повиснув вниз головой. За время рассказа он перебрался намного ниже, и теперь был в двух с половиной метрах от земли. – Остальные оторвут ему голову. – Крылатая не обещала, но процент искренности в ее словах был равен сотне. – А теперь слезешь? Подумав немного, гибрид скосил взгляд влево. Высунувшись из ближайшего серого гнезда, на него таращилось двое кудрявых светловолосых лилимов, восторженно раскрыв рты. Похоже, они уже оправились от психологической травмы, что на их Древо влез посторонний, и теперь были готовы покинуть убежище, чтобы потрогать чужака. Рис припомнил свой прошлый опыт «общения» и качнувшись, отцепился от ветки. Ухватившись рукой за ветвь ниже, он перевернулся в воздухе, и приземлился на ноги, аккурат между крылом Белой и еще одним корнем. Лилимы, в считанные мгновения выбравшись из гнезд, восторженно залопотали, свесившись с ветвей и глядя на гибрида. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 13 Послал когда-то бог вороне кусок сыра... А вообще, напоминаю – то, что произнес один персонаж, не обязательно является чистой правдой для остальных и уж тем более не может считаться истиной. За всей дополнительной информацией обращайтесь, пожалуйста, в архив Отдела.

====== Часть 4. Лае. Глава 14 ======

*** – А какая реакция будет у Зафа, когда он узнает, что я сосуд? – Растерянно уточнил Рис по пути из Отдела. – Он обрадуется. – Уверенно заявил Карм, до этого сохранявший молчание. – Точно? – Да. – Подтвердила Белая, и гибрид, мысленно пострадав еще немного, успокоился. Если Заф обрадуется, то и Рис тоже. – А что мне надо делать, чтобы функционировать как сосуд? У меня нет такой программы. Карм переглянулся с Илом. Серфин и Елька с Мареком остались в Отделе, дожидаться открытия Перехода. Сбор был срочным, и едва закончившись, множество крылатых через час уже должны были продолжать поиск Заафира. Потирающий затылок Малкольм открыл рот, чтобы покровительственно что-то выдать, но запнулся и взглянув на сестру, остался молчать. – Я запросил у Вольфа все данные, – шелестя кипой бумаг, поделился Ил. Пока все искали Риса, бегая по этажам, крылатый, чуть лучше остальных знающий хирурга, вытряс из него необходимые листочки. – Судя по ним, ты все еще развиваешься, и станешь эффективен не слишком скоро. Но у нас есть время подождать. – А потом что мне надо будет делать? – Уточнил собственный вопрос гибрид, не зная, как реагировать. – Жить. – Лаконично ответила Белая. – И поменьше нервничать. На подоконниках родного дома привычно зеленели кустики и веточки без единого цветка. Когда Ил с отцом и Рисом уже зашли в дом, Карм, насупившись и пропустив Белую, задержал на пороге Малкольма. – Ну что опять?! – Раздраженно уточнил рыжий, сложив руки на груди. – Я уже извинился несколько раз! Мне повторить персонально перед тобой? – Будет неплохо. – Буркнул лае, не спеша освобождать проход. – Что на тебя нашло, что ты решил взять Риса под крыло? Малкольм опасно сузил глаза. С этим вопросом к нему приставали уже все, кто только мог. И почему-то все крылатые не могли принять ответ, что рыжему просто захотелось так поступить. Ну вот возникло такое желание, что всем не нравится?! Не признаваться же в том, что Малкольм просто сделал так, как попросила сестра. Если она так хочет этого, то и рыжий вместе с ней! – Предчувствие. – Самодовольно ответил крылатый, вздернув нос. – Я же потомок Высших. Вот и предвидел, что Рис станет сосудом. Карм, кажется, не поверил. – На первом голосовании ты был за то, чтобы убить его. Да и потом... – Будущее нельзя увидеть по часам. Когда ощутил, тогда и принял под крыло. Что тебе не нравится? Крылатый медленно покачал головой из стороны в сторону, и посторонился, пропуская Малкольма в дом. Замер на крыльце, ожидая увидеть на дороге бескрылую фигурку младшенького. Карм потерял его из виду, когда Рис выскочил в коридор и в зале поднялась неразбериха. Начальник Отдела не стал изгонять его, назначив исправительные работы на дальней улице. Логично. К маякам Ирин не смог бы добраться без крыльев. Но слова младшего брата до сих пор жглись в груди. Дарелин любил детей одинаково, а все старшие баловали Ирина. Разбаловали. Запоздало, глядя на пустую дорогу, Карм понял, почему Заф попросился в одиночное задание. Не только потому что он сильный и выносливый. Потому что, если бы нужна была работа в команде, вторым попросился бы Ирин. И очень долго дулся бы на отказ. А если бы Илья дал добро – испортил бы задание. Вот Заафир и ушел один, попытавшись хотя бы на время сбросить удавку, состоящую из капризов младшенького. Может быть, брат надеялся, что, оставшись без «любимого» старшенького, Ирин возьмется за ум. Похоже, так и не взялся. А сейчас, пусть Дарелин и старался не показывать, как ранили его слова, Карм словно слышал боль отца. Закрыв дверь и разувшись, крылатый поднялся на третий этаж с четким намерением откопать запасные тапочки. Его собственные нацепил Малкольм, а ходить по кухне в носках не хотелось. Вот только он толкнул другую дверь, ведущую не в свою комнату. Бирюзовые тапки стояли у окна, рядом с большим пуфиком. Кровать была тщательно прибрана, а вещи, постиранные и давно сложенные, лежали в шкафу. На полках ютились конспекты – не беспорядочно наваленные горы, а аккуратные, тщательно отсортированные по датам кучки. Едва шевелилась полупрозрачная штора, ловя в приоткрытую форточку дыхание ветра. На столе, лишенном пыли и мусора, лежал тюбик клея и склеенная из множества осколков чашка. С выцветшим корабликом на боку. Не хватало только двух кусочков – части ручки и осколка донышка. Прислонившись крыльями к двери, Карм сполз на пол, кусая ладонь, не пропуская рвущийся наружу крик. Рис положил себе в чашку пятую ложку сахара и замер на миг, подняв глаза к потолку. Потом подозрительно покрутил головой, прислушиваясь. Нет, показалось. Точно, показалось. На всякий случай гибрид, поднявшись, отошел к окну, выглядывая на улицу. Звук вроде бы шел оттуда. – Что-то случилось? – Обеспокоенно спросил Дарелин, замерев у холодильника с большим блюдом в руках. Даже Малкольм, отобрав у Ила нож и прекратив нарезать принесенную Белой красную рыбу, остановился, подозрительно уставившись на окно. – Ничего. – Ровно сообщил Рис, и глянув напоследок в окно, вернулся на свое место. – Я... Мне показалось. Белокожая крылатая приподняла правую бровь, намазывая на хлеб масло и накладывая тончайшие кусочки лосося сверху. Повернувшись к сестре, рыжий криво ухмыльнулся. Купол гудел сильнее, наращивая защиту. На кухню зашел Карм, принявшись молча помогать отцу. Лицо у него было чуть бледнее обычного. Ирин пришел домой через полчаса, и ни с кем не поздоровавшись, молча и обиженно удалился к себе в комнату. Хлопнула дверь на втором этаже. Поджав губы, Ил хотел было подняться к брату и сообщить о неправильном поведении, но Карм придержал его за крыло. Сам поговорит с младшеньким. Потом. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 14 А я вот сижу и думаю – то ли побыть доброй и добавить сегодня еще главу, то ли побыть обычной и выложить ее через двое суток)

====== Часть 4. Лае. Глава 15 ======

*** Новость переходила от крылатого к крылатому, из уст в уста. Снова и снова, заходя на второй и третий круги. Химера-сосуд. Сосуд-химера. Робот, кукла, гибрид. Химера, которую нужно убивать. Сосуд, которого стоит защищать ценой собственных крыльев. Звенела связь, дрожа от общих эмоций и чувств. Вольф улыбался, не открывая глаз. Нити связи натягивались до боли. И когда уж казалось, что от напряжения порвутся – то тончайшие струны вдруг расширялись, становясь канатами. И то, за чем следил Вольф – то темное, похожее на паутину чувство медленно угасало. Блекло, выцветало. У них есть сосуд. Есть надежда. И помощь Белых Плащей не нужна. Ведь теперь есть другой вариант. Тот, на который никто уже не рассчитывал. Невозможный. Нереальный. Ведь хромы не приходили, и все попытки оборачивались провалом. Но у признанного полукровки все получилось. Что же дал Заафир гибриду? Свою кровь? А что дал Заф остальным крылатым? Чудо. – Тебе снится что-то приятное? – Простодушно прогудела Мэл, сидя на земле и привалившись спиной к бортику фонтана. Плащ из толстой парусины на плечах встопорщился, выпуская золотые крылья. На коленях у ее лежал двуручный клинок, кажущийся в ее руках коротким кинжалом. Вздрогнув, Вольф открыл глаза. Он сидел в кабинете начальника Отдела, забравшись в кресло с ногами и укрывшись крыльями. – Кошмары? – Равнодушно уточнил Илья, отвернувшись к окну и уперевшись руками на подоконник. Всегда после публичных выступлений Вольф приходил в кабинет к арху, забирался в кресло и некоторое время просто молчал. Порой крылатый впадал в полудрему. – Не то чтобы... – Уклончиво заявил хирург, встав и принявшись разминать крылья. – Вы Мэл видите? – Вижу. Возле фонтана сидит. – Отозвался арх. – Меч полирует. – Значит, не показалось... – Пробормотал Вольф себе под нос. Странные они, златокрылые. Прибились к Отделу, и живут тут с общего согласия. Иногда исчезают куда-то... – Эрелим знал. – Продолжая наблюдать за ухаживающей за мечом Мэл, произнес задумчиво Илья. – Перед тем, как уйти, он сказал, что Заафир принял его дар и передал. Сообщил, что лае все сделал верно. Вольф нахмурился, отвернувшись к столу. На отполированной гладкой поверхности стопочками лежали бумаги. Отчеты, доклады, заявления... Вытянув крыло, хирург едва коснулся перьями одной бумаги, разворачивая лист к себе. Письмо от официального посла эалей. Время контракта на торговое сотрудничество подходило к концу, и нужно встретиться, дабы подписать новый. Или известить об окончательном разрыве. – Порой мне начинает казаться, что лилимы в сговоре со златокрылыми и ведут какую-то свою игру, в которой все мы – просто исполнители ролей. – Продолжил спокойно арх. – Между прочим, ты от них недалеко ушел. – У всех есть свои слабости. – Мирно признался хирург, не став отпираться. Передвинув крылом письмо на свое место, Вольф рухнул в кресло. – Вы же знаете, я ничего не могу с этим поделать. Психологическая травма, когда от знания зависела жизнь... Прислушался. Связь еще звенела, но звук шел откуда-то с улицы. Сверху. – Дополнительный барьер Купола поднят. – Пояснил Илья, не оборачиваясь. Правую ладонь он поднял к вазочке, почти касаясь пальцами сохнущего букетика. Коснется – лепестки опадут. Сосуду нужно время, чтобы окончательно развиться и заработать. А есть ли оно у них? – Это какой уже за сегодня? Второй? – Третий. Никто не должен знать о появлении у нас сосуда. Я запретил обсуждать это за пределами Отдела и сообщать весть любому постороннему. – Лилимы разболтают... – Со вздохом заметил Вольф. Арх медленно покачал головой. – Гавриил и Рино с Гэри обещали молчать, а остальные пока что рядом с Древом. Завтра прибудет посол от эалей, и зная этого хитрого... – Засранца, – подсказал шепотом хирург. – Хвостатого, – не стал оскорблять посла Илья, – то он попытается выведать все наши секреты. Снова. Похоже, ему никогда не надоест. – Значит, нужно держать его подальше от Риса. – Я уже отстранил Карма от работы на неделю и объяснил ситуацию. Вольф кивнул. За столько лет общения с архом крылатый научился понимать смысл коротких, зачастую рубленных фраз. Безопасность. Заф, ушедший в цикл и провалившийся в другой мир, сейчас был слабым местом, и лае старались, чтобы об этом знало как можно меньше посторонних. Тем же Шии-Наи’Го ничего не будет стоить сообщить про «потеряшку» Белым Плащам. А то и самостоятельно начать его искать. Вот только в случае обнаружения Заафира первыми они не станут его возвращать в Отдел. А сейчас у них появилось второе слабое место. Даже не место – а огромная дыра в защите, прикрытая разве что кусочком ткани. Сосуд. Проект хромов, которые, возможно, все погибли. Крючок для всех крылатых. Если гибрида убьют, надежда, проросшая в душах крылатых, убьет их всех. И пусть некоторые лае еще не могли поверить в эту новость, но теперь все они встанут на защиту. А еще могут попытаться Риса выкрасть. За ним пойдет Белая и Карм с Дарелином. За Белой – Малкольм. А за ним уже все остальные. Когда Белые Плащи прислали письмо с «предложением помощи», то некоторые все равно рвались спасти Ерка. Эаля, который уже был давно мертв, но все еще сохранял свой облик в памяти крылатых. Конечно, с хвостатыми у них сейчас мир. Но кто откажется от шанса прибрать к рукам мир крылатых? Ведь для этого теперь достаточно выкрасть сосуд, и пригрозить, что уничтожат его за непослушание. И лае сделают все, что будет велено. Огромное, ничем не защищенное место. Лучше держать его в секрете. Никто не должен знать о появлении Риса в Отделе. А не пустить посла нельзя – по сложившейся традиции эали предпочитают подписывать договоры не на своей территории. Возможно, стоит за это поблагодарить Виринея – стажера тогда взял с собой Раф, еще не зная о тотальной невезучести крылатого. Вирька тогда натворил ущерба на пятнадцать тысяч эальских единиц и едва не сорвал всю церемонию заключения договора. А его всего лишь попросили встать наряду с хвостатыми у двери, изображая почетный караул ради соблюдения традиций. Никто не знал, что в то время года у эалей вокруг цветов кружатся сотни жалящих бабочек. И уж тем более никто из лае и предположить не мог, что бабочкам очень нравится белый цвет, а парадная форма крылатых была как раз такой. Цвет оперения можно было уже не брать в расчет, как и аллергическую реакцию самого Виринея. Вольф вынырнул из воспоминаний и скосил взгляд, рассматривая опустевшее место между двумя стопками отчетов. Еще вчера там лежали просьбы об изгнании Дарелина из Отдела. Важное дополнение – еще вчера. Сегодня же бумаг уже не было. Большинство крылатых дураками не были, и смогли сложить несколько фактов. Дарелин был чистокровным боевым лиром. Заафир – признанным лае-полукровкой с кровью от серокрылого. Он отправился на Мегу, не обладая ни записями экспериментов, ни каким-либо специальным оборудованием. Значит, он мог передать лишь свою кровь. Все лае слышали эту песенку от лилимов, а те – от Дарелина. Колыбельная про ребенка. Частично слова ее передал Рис, прорвавшись в Отдел верхом на Малкольме. Вот только ее придумали не лиры. И не лае. Хромы. В своих попытках воссоздать проект Вольф перепробовал все. Или думал, что все. У него не было образцов крови хромов. Да и откуда ее достать, учитывая, что активное действие исцеляющих частиц составляет максимум шесть часов? Кровь лиров Вольф тоже испытывал, не получив никакого особого эффекта. Но раз в поколение у серокрылых появлялись особые дети. Стражи, в которых просыпались силы прародителей. Боевые лиры. А лилимы пели, что однажды хром влюбился в крылатую, и их ребенок получил лишь одну пару крыльев от матери, но способность к трансформации у него осталась. Как и сила, с помощью которой можно было разрывать реальность, переходя из мира в мир. А Дарелин уж дважды прорвался в Отдел, и все об этом знали. Так просто... Вольф делал все, но пропустил деталь, которая была перед самым его носом. Пропустил собственного ученика, который был носителем генов хромов. Активным. – Дарелин тоже отстранен от поисков сына. – Негромко заметил Илья, вернувшись в свое кресло. Подтянул ближе одну из стопок. Взял в руки верхний листок. – Не грызи себя. Даже я не знал, откуда появились боевые лиры. – Я мог бы догадаться! – Тоскливо протянул Вольф, дернув себя за косички на висках. – У них в генокоде отсутствует каша, как бывает при случайном скрещивании! И вообще... Хирург замер, не договорив и уставившись в одну точку. Арх дочитал отчет до конца и аккуратно положил на низ стопки. Взял следующий листок. – Что – вообще? – Не случайное. У лиров имеется шесть близкородственных прародителей, – крылатый заговорил, продолжая таращиться в одну точку и не моргая. – Все басни, что рассказывают Старейшины неокрепшим боевым – просто враки, но... Боевые лиры не размножались. И проснувшиеся силы не передавались детям, а рецессивные гены оставались в коде всех обычных лиров. Старейшины так делали не потому, что хотели, чтобы стражи любили всех одинаково. Они... Они знали, если боевой размножится, то передаст активный ген. Заложенную кем-то специально целенаправленную мутацию. Кровь лилимов при смешивании растворяется в других, и через два поколения скрещивания получается уже чистокровный крылатый. А что, если хромы... Вольф замолчал. Незаконченная фраза повисла в воздухе. Но Илья ее слышал. «А что, если кровь хромов при смешивании делает наоборот? И через два поколения ребенок боевого лира родится не с одной парой крыльев?» Арх слышал и другое. Как хирург мучительно обдумывает еще одну мысль, одновременно радуясь разгадке и ругая себя за тугоумие. – Близнецы связаны сильнее, чем просто братья. Регенерация Риса началась самостоятельно, без моей помощи. – Глухо признался Вольф. – Но изменения в энергетических потоках пошли в пятнадцать раз сильнее после того, как я перелил ему кровь брата... Первое поколение потомков. Лист зашуршал, аккуратно прячась под стопкой отчетов. Но брать следующий арх не стал. Он видел ответ в глазах крылатого. Слышал в дрожании крыльев, в нетерпеливом переплетении пальцев. Знал, почему Карамель просит о дополнительных сканированиях и анализах. Помнил собственное решение, принятое много лет назад. Не двадцать два, а шестьдесят два процента. Шестьдесят два и полтора. Со старшеньким ребенком Тиамы действительно не было проблем. Он был почти чистокровным лае, и не ему нужна была помощь боевого лира. Почти. Боевые лиры могут трансформироваться. Чтобы защищать. Маленький ребенок смог исцелить брата в приюте. Что, если остатки крови хромов способны не только пробуждаться, но и менять уже сформированный организм? Не через два поколения. В первом. Боевым лирам запрещено размножаться. Но у Дарелина было двое детей. А потом хирург вскинул опущенную голову. – Карм. И Заафир. Секрет создания сосуда. Ничего особенного. Нужно всего лишь двое детей от боевого лира. Так просто. И так сложно. На всей памяти Ильи Карамель и Заафир были единственными выжившими детьми с таким набором генов. Детьми, в чьих жилах текла кровь хромов. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 15

философски смотрит на круги на воде от второго брошенного куска скалы

Все, сегодня глав не будет. И завтра тоже. Аж до воскресенья. Напоминаю – чем быстрее я закончу переписывать текст, тем быстрее возьмусь за новый проект. Так что – пинайте и напоминайте.

====== Часть 4. Лае. Глава 16 ======

*** В свою комнату Рис попал после ужина. До этого на кухне была Белая с Малкольмом, а потом пришел еще один крылатый, с выбритыми висками, но длинной, достающей почти до колена косой. По сравнению с ним прическа Карма и его братьев была короткой. Он был одет в темную форму оперативника. Крылатый сказал, что его зовут Раф, и сообщил, что пришел извиниться. Запоздало гибрид вспомнил, что именно этот лае был одним из тех, кто в душевой ухватил его за руки, не позволяя вырваться. Рис не знал, как ему на это реагировать. Все уже произошло, и ничего изменить нельзя. Обижаться на крылатого гибрид даже не думал – это все равно никакой пользы не принесет. Замолчав, Раф замер, уткнувшись взглядом в стол и рассматривая сахарницу. Малкольм старательно мешал ложечкой свой чай, но делал это абсолютно беззвучно. Белая равнодушно смотрела в окно. – Скажи, что прощаешь. – Наклонившись к гибриду, шепнул Карм, видя, что пауза затягивается. Перед незнакомыми крылатыми Рис не часто открывал рот – они почему-то начинали на него странно коситься. Но тут пришлось.

Усевшись на кровать, гибрид поставил себе на колени чашку с сохнущей веточкой. Листков на ней больше не было, но Рис исправно поливал землю утром и вечером.

– Я теперь сосуд. – Беззвучно шевельнув губами, поделился он новостью с растением. – Карм сказал, что теперь я очень ценный. Получилось глупо. Вишня Мирабель не отвечала, и не реагировала на слова. Рис закрыл глаза. Весь вечер Белая пыталась объяснить ему смысл нового статуса, и, кажется, осталась недовольна. Но гибрид все равно старался понять. Одно было ясно очень точно. Если Рис быстро «разовьется», то растения зацветут. И помидорка сможет ожить, ведь у нее еще могут оставаться здоровые корешки. Лезть в чашку и расковыривать землю гибрид боялся, но старательно обнимал ладонями керамические стенки. Может, Вишня Мирабель просто не распознает невербальных сигналов? В фильмах на терминале тоже бывало, что персонажи чего-то не понимали и переспрашивали. Или вообще обижались на что-то, что сами придумали. – Регенерируй. – Попросил Рис тихо. – Расти. Росток остался неподвижным, и никаких изменений не произошло. Помучавшись еще немного, Рис снова вернулся к собственному статусу. Он теперь сосуд. Карм принес кубики с записями и показывал других. Тех, кто до гибрида назывался этим словом. Носил звание сосуда. Никто не пил кровь. Это «очередная дурацкая шутка Малкольма, не верь болвану». И силу тоже. Что это за сила такая, оставалось загадкой. Не кинетическая по крайней мере. Сосуд сам делился ей с крылатыми. Но как это происходило, Рис тоже не понял, хотя просмотрел запись девять раз. А еще Ил сказал, что Заафир будет очень рад, узнав, кем стал гибрид. И только это примиряло Риса с новым статусом. Заф был хорошим. Даже не так. Заф БЫЛ. Сиял в голове гибрида золотым стандартом, идеалом, тем, чье мнение было для Риса самым важным. Возможно, единственно важным. И если Заафир будет рад тому, что он стал сосудом, то Рис тоже будет радоваться. Конечно, и Дарелин, и Карм, и даже Белая тоже были хорошими, но они не были Зафом. И от этого становилось плохо. – Он живой. – Повторил гибрид беззвучно. Именно это было тем, что волновало Риса больше всего. Живой. Темный переулок между домами и мусоросжигатель теперь казались чем-то далеким и ненастоящим, словно уровень в компьютерной игре, которых было много на терминале. Но гибрид все равно боялся. Вдруг ему просто послышалось? Вдруг он неправильно перевел фразу? А что, если Рис просто сломался, и находится во власти испорченных систем? Поэтому он переспрашивал по несколько раз в день. У Дарелина, у Карма, у других братьев. Только с Ирином не говорил. Рису вполне хватало летящей в голову чашки или ложки, чтобы утолить жажду разговора с младшим братом Зафа. А после возвращения из изолятора Ирин ни с кем не разговаривал, запершись у себя в комнате и даже отказавшись от ужина. Рис погладил сухую веточку. – Регенерируй. – Попросил он снова у растения. То опять никак не отреагировало. А гибриду вдруг стало очень обидно. Почему разработчики кукол не дают им сразу нужных настроек, чтобы правильно любить Вишню Мирабель? *** *** Карм, сев на диванчик в библиотеке с ногами, делал вид, что читает книгу. На кухне чем-то шуршал отец, напевая себе под нос простенькую мелодию. Ирин куда-то утопал с самого утра, позавтракав в собственной комнате и ни с кем не обмолвившись даже парой фраз. Остальные братья либо ушли на работу, либо еще не вернулись с нового рейда. Поиски Зафа продолжались. Ушла даже Белая и два ее старших брата. Карму время от времени казалось, что на их улочке осталось лишь два дома со светящимися в сумерках окнами. Их и Малкольма. Но рыжий сейчас находился в Отделе. Помогал принимать посла эалей. Карамель тоже мог бы быть там, а не тут. Но упорно смотрел в книгу, забывая перелистывать страницы. С эалями у них был мир. Вот только Карм помнил их аккуратные расспросы, кому крылатые хотят поручить охрану Древа после своего «исхода». Облезлое перо им, а не Купол! Рис, устроившись на одном из пуфиков возле стола, пересматривал одну из записей, сохраненных на плоский кубик. Время от времени химереныш мотал головой, отбрасывая с глаз отросшую челку. Ну да. Если бы не Карм, Рис бы себе ее отрезал, чтобы не мешалась. Крылатый все же перевернул страницу, бездумно уставившись в ровные строчки текста. Он попытался было помочь отцу, но Дарелин попросил его посидеть с «ребенком, чтобы ему не было скучно». На взгляд самого Карамеля, «ребенок» и в одиночку не скучал. Тело химеры, а сознание – детское. И вот это вот соединение – сосуд. Ребенок, которого взял Заф под крыло. Крылатый хмыкнул себе под нос. Рис, остановив запись, повернулся к нему, выжидательно уставился. – Нет-нет, ничего. – Сдерживая смешок, произнес Карм. Гибрид отвернулся, но ощущение чужого взгляда осталось. Лае шевельнул затекшим крылом, лениво скосил взгляд, и замер. Между белых маховых перьев пробивалось крошечное серое. Мягкое, совершенно не приспособленное для полета... Протянув руку, Карм ухватился пальцами за него и дернул. Смял в кулаке. – А зачем ты это делаешь? – От в сущности обычного голоса гибрида крылатый вздрогнул. Вскинул голову. Рис снова смотрел на него. – Это... Плохое перо. – С трудом подобрал ответ лае. – А почему плохое? – Потому что серое. – У Зафа были серые перья. Он их не выдергивал. – Поделился гибрид. Карм пошевелил губами, представляя собственного брата, удаляющего все свои серые перышки. – Их у него просто много, и если все перья убрать, то летать станет трудно. Рис кивнул, и положив планшет на стол, поднялся на ноги. Молча ушел прочь из комнаты, чтобы вернуться через минуту. Протянул руку, разжав пальцы. На ладони у него было небольшое белое перышко с крошечным прилипшим комочком земли. – На замену. – Так бесхитростно произнес химереныш, что Карм не стал смеяться. – Где нашел? – Перья время от времени выпадали, и порой можно было подобрать парочку на улице. Или в собственной ванной. – На Меге. – Признался гибрид, продолжая протягивать ладонь. – Его Заф уронил. Это перо хорошее? Подойдет на замену? Карм сглотнул комок в горле. Поднял ладонь, коснувшись кончиками пальцев белого пера. Похоже, его какое-то время прятали в земле. –

У тебя поломка в увлажнительной системе зрения. – Растерянно произнес Рис. – Да нет никакой поломки... – Буркнул крылатый, попытавшись вытереть ладонью глаза. Те жгло. Какой же Карм сволочь. Думал еще, что зря Ирин не добил этого химереныша. Моральный урод! – Я сделал что-то не то? – Прости меня. – За что? – За все. Пожалуйста. – Попросил крылатый. – Ладно. Прощаю. – Послушно повторил Рис, все меньше понимая происходящее. – Ты так ведешь себя, потому что я сосуд? Раф вчера тоже приходил и извинялся. И утром второй крылатый, имя которого так и не было произнесено, тоже стоял на пороге и просил прощение. Карм сгреб в ладонь белое перо, попытался вытереть лицо. Дернул крылом, и отрицательно покачал головой. – Потому что ты ребенок моего брата. – Хрипло признался лае, и вскинув второе крыло, изогнул его над головой гибрида. А потом, вскочив, быстро ушел в сторону лестницы. Немного подождав, Рис наклонился, подбирая выроненное Кармом серое смятое перышко. Аккуратно расправил на ладони. Посмотрел его на просвет. И спрятал в кармане. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 16 Не расходимся, сейчас будет продолжение.

====== Часть 4. Лае. Глава 17 ======

*** Старые деревянные ступени легко ложились под ноги. Некоторые поскрипывали, но звук этот был приятным, и не резал больно по ушам. А еще за него не ругали. С кухни доносился запах выпекаемого хлеба и немного – яблок. Волшебная мечта, что после ужина всем дадут по кусочку шарлотки, вот-вот могла осуществиться. Подтащив к окну стул, крылатый выглянул наружу. На зеленой траве играли дети. Совсем мало – остальных давно забрали в новые семьи. Да и сейчас было видно, что по посыпанной речным песком дорожке идут, держась за руки, еще двое взрослых. Значит, вечером еще одна кровать опустеет. А может быть – и две. А за ними кто придет? Родители? Крылатый прислонился лбом к стеклу, силясь рассмотреть две фигуры на дорожке. Родители... Ведь к ним он хочет вернуться. Если бы можно было исправить все, что было... Мечты о том, что их заберут именно они, неожиданно отрезвили. Две фигуры вздрогнули, смазались, сливаясь в одну большую кляксу. Теперь по дорожке, медленно приближаясь к дому, шел лишь один крылатый. С серыми, блестящими на солнце перьями, с длинной, тщательно заплетенной косой. В простых, немного заношенных, но очень знакомых вещах. Боевой лир. Их киррэн. Дарелин. Он приближался неотвратимо, и яркий идеальный мирок рассыпался под его ногами, как бумажный домик из опавших листьев, оголяя чистые воспоминания. Никто не приходил забирать детей. На ужин никогда не давали шарлотку. Да, ей пахло в коридоре, а потом в комнатах воспитателей. Крылатый, стоящий на стуле, положил ладони на стекло. Дарелин остановился, вскинул голову, заглядывая в каждое окно. Сон, такой приятный, сладкий, истончался, но он сумел поймать взгляд отца перед тем, как проснуться. Поежившись, Заф все же открыл глаза. Перед ним, усевшись прямо на кучу гнилых досок, сидел златокрылый. На коленях у него лежал длинный, весь в щербинках и царапинах меч. Он был непомерно тяжелым, редко какой лае мог просто поднять его, не говоря уже о возможности орудовать двуручным клинком в бою. На лице златокрылого застыло выражение глупой расслабленности и спокойствия. Не зная его, могло показаться, что Эрелим немного не дружит с головой. Такие лица порой встречались в других мирах у людей, и их носили деревенские дурачки – блаженные, вечные дети во взрослых телах, безобидные и послушные. Заметив, что крылатый больше не спит, Эрелим склонил голову к плечу. Плащ за его спиной чуть шевельнулся. Теперь златокрылый был похож на исхудавшую птицу. Заф аккуратно сел, стараясь поменьше тревожить шуршащие листья. Собственное тело – еще неуклюжее, требующее огромного количества пищи и энергии, продолжающее свой рост, казалось ему непропорционально длинным и тонким. Крылья, едва обзаведясь упругими перьями, сразу же теряли их, уступая место серому пушку, а те снова выпадали, замыкая круг. В листьях, которые Заф сгреб в одну кучу и устроил себе постель под деревом, было тепло. И даже обнаружилось небольшое яблоко, почерневшее с одной стороны. Протерев его о свою одежду, крылатый протянул дар. Эрелим с удивлением посмотрел сначала на яблоко, потом на лицо Зафа. Отрицательно покачал головой. – Точно не хочешь? – Уточнил крылатый. Вид у златокрылого был голодным. – Теперь я знаю, что это действительно ты. – Невпопад сообщил Эрелим, снова глупо улыбнувшись. Убрав одну руку от меча, он пошарил на поясе и передал Зафу холщовый мешочек. – Ешь. Время есть. Благодарно кивнув, Заф вытряхнул себе на колени хлеб. Тот был еще теплым, и сохранял тонкий аромат изюма. Не хлеб, а огромная булка, с вмешанными в тесто кусочками изюма, орехов и засахаренных апельсиновых шкурок. На дне мешочка нашелся пластиковый контейнер, в котором, чуть подтаяв, лежал кусок шоколадного масла. Все это было приготовлено в Отделе. Ножа у Зафа не было, и он принялся просто макать булку в масло, стараясь сильно не запачкаться. – Сколько дома прошло времени? Все было свежим, сделанным не более суток назад. Эрелим вскинул взгляд в небо, словно молился. – Четыре часа. – Наконец последовал ответ. Для Зафа прошел почти год. Одиннадцать месяцев и восемнадцать дней бесконечного бегства, голода и невозможности вернуться домой. Слишком рано. Это чувство преследовало его на каждом привале, везде, где только лае закрывал глаза. Страх опоздать или вернуться слишком рано. При втором варианте могли погибнуть дети лилимов. При первом... Рис. И Карм. Заф не слышал никого из крылатых, оказавшись в вакууме, и это подстегивало страх опоздать. Если он не найдет путь домой по истечении двух лет, то связь не восстановится. – Ешь. Время есть. – Напомнил негромко златокрылый, снова сложив ладони на клинке меча. – Как ты нашел меня так быстро? – Спросил лае, когда масло полностью закончилось. А вот булка еще оставалась. Сначала Заф хотел было спрятать ее, чтобы доесть чуть позже, но, не удержавшись, откусил кусочек. За первым последовал второй и третий, и прятать остатки уже не было смысла. – Меня отправила Мэл. – Последовал тихий ответ. Мэл. Ах да... Вторая златокрылая была способна открывать подобие Перехода, и для этого ей не нужен был Змей. Лишь собственные руки, способные проломить не только простую стену, но и грани между мирами. Вот только, в отличии от Перехода, Мэл не могла дважды открыть один и тот же портал. Как и пропустить в него обычных лае. Вслед за булкой Заф съел яблоко. – Ты поможешь мне вернуться домой? Златокрылый, чуть помедлив, утвердительно кивнул. Месяц назад лае окончательно потерял способность проваливаться сквозь миры вместе с очередной смены пуха на перышки. Значит, то лилимское, наносное, окончательно прошло, и теперь развитие пойдет правильно. Крылатому еще повезло, что он застрял именно в этом мире. Было ли это совпадением, или маленькие крылатые как-то могли выбирать место – но Заафир оказался недалеко от собственного приюта. Тот давно уже был закрыт, и даже здание развалилось от старости, а холодные каменные остовы поросли вьюнком. Сквозь сгнивший пол проросли сорняки, а на месте крыльца теперь росла дикая яблоня. Заф помнил все этапы взросления лае, попавшего в цикл к маленьким крылатым. И теперь оставалось только ждать, когда собственное тело окрепнет и вернется в ту точку, когда его убили. Момент своей смерти он помнил, и время от времени удивлялся от спокойствия и какой-то обыденности. Наверное, если бы Заф знал, чем все закончится, поступил бы по-другому. Прорвался бы вместе с Рисом, наплевав на закон. Правила можно менять. Не стал бы помогать Маничке. Он же в первую секунду их встречи подумал, что человек выглядит как-то странно. Подозрительно. Да еще и травма, которую Заф лечил у куклы. Сделанная специально, чтобы проверить, на что лае способен. Больше Заафир не позволит себя обмануть. Вряд ли ему снова так несказанно повезет. Соня установила с ним контакт, когда он ее поцеловал на том званом ужине. Создала еще один отрезок связи, с помощью которого перехватила крылатого. А потом передала его остальным лилимам. Сделала невозможное. Заф не помнил этого момента. Просто тогда, упав с крыши и сломав себе крылья, понял – умирает. Рассыпается, словно песочная скульптура. И тогда Соня Адлер встала над ним, и прикоснулась ладонями к вискам. Лае не видел ее и никогда прежде не получал второй шанс прежде, но безошибочно догадался, что будет дальше. Догадался – и сделал все возможное, чтобы никто не смел обидеть Риса. Отправил его в Отдел. Ведь там Заф легко найдет своего ребенка. И ни один охотник до Риса не доберется. – С Рисом все хорошо? – Думаю, да. – Последовал спокойный ответ. Мир приюта был расположен довольно далеко от Отдела, но Змей о нем знал. Зафу оставалось лишь терпеливо ждать, когда тут окажутся крылатые. Ждать – и не попадать в руки охотникам. Месяц назад по его следу пошел каи из Васарии, натравленный одним из охотников. Пока что только ради развлечения – Заафир сумел оторваться от погони, не выдав себя и свою истинную природу. Ради лилима охотник еще поленится дергаться, но вот пока что беспомощный лае был слишком хорошей добычей. Жаль, что Эрелим не носит с собой браслет-коммуникатор. Рассчитывать на это было слишком смелой мечтой. Златокрылый плавно, словно находился в воде, поднялся. Движение его было беззвучным, но вот свист рассекаемого клинком ветра лае уловил. Как и блеск металла в левой руке Эрелима. Он не стал размахиваться, но меч ушел на половину своей длины в темное тело, прибив его к земле. Тварь, подбирающаяся со спины к златокрылому, судорожно дернула вытянутой собачьей головой и издохла. Не меняя растерянно-глупого выражения лица, Эрелим наступил на химеру, вытягивая испачканный меч. Обернулся к Зафу. – Времени больше нет. Лае кивнул, покидая кокон из листьев. Бросил короткий взгляд на тварь, навечно оставшуюся лежать рядом с гнилыми досками. Вспоминать, кого убил златокрылый, было легко. Он изучал это во время обучения еще на врача. Первый подтип, четырехпалая химера с ядом в клыках. Их часто спускают на лаури и порой – на лилимов. Быстрые и очень хорошо маскирующиеся твари, обученные не убивать, но притаскивать искусанную и отравленную добычу хозяину. Но поодиночке их не отправляют... Эрелим резко опустил клинок в сухие сорняки рядом со своей ногой, и сделав шаг чуть шире, равнодушно пошел дальше. Ему не было нужды оглядываться или проверять, точно ли он убил химеру – и Заф тоже переступил сорняки, на всякий случай сжимая в руке нож. Его он подобрал в двух мирах отсюда, удачно (или не очень) свалившись вниз головой на чьей-то кухне. Проверять, дружелюбны ли хозяева кухни и не очень, крылатый не стал, и быстро выскочил в окно, прихватив с собой связку сосисок, на которые приземлился, и нож, так удачно лежащий на столе рядом. И если сосиски исчезли очень быстро в желудке, то простенькое оружие Заф держал при себе. Хоть какая-то, но защита, а то с одним лишь барьером получалось слишком грустно. И ненадежно. Да и сидеть, сложив крылья, в то время как Эрелим будет его защищать, было не в привычках Зафа. Напоследок оглянувшись, крылатый увидел, что в куче листьев, которую он тщательно сгребал и утрамбовывал в ямку рядом с деревом, белым пятном светится его собственное перо, чуть блестевшее при осеннем солнце. Возвращаться и прятать его уже не было времени, поэтому Заф поспешил за златокрылым, отстраненно заметив, что макушкой достает ему до плеча. Неплохой результат для почти одного года. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 17 А вот и тот, чьего появления ждали так долго! А вообще я тут хочу кое-что уточнить у читающей публики. Вы находите целую кучу крошечных отсылок и деталей, которые я вставила в текст. Сюжет подходит к концу, как и написанные страницы. После того, как я переработаю текст, я выложу его. Но уже заранее хочу спросить – интересно ли вам будет читать продолжение про этот мир? Не конкретно про Зафа и Риса, а про всех остальных.

====== Часть 4. Лае. Глава 18 ======

*** – Почему? С этим вопросом Рис пристал, как мокрое перо, сначала к Илу. Младший брат, покраснев и пробормотав что-то невнятное о необходимости бежать на работу, перенаправил гибрида к Мареку. Тот наградил хитрого Миллениума хмурым взглядом, и тоже сослался на необходимость улетать на работу. Оба брата, тщательно скрывая эмоции, указали на Карма. Крылатый отмазаться необходимостью срочного задания не мог, и мысленно ворчал на младшеньких. – Почему не надо стричь волосы? – Повторил свой вопрос Рис, повернувшись к нему лицом. Пользуясь тем, что гибрид их не видит, Ил с Мареком, предатели, беззвучно прыснули. Все началось с того, что Карм не позволил гибриду отстричь себе челку ножницами. Для него самого причина была ясна, как день, но вот Рис ее не понимал, и спустя пару дней озвучил вертевшийся на языке вопрос. Ответы «потому что так лучше» гибрида не устраивали. Рис тряс головой, отбрасывая челку с глаз, и вопрос заходил на следующий круг. – Братец, ну почему? Нам самим интересно! – Самым честным голосом произнес Елька, до этого делавший вид, что тоже очень сильно опаздывает на работу. Одного только Серфина не было – он должен был вернуться после обеда. Но можно было не сомневаться – остальные братья в красках все расскажут, не пропустив ни одной детали! – Длинные волосы – символ красоты. – Понимая, что такой ответ ребенок сочтет неудовлетворительным, протянул Карм. – Но почему? Я не лае. – Снова мотнув головой гибрид, убирая пряди, мешающие обзору. – Ты сосуд. – И как это соотносится? У вас есть закон, который регулирует необходимую длину волосяного покрова у крылатых и сосудов? – Оттарабанил на одном дыхании Рис. В перерывах между заданиями Белая снова приходила, корректируя произношение гибрида и давая перевод новых слов. Конечно, химереныш продолжал зависать, порой складывая слова в фразу по паре минут, но, видимо, сейчас был не этот случай. – Такого закона у нас нет. – Вынужденно признал Карм. – Но длинные – это красиво. – А почему тогда Белая ходит с короткой стрижкой? – С сомнением протянул гибрид, склонив голову к плечу. Этот жест он подцепил у лилимов, когда Ил решил прогуляться с Рисом до Отдела и заодно – снова провериться на сканере. Шрамы на голове истончались, и по словам гибрида, совсем не болели. – У Белой траур. – По Зафу? – Так наивно уточнил Рис, что решивший допить свой кофе Марек подавился и едва не откинул крылья прямо на кухне. Гибрид уже знал, что волосы крылатые обрезают в знак скорби по кому-то. Карм попытался представить, чтобы холодная бесстрастная Белая устроила траур по Заафиру и медленно покачал головой. – Нет, не по нему. Когда Беаль училась, ей в составе группы стажеров и под присмотром тренера нужно было пройти полосу препятствий в другом мире. И там... – Крылатый на миг запнулся, размышляя, стоит ли углубляться в подробности или можно обойтись просто констатацией факта. – Там на них напала химера. Белая была единственной, кто выжил. – Химера, похожая на меня? – Этого я не знаю. Беаль не рассказывала, а других свидетелей у нас нет. – Покачал головой Карм. – Значит, Белая Зафа не любит? – Перескочил на другую тему гибрид, подумав минуту. Настал черед давиться и кашлять для всех братьев. Поверить в то, что холодная Белка хоть что-то может испытывать к Зафу, было невозможно. Она бы приняла тогда его ленту. – Мы не знаем, – пришел на выручку Марек, насладившись несчастным и растерянным выражением лица Карма. – Никогда ее не спрашивали об этом. Рис помолчал, заглядывая в свою чашку. К сожалению, ответов в молоке не было. – А если спросить? – Зачем? – Настал черед крылатых спрашивать. – Ну... – В кофейнике ответа тоже не нашлось. – Любопытно. Карм на мгновение представил, как Рис задает Белой вопрос, и каким взглядом смотрит крылатая сначала на него, потом на самого лае, и отрицательно покачал головой. – Лучше не надо. Это немного неприлично. – Почему? – Потому что. – Понимая, что ответ гибрида не устроит, протянул крылатый. Хорошо еще, что Заф научил Риса, что есть вещи приличные и не очень. Объяснять ему еще и это Карм бы точно не смог, замучавшись на середине. – А почему челку нельзя стричь? – Убедившись, что более внятных ответов ему не дадут, гибрид переключился на предыдущую. – Если нет закона, запрещающего это действие. Братья снова беззвучно заржали. Понятия красоты у людей и лае немного отличались. И если человеческие женщины в основной массе своей ухаживали за волосами и делали разные модные стрижки, то крылатые без оглядки на собственный пол отращивали длинные косы. Первое место делили между собой волосы и крылья, второе было занято уходом за собственным телом. Разве можно найти что-то красивее лае с белыми, уложенными перышко к перышку крыльями и толстой косой до пояса? Только такой же лае, но с косой до колена. Время от времени на крылатых нападало желание выделиться, и они выборочно красили волосы в каштановый, рыжий или даже пепельный, но обычно к концу весны все оттеночные шампуни и токсичные красители всем надоедали, и все возвращались к своим натуральным цветам. Один Малкольм блистал весь год. Его порой называли «Райсо» или Рыжим, но красный окрас крылатого был натуральным. Карм видел фотографии. Все в семье Малкольма были красноволосыми и краснокрылыми со стороны матери, включая двух его старших сестер-близняшек. – С челкой тебя меньше любить будут. – Ляпнул Марек, за что получил тычок крылом от Ила. – Правда? – Уточнил Рис, обернувшись к нему. Теперь настал черед Карма прикладывать ладонь к лицу. Внешний вид гибрида создавал обманчивое впечатление, что говоришь как минимум со взрослым человеком. Ну ладно, учитывая соотношение размеров лае и людей – с подростком. Но внутри каждый раз оказывался детеныш. А реакция на безобидную шутку у подростка и ребенка могла быть разной. – Нет, это просто такое выражение. – Пошел на попятную Марек. – Тебя и без челки тоже любить будут. Наконец братья вспомнили, что им действительно нужно на работу, и быстро сполоснув свои чашки в раковинах, отравились собираться. Остатки посуды Карм принялся расставлять в посудомойную машину. Рис приносил ложки, под конец замерев с сахарницей в руках. Та была выполнена из белого стекла с выступающим узором на боках. – Ее в шкаф. – Напомнил крылатый. Гибрид кивнул, и приподнял крышечку. – Сахар закончился. – Ну тогда давай сюда. Заодно и ее помоем. – Не стал долго думать Карм. Передав сахарницу и смахнув со стола крошки, Рис сел на свой стул, задумчиво трогая пальцем гладкую поверхность стола. – Что такое? Если ты все еще думаешь по поводу прически, то можешь себе челку подровнять. – Сдался лае, закрыв дверцу посудомойной машины и выставив режим очистки. – Хотя с длинными волосами все равно красивее. Гибрид дернул головой, поднял ладони, трогая собственные красные пряди. Пробежался пальцами по шрамам. Вольф действительно постарался на славу, вдобавок ко всему попытавшись спасти шевелюру Риса. Конечно, вокруг шрамов пришлось все выбривать, как и оголять левый висок, но если не приглядываться, то не сильно было заметно некоторой «плешивости» химереныша. Но белые полоски от операций медленно рассасывались. Еще чуть-чуть – и на их месте появятся короткие волосы. – Заф на Меге был с короткой стрижкой. – Словно вспоминая, заметил Рис осторожно. – Короче, чем у меня сейчас. Когда... Когда он меня только купил, у него они были короче. – Над ним подшутил Малкольм. – Нехотя признался Карм, отцепив от бока холодильника небольшой магнит в форме блокнота. – Он подменил бумаги на другие, и Заф подстригся ради маскировки. Якобы мужчины на Меге не носят длинных волос. – А какие были у Зафа перед Мегой? Крылатый опустил ладонь и нагнулся, показав себе на ногу чуть выше колена. Примерно там же кончалось сложенное крыло. – Длинные. – Подтвердил Рис, пытаясь представить Зафа с такой косой. – А с ними удобно? – Вполне. Если заплетать, то и не замечаешь даже. Гибрид снова отвел пальцами мешающие пряди. – А во время сражения они не мешают? Карм дернул уголком рта, пытаясь улыбнуться. – Ни капли. У Первосозданного коса вообще по земле стелется, и ничего. По крайней мере, я не слышал о тех, кто его за нее хотя бы дернул. – Первосозданного? – Переспросил Рис с проклюнувшимся любопытством. – Он... – Лае запнулся, не зная, как объяснить. Получалось опять в духе, что Первосозданный – это именно Первосозданный, и никто иной, но такой ответ химереныша не устроит. – Он Был Первым. – Где? – Вообще. Знаешь, что такое Большой Взрыв? – Да. – Кивнул гибрид. – Первосозданный был до него. И во время. И вместо. И вместе. Он... Он – вершина пирамиды. Судя по взгляду Риса, он ничего не понял. Как кто-то живой может быть вершиной пирамиды вместе с Большим Взрывом? И вместо, и до него, и вообще. – Он – лае? – Нет. – Покачал головой Карм, и снова попытался объяснить. – У него есть имя, но я его не знаю. Первосозданный всегда приходит, если произнести его имя. Он его слышит, даже если находится на другом конце вселенной. Кажется, Он – старейший вообще во всех реальностях... Иногда он приходит к нам. – Сюда? – С любопытством уточнил Рис, окинув пытливым взглядом кухню. – Нет, в Отдел. – Все же улыбнулся крылатый, отодрав второй магнитик, с приклеенным к нему карандашом. – Если повезет, ты его даже увидишь. – Первосозданный – оперативник? – Снова попытался угадать гибрид, позабыв про спадающие на глаза волосы. Карм отрицательно качнул головой, заполняя страничку в блокноте. – Ничего не понятно. – Наконец пожаловался Рис, отчаявшись разобраться в странном существе. Он уже знал, что в Отдел могут попасть лишь крылатые и порой – разные послы или гости, но Первосозданный не относился к первой группе. Значит, он гость? Ковырнув пальцем поверхность стола, гибрид все же вернулся к тому, о чем хотел спросить, едва взяв в руки сахарницу. – Сахар закончился. – Да. – Кивнул Карм, не отрывая взгляда от блокнотика. Рис уже гулял с крылатым по миру. Недалеко, только до соседней улицы и обратно, но это повлекло за собой появление вопросов. – На Меге Заф ходил в магазин. Галамаркет, который недалеко от дома был расположен. – Начал гибрид. – А у вас есть такие галамаркеты? К его удивлению, Карамель отрицательно качнул головой. – А где вы берете продукты? Крылатый кривовато улыбнулся, и дернул крылом. – Импортируем из соседних миров. У нас есть несколько выкупленных ферм и фабрик. Рис представил себе процесс закупки продуктов. Значит, лае брали тележки на гравитационной подушке, и катали ее по разным мирам, набирая сахар, молоко и фрукты? Наверное, это долго... – Хочешь со мной сходить на склад? Прогуляешься заодно. – Предложил Карм, закончив составлять список необходимых вещей. Конечно, утром отец тоже туда отправился, но должен был уже вернуться. Наверное, снова задержался, заглянув к Древу. Гибрид быстро кивнул и еще быстрее оказался у входной двери. Крылатый снова улыбнулся, и мимолетом взглянул вверх. Ирин все еще не спускался на завтрак с остальными, делая вид, что никого в доме кроме него не существует. Так же ситуация обстояла с обедами и ужинами. Поначалу Карм каждый раз бил себя по рукам, удерживаясь от соблазна принести младшенькому поесть в комнату, чтобы наконец попытаться помириться. Вот только он уже услышал все требования брата, а менять их тот не собирался. Все дни напролет Ирин где-то пропадал, предпочитая гулять по скверу или пустым улочкам, и возвращался обычно уже под вечер. Но сейчас он все еще не ушел – младшенький не мог смириться с тем, что перед ним до сих пор не собираются извиняться, и каждый раз хлопал дверью так, что дрожали стекла на кухне. А оставлять сосуд рядом с неуравновешенным, упершимся как эаль братом Карм не хотел. Если, гонимый собственными надуманными обидами и ревностью, Ирин снова попытается причинить вред Рису, то все закончится очень скверно. Не видя остальных, Карамель слышал, как дрожит связь между всеми крылами, и как после каждого обследования у Вольфа новость летит по ней. Кровь проснулась. Сила сосуда растет. Еще немного – и он заработает. Сам Карм видел вчерашние снимки. Пусть энергетический анализ показывал несимметричный прогресс, но проклюнувшееся «крылышко» у Риса росло. И это было видно по ежедневным сканированиям. И если вдруг глупый младшенький снова попытается совершить свою месть, Илья не станет жалеть его и наказывать простой уборкой и ремонтов пустующих домов. Карма преследовало подозрение, что начальник Отдела просто не успеет вынести приговор. Потому что остальные лае Ирина убьют быстрее. Нет уж, лучше действительно взять с собой Риса. И прогуляется, и заодно к Вольфу на ежедневные анализы зайдут. Не удержавшись, Карм достал с полочки самую большую кружку и налил в нее остатки молока. Хватило как раз до самых краев. Поставив ее на стол, крылатый пошел обуваться. Ирин сам сможет ее нагреть. Не маленький. – А далеко идти? – Любопытно уточнил Рис, уже обутый и стоящий у порога. Серфин в один из обнуляющих дней перешил по росту гибрида пять своих новых рубашек. – Нет. Всего лишь к Отделу. – Карм, помедлив, протянул руку к плащу. Обычно их носил лишь отец вне дома, до сих пор немного стесняясь своего оперения. Ну и сами лае, если вдруг нужно было выйти очень рано, когда выпадала роса или накрапывал дождь, а мочить перья не хотелось. На левом крыле росло маховое перо серого цвета. На правом – два. Все пуховые Карм безжалостно выдирал, как и парочку проклюнувшихся кроющих, а вот маховые и рулевые трогать боялся. Они сильнее остальных влияли на маневренность и полет. А еще их отсутствие было сразу видно. Плащ мгновенно избавил от всех волнений по поводу того, что крылья лае кто-то увидит. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 18 Кстати, воспользуюсь своей властью еще раз и сообщу, что сегодня у меня в группе последний день розыгрыша браслета –(там же, кстати, новость про открывшийся у меня шоурум) А еще в конце мая я опять приезжаю в Москву, и в начале июня – в Питер. Хочу как белый человек пообщаться с людьми не только на ярмарках (они будут тоже) но и просто где-то посидеть. Это мой предположительно последний приезд на ближайшие полгода. По поводу правки текста – я уже на 55 странице первой части. Начну выкладку целыми частями, но когда закончу. А вообще – вот вам Рис, вот вам Карм. Карма тискать осторожно, он птичка нервная, легковозбудимая. Подкармливать оладушками.

====== Часть 4. Лае. Глава 19 ======

*** Склад находился в боковой пристройке к Отделу, на первом этаже. Его крышу занимали теплицы, а окна, прерываемые кучей железных лестниц, открывали вид на затянутые под пленку грядки и саженцы на столах. В верхней теплице Рис уже был, когда Ил ему все показывал, а Марек, Елька и Серфин ходили по пятам и вздыхали. Им-то все это было знакомо, но вот для гибрида оказалось новым. Часть склада охлаждалась, и была очень похожа на отдел огромного магазина с молочными продуктами. У окошка с солнечной стороны, пристроив раскрытое крыло на подоконник, сидел еще один лае в зеленом халатике поверх черной формы. Время от времени он выглядывал на парник на улице и грустно вздыхал. Оглянувшись, Рис увидел, что Карм взял одну из стоящих у стены рядом с выходом тележку на колесиках. Гибрид моргнул, сканируя предмет, потом, не удержавшись, присел на корточки. – Что? – Растерялся крылатый. Лае у окошка с надеждой обернулся, но увидев, кто перед ним, разочарованно вздохнул. – А чья она? – Общая. Ее все могут взять. На ней не было ни одной голограммы с рекламой. И даже логотип супермаркета отсутствовал. Рис выпрямился, снова оглядев склад. Над стойками не висело никаких обозначений, и никто не сообщал, что на какой-то товар сегодня суперакция, и его просто необходимо сейчас бежать и складывать в тележку. Карм отправился между широкими рядами, сверяясь со списком и складывая продукты в тележку. Гибрид шел следом, выхватывая все новые и новые детали. Большинство надписей ему были все еще незнакомы, но одно он разобрал точно. Ценников не было. Вообще. В тележке оказалось три пакета с молоком, упаковка сахара, немного разных фруктов и овощей и целая россыпь каких-то консервов. – Тору, Дарелин уже приходил? – Окликнул Карм дежурного, держа в руках вакуумную упаковку с мясной вырезкой. Крылатый у окошка сонно повернул голову. – Приходил. – Отозвался он устало. – Сказал про жаркое на вечер... – Ясно. Спасибо. – Упаковка вернулась в прозрачный холодильник. Закончив с набором, Карм подкатил тележку к крылатому, и вручил бумажку со списком. Тот снова вздохнул, и поднявшись, подошел длинному столу, на котором одиноко возлежал плоский планшет. – Я еще взял две банки ореховой пасты. – Вспомнил Карамель. Кивнув, Тору разблокировал планшет и принялся медленно отмечать галочками взятые вещи. Закончив, нагнулся, и вытащив из-под стола два бумажных пакета, вручил их крылатому. Карм стал перекладывать продукты из тележки, распределяя вес неравномерно. Пакет, в котором лежала только паста, мука и бананы лае протянул недоумевающему Рису. – А... Оплата? – Озвучил свой вопрос гибрид. – Какая? – Ну, за продукты. Мы же их купили... – Рис не видел момента, чтобы Карамель расплачивался кредиткой. Или хотя бы наличными. – Это? А... Тут мы этим не пользуемся. – Крылатый взял свой собственный пакет не под ручки, а обхватил рукой, второй поддерживая снизу, чтобы бумажное дно не порвалось от чрезмерного веса. – А почему? – Помедлив, гибрид повторил движение лае, взяв свой пакет точно так же. – В столовой еда бесплатная ведь. Мы можем есть там, а можем взять продукты и готовить дома. – Терпеливо пояснил Карм, ногой аккуратно отпихивая тележку к стене, где и взял ее десять минут назад. Вздохнув, крылатый в халатике вышел из-за стола, и ухватив тележку за ручку, довез ее сам. – Спасибо. – Снова поблагодарил лае, и взглянув на опущенные крылья дежурного, предложил. – Может, поужинаешь сегодня с нами? Тору вздрогнул, и медленно обернулся. На его овальном лице отразилась растерянность. – А что... – Да ладно, приходи к нам. – Перебил его Карм. – Хорошо. – Лицо крылатого медленно прояснилось. – Я фруктовый салат тогда принесу, ладно? – Да и без него тоже приходи! – Поддерживая руками пакет, ответил лае. – Мы тебе в любом виде рады будем! Тору осторожно улыбнулся, и кивнув, тихо ушел к себе обратно на стул. Карм молчал три минуты, и лишь выходя в один из главных коридоров Отдела, открыл рот. – Тору один в семье остался. Его близняшка с задания не вернулась. – А остальные братья? – Уточнил Рис. Заметив непонимающий взгляд крылатого, гибрид пояснил, тщательно подбирая слова. – Ну... у тебя же шесть братьев. А сколько у Тору? – Одна сестра. – И все? – Все. – А почему только одна? – Подумав, спросил химереныш. – У тебя же пять и Заф. Карамель чуть дернул крылом, складывая его поудобнее под плащом. – Обычно рождается лишь одна двойня. Просто я и мои братья... У наших родителей совместимость зашкаливала, и они смогли дать жизнь всем нам. – А где родители Тору? – Старший состав оперативников не вернулся. – Хмуро буркнул лае, уже раскаявшись в том, что вообще открыл рот. Вспоминать о плохом не хотелось. Возвращаться той же дорогой тоже не было желания, и Карм свернул в другой коридор, выйдя к Древу. Как он и подозревал, Дарелин находился там, слушая щебет лилимов. Маленькие крылатые, обрадованные появлением своего любимого слушателя, разливались соловьями, наперебой и одновременно рассказывая обо всем, что услышали, узнали и сделали за эти сутки. У неподготовленного крылатого уже через пару минут нестерпимо начинала болеть голова, но лир внимательно все слушал. Можно было не сомневаться – Дар не только разбирает речь всех лилимов, но и запоминает ее. Поставив пакет у стены, Карм бесстрашно переступил бордюрчик и направился к отцу. Потом махнул рукой, подзывая Риса. – Виринея на кухню дежурным назначили, а он ногу подвернул. – Перекрывая щебет маленьких крылатых, сообщил крылатый гибриду. – Пошли поможем. «Пошли поможем» в итоге вылилось в то, что, нацепив фартук и специальные белые нарукавники, Карамель вручил Рису два яблока и отправил «оказывать моральную поддержку этому балбесу». «Этот балбес» сидел в столовой, уткнувшись лбом в стол, и время от времени дергал себя за волосы. – Я так хотел помочь на кухне, а меня даже на порог теперь не пустят. – Пожаловался грустно Вириней, но яблоко взял. – Тебя тоже отстранили. Рис уселся на скамеечку рядом с крылатым. Он уже знал, что все зовут Виринея ходячим несчастьем, и что лае занимает должность стажера, и еще не скоро перейдет в оперативники. Слишком молодой еще, да и эти его постоянные неудачи... Тогда Белая фразу так и не закончился. Перекатив яблоко в другую руку, Вириней осторожно потрогал гибрида за рукав, тщательно скрывая любопытство. – От чего меня отстранили? – Уточнил Рис, не отдергивая руку. Братья Карма уже несколько раз объясняли, что порой для утоления любопытства лае должны пощупать объект руками. Если им это не позволять, то они будут очень долго пялиться. То, что все крылатые любопытны, только лилимы в несколько раз сильнее, гибрид уже понял. – От помощи на кухне. – Пояснил Вириней, и грустно добавил. – Джар на поиски ушел, и сказал чтобы я тут ни во что не вляпывался. По крайней мере – чтобы постарался. – Ты постарался. – Подумав, ответил Рис, кусая яблоко. – Ты ногу только повредил... Меня не отстраняли. Я выполняю ответственное задание. – Какое? – Дернул белыми крыльями лае. – Оказываю моральную поддержку тебе. Вириней на миг надулся, но уже через пару секунд как ни в чем не бывало принялся катать свое яблоко по столу. – Слушай... Когда ты только в Отдел на Малкольме прорвался, я в тебя губкой бросил. Ты меня простишь? Я правда не знал, что ты сосуд. Там сирена завыла, и мне показалось, что на рыжем химера сидит... – Втянув голову в плечи, быстро проговорил крылатый. Рис взглянул на «балбеса». Ходячее несчастье Отдела сидел тихо, вытянув вправленную и забинтованную ногу, и выглядел как-то... Несчастно. Губку Рис уже и не помнил, выбросив ее из головы давным-давно. За время нахождения в Отделе произошло столько всего, что собственный прорыв через Переход казался чем-то несущественным, существующим исключительно для галочки. А Малкольм сказал, что если просят прощения, то можно этим воспользоваться. Как минимум утолить любопытство. – Прощу. – Наконец решил гибрид, но едва Вириней обрадованно вскинул голову, продолжил. – Но только, если ты мне ответишь на вопрос. – К-какой? – Заикаясь, спросил крылатый, мгновенно спав с лица. Яблоко, покатившись по столу, свалилось со стола, чтобы оказаться в вытянутой ладони Риса. Гибрид аккуратно вернул его на место. – Я похож на химеру? Вириней, прикусив губу, внимательно уставился на гибрида. Потом протянул руку, снова потрогав его за рукав. – На гуманоидную – вполне. Те же каи из Васарии от тебя по внешнему строению почти не отличаются. Погоди... – Крылатый зажмурился, и задержал ладонь перед лицом Риса. Ладонь у него была узкой, а пальцы – длинными и тонкими, с коротко подстриженными ногтями. – Но нервная система у тебя очень хорошо развита. Конечно, в ней присутствуют искусственные регуляторы и ограничители, свойственные всем химерам с третьего по первый тип. Но энергетические потоки распределены абсолютно по-другому, и если смотреть на них – то с химерой тебя спутать нельзя... А вот с лае – уже можно. Крылатый убрал ладонь, но гибрид заметил, как под кожей проступили вены. Вириней смущенно принялся растирать руки. – А зачем ты это сделал? – Что сделал? – Вот так руку поднял. – Рис повторил движение с поднятой перед лицом ладонью. Крылатый, стесняясь, спрятал кисти рук в рукава своей формы. – Я так вижу... всякое. Нервную систему, энергетические составляющие, их очаги. Все такое. – Все лае так умеют? – Нет конечно! – Замотал отрицательно головой Вириней. – Это просто моя способность... Теперь простишь? Гибрид снова укусил свое яблоко. Вкусно. – Ага. А есть не только гуманоидные химеры? – Продолжил расспрос Рис. Конечно, эти вопросы можно было задать Карму. Или Дарелину. Или Белой, Малкольму или кому-то из младших братьев Зафа. Тому же Серфину, например. Но Белая была за пределами Отдела уже несколько дней, а Ил, Марек и Елька ушли утром. Карамель с Даром сейчас были заняты, и отвлекать их не хотелось. Малкольму же Рис больше не верил, предпочитая не спрашивать его. Но ответы гибрид жаждал получить прямо сейчас. – Всякие есть. И звериные, и водные, и даже как птицы. Есть смешанные виды, которые одинаково хорошо выживают и в воде, и на земле. Или на воздухе и под водой. Мы открыли несколько тысяч видов. Думаю, это только пара процентов от общего числа. – Они все представляют высокий уровень опасности для крылатых? Лае качнул головой, размышляя. Волосы у него были чуть темнее, чем у всех увиденных Рисом крылатых. Почти каштановые, и такие вьющиеся, словно Вириней каждую ночь накручивал пряди на специальные палочки «для корректировки локонов», которые часто крутили по рекламе на терминале. – Почти. Обычно нужно бояться того, кто этой химерой управляет. Без приказа большинство редко нападают. Хотя есть и такие, автономные... Почему ты спрашиваешь? Рис пожал плечами, повторив однажды увиденный у Зафа жест. Ответ складывался постепенно, и для него пока что не хватало данных. – Любопытно. Вириней на миг задумался, наморщив от усердия лоб. Потом оглянулся в сторону кухни. Судя по звукам, работа там кипела, но запаха готового обеда еще не было. Значит, до обеда оставалось еще чуть больше часа. – Мы можем сходить в архив. Там много всякой информации, и про химер тоже. – Предложил крылатый. Рис догрыз свое яблоко, подозрительно посмотрев на крылатого. Идти с кем-то, теряя из зоны прямой видимости Карма и Дарелина не сильно хотелось. Шрамы на голове и повреждение процессора уже стали опытом, что предложения вроде «подожди вот тут» или «пошли заберем куртку» заканчиваются плохо. Белая говорила, что теперь Риса никто из крылатых тронуть не посмеет. Но все равно Карм каждый раз напрягался, стоило Ирину появиться в одной комнате с гибридом. А Заф... Его братья уже успели объяснить не по одному разу, что если Рис «не дай ветер умрет или пострадает, то Заафир расстроится». «Очень сильно» Расстраивать Зафа Рис не хотел, как и снова подставляться под удары. А предложение Виринея было подозрительным. Но вот архив... Ил про него рассказывал. Якобы там находится полный информационный блок со всеми данными, которые крылатые собрали за годы работы. «За все поколения исследований и даже немного больше» – Тут недалеко. – Добавил Вириней растерянно. Забрать куртку тоже «было недалеко». И закончилось «это недалеко» комой, двумя неделями в саркофаге и еще кучей дней в подключенном, но неактивном состоянии. И предупреждением, что в следующий раз Риса могут не успеть спасти. Процессор куклам заменить нельзя. Архив манил возможностью получить информацию. Поднявшись с лавочки, Рис прошелся вдоль выставленных в ряды столов, дойдя до зоны кухни. Карм как раз на пару с еще одним крылатым чистил картошку, и приближение гибрида заметил сразу. – Где находится архив? – Рис, пока шел, успел сложить слова в вопрос. – По коридору прямо до Зала Перехода, направо и вниз по лестнице на один этаж. – На миг задумавшись, проложил маршрут Карм. – А тебе зачем? – Вириней предложил сходить, получить больше информации по химерам. – Отчитался гибрид, и заметив обеспокоенный взгляд крылатого, добавил. – Мне интересно. Карамель вытянул шею, рассматривая сидящего в столовой Виринея поверх головы Риса. Едва заметно нахмурился. Длинная картофельная шкурка упала мимо мусорного ведра. На этом внешние проявления эмоций крылатого закончились. Но Рис как-то в один миг понял, что Карм испугался. Еще до того, как система показала, что сердцебиение у лае участилось в полтора раза, а температура тела начала подниматься резко, скачками. – Данный маршрут безопасен? Или мне лучше остаться тут? – Спросил гибрид, на всякий случай тоже оглянувшись на «ходячее несчастье». Второй крылатый, тоже чистящий картошку, имени которого Рис не знал, чуть шевельнул крылом. Волосы у него были повязаны белой банданой, но вьющиеся пряди все равно выбивались. – Если хочет – пусть сходит. – Негромко заметил лае, не отвлекаясь от работы. – Только про обед не забудьте. Помедлив, Карм тоже кивнул. – Только чуть что – бегом сюда. – Предупредил он хмуро. Рис видел, что отпускать его дальше столовой крылатый не сильно хочет. На краткую долю секунду показалось, что в воздухе что-то прозвенело, коснувшись головы гибрида. Нет, показалось. Кивнув, Рис вернулся к столу, за которым ерзал, словно сидел на иголках, Вириней. – Хорошо, пошли в архив. Крылатый просиял, и попытавшись резко встать, зацепился развернутым крыло за стол и рухнул на пол, опрокинув лавочку. Со стороны кухни донесся слаженный полувздох-полустон. – Вириней! Втянув голову в плечи, лае с грохотом вернул лавочке вертикальное положение и немного раскрыв ушибленное крыло, похромал к выходу. Двери, ведущие из столовой в коридор, были открыты, и Рис услышал реплику одного из поваров. – Только бы этот балбес себе шею не свернул на лестнице... – Кажется, голос принадлежал тому крылатому, кто чистил картошку вместе с Кармом. Интересно, а если так произойдет, Заф расстроится? Может быть. Хорошо, Рис попробует проследить, чтобы никто шей на лестнице не сворачивал. Но чуть что – сразу вернется к Карму. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 19 Кухня, Вириней, яблочки.

====== Часть 4. Лае. Глава 20 ======

Вириней бодро хромал по коридору, при каждом шаге на больную ногу хлопая крылом. В руке у него все еще было яблоко, даже не укушенное. – Мне надо просто перерасти этот период. – Доверительно сообщил он Рису, пройдя десяток метров. – Джар говорит, что у меня очень высокие шансы скоро перейти в ранг младших оперативников. Просто не нужно опускать руки после каждой неудачи. Рис понял, что крылатому неудобно за собственную неуклюжесть, но он изо всех сил старается не придавать этому значения. – Однажды случится что-то, и черная полоса закончится. – Приложив ладонь к шее, процитировал Вириней чужим голосом. В коридоре было пусто. Рис уже знал, что восемьдесят процентов оперативников сегодня на заданиях. Как раз после обеда должен будет вернуться Серфин и еще несколько групп. Уходя, младший брат Карма сказал, что постарается успеть к чаю. Вириней, хромая, шел медленно, и гибрид не стал торопить его, легко подстроившись под чужой шаг. Глянул вперед. Двери в Зал Перехода, расположенные дальше по коридору, качнулись от сквозняка. – Когда я маленьким был, то видел одну химеру. Мой... опекун поймал вирритку и на цепь посадил перед домом. – Вспомнил Вириней. – Вирритку? – Переспросил Рис. – Так вид называется. Они тоже искусственного происхождения, но слишком медленные, чтобы охотиться на лае. Да и вообще они больше подходят для таскания тяжестей, а при минусовых температурах в спячку впадают. Дверь качнулась в другую сторону, но порыва сквозняка Рис не ощутил. – А какие виды используют для охоты на лае? Вириней шумно вздохнул, притормаживая. Было видно, что держать растопыренным ушибленное крыло, хромать по коридору и одновременно говорить ему не очень удобно. – Сразу все не перечислить. Есть каи из Васарии, есть четырехпалые вроде тех же вирриток, но очень быстрые. Есть туары – вот они действительно опасны. У них слюна поражает нервные узлы и временно приостанавливает регенерацию... Но самые опасные – гончие собаки Белых Плащей. – Они темного неоднородного окраса, строение тела как у крупного пса охотничьей породы, морда вытянутая, переход от лба к морде сглажен, глаза черные без выраженного зрачка, хвост опущен, примерная масса тела – сто пятьдесят – двести восемьдесят килограмм, а рост в холке около метра сорока сантиметров? – Негромко уточнил Рис, тоже остановившись рядом с крылатым. Вириней утвердительно кивнул. – Ага. – Он вопросительно уставился на гибрида. – Ты что, уже читал общий каталог опасных животных десятого ранга? – Нет. – Не мигая, Рис смотрел вперед, понизив голос еще на полтона. – Мне кажется, впереди химера. – Мы же в Отделе! Какая хи... – Беспечно начал крылатый, и запнулся, глянув вперед. Большие двери, ведущие в Зал Перехода, были открыты. В проеме стояло две собаки. Они не были однородного окраса – грудь и передние лапы у них были серебристые, спина, морда, задние лапы и хвост – черные с подпалинами. Из Зала Перехода в коридор лился поток белого света, и тени собак на полу перегораживали проход. – Мне просто снится сон. – Прошептал Вириней, не отводя взгляда от псов и не шевелясь. – Быть такого не может. Мы же в Отделе... Они не настоящие. На настоящих обязательно среагирует Змей и поднимет тревогу. По коридору, реагируя на его слова, прокатился вой сирены. Собаки синхронно насторожились, чуть шевельнув ушами, и медленно повернули головы в сторону Риса. – Беги на кухню! – Размахнувшись, крылатый запустил в сторону гончих яблоко. Еще секунду гибрид видел, как неподвижные собачьи фигуры следят за полетом яркого предмета, а в следующую секунду они уже бежали вперед. Заорав, Вириней упал животом на перила лестницы, и растопырив крылья, поехал вниз. Смотреть, погнались ли за ним собаки и куда упало яблоко Рис не стал. Система, с учетом полученных данных, охарактеризовала противников как очень опасных. У Риса не было даже ножа, чтобы вступать с ними в бой. А еще... Чуть что – бегом сюда. Похоже, произошло как раз это пресловутое «чуть что». Добежав до дверей в столовую, гибрид, не сбавляя скорости, ухватился за ручку и изменив траекторию движения, влетел внутрь. Судя по звуку, собака отставала от него на пять метров, успев сократить изначальное расстояние на прямой дистанции. Гончая Белых Плащей была неприятно быстрой. На кухне тоже слышали вой сирены, но еще ничего не успели понять. – Да что Вириней опять натворил?! – Воскликнул кто-то из крылатых, но Рис не определил говорившего. Расстояние уменьшилось до трех метров, пока гибрид бежал между длинных рядов. Карамель стоял у дальнего окна, рядом с раковинами, и Рис уже не успевал к нему добраться. Чуть что – бегом сюда. Система построила другой маршрут, и запоздало гибрид понял, что тот ведет к Дарелину. Тот как раз стоял рядом с плитой, растерянно смотря на несущегося в его сторону Риса. В руке у него была стеклянная солонка. Это была плохая идея. Очень. Но менять направление движения гибрид уже не успевал. Только пробежать мимо, и ухватившись за край стола, погнаться к раковине, надеясь, что на лира собака не бросится, а необходимость поворота позволит ему оторваться хотя бы на три с половиной метра вместо трех. – Ложись!!! – Вопль прокатился по всей кухне, на миг перекрыв даже вой сирены. Рис рухнул на пол, заскользив по гладкой плитке на спине, удачно проскочив под крылом Дарелина. Лицо лира, растерянное и немного испуганное, не изменилось. А в следующую секунду раздался глухой звук удара. Стеклянно хрустнула солонка, упав на пол. Посыпалась сырая картошка. Комментарий к Часть 4. Лае. Глава 20 Ну, предположим, ква)