Под маской, или Сила женщины
Шрифт:
«Ну, посмотрим, что теперь эта выкинет: впрочем, у нее, у паршивой бесстыдницы, поди что по лицу определи», — подумала Дин, шагая по коридору, и нахмурила черные брови.
— Доброе утро, миссис Дин. Надеюсь, вас не слишком подкосило вчерашнее веселье. Мы-то развлекались, а вы делали всю работу, — произнес рядом безмятежный голосок, и, резко обернувшись, служанка увидела мисс Мюир. Гувернантка — свежая, улыбающаяся — кивнула ей с душевностью, против которой не устоял бы никто, кроме Дин.
— Уж спасибо вам, мисс, с ног пока не валюсь, — ответила она холодно, впившись
— Да, я вас видела и боялась, что вы простудитесь. Рада, что этого не случилось. Как мисс Бофор? Мне показалось, что ей вчера нездоровилось, — ровным голосом ответила Джин, поправляя складчатые манжеты на своих тонких запястьях. Этот невозмутимый вопрос был стрелой, выпущенной в ответ на намек Дин, что она находилась там, откуда могла наблюдать за беседой Ковентри и мисс Мюир.
— Устала маленько, как и пристало даме после такого-то вечера. Тому, кто привык актерствовать, оно, может, и ничего, но мисс Бофор не охотница до всяких выкрутасов, не то что некоторые.
Часть слов Дин выделила голосом, подчеркнув заложенный в них вызов. Джин, однако, лишь рассмеялась в ответ, а поскольку за спинами у них раздались шаги Ковентри, она побежала вниз, произнеся безмятежно, но с коварством во взгляде:
— Не стану задерживаться, чтобы поблагодарить вас, а то вдруг мистер Ковентри пожелает мне доброго утра, отчего мисс Бофор еще сильнее расхворается.
Глаза у Дин вспыхнули, она гневно посмотрела на девушку, а потом отправилась восвояси, мрачно проговорив:
— Уж я спешить не стану, но она еще у меня попляшет.
Решив не возвращаться мыслями ко вчерашнему «дурацкому маскараду», но изнывая от желания узнать, как его сегодня встретит Джин, Ковентри дожидался в утренней столовой с обычным своим видом вялого безразличия. Томный кивок и неразборчивое бормотание — только таким ответом он и удостоил поздоровавшихся с ним кузину, сестру и гувернантку, после чего сел и развернул газету.
— Ты получил от Неда письмо? — поинтересовалась Белла, бросив взгляд на записку, которую брат все еще держал в руке.
— Нет, — ответил он кратко.
— А от кого? Судя по твоему виду, новости дурные.
Ковентри не ответил, тогда Белла глянула ему под руку, увидела печать и разочарованно воскликнула:
— Герб Сидни. Ну, тогда мне эта записка неинтересна. Письма мужчин друг к другу — такая скука!
Мисс Мюир тихонько кормила одну из собак Эдварда, однако, услышав фамилию Сидни, она подняла глаза и встретилась взглядом с Ковентри, а потом так мучительно покраснела, что ему стало ее жалко. Он совершенно не обязан покрывать ее смятение — это он твердил себе постоянно, но увидев, как Люсия поджала губы, он вдруг обратился к ней с видом крайнего неудовольствия:
— А известно ли тебе, что
— Что она сделала? — холодно спросила Люсия.
— Лезет в мои дела и почему-то позволяет себе командовать Бенсоном.
После этого Ковентри рассказал про письмо и нескрываемое любопытство служанки.
— Бедная Дин, ее никто не поблагодарил за то, что она напомнила тебе про твою забывчивость. В следующий раз она предоставит твои письма на волю случая — что, наверное, разумно, если у тебя, Джеральд, от них так сильно портится настроение.
Люсия говорила спокойно, но щеки ее сердито зарделись, а потом она встала и вышла из столовой. Ковентри не скрывал раздражения, ибо распознал у Джин на лице тень улыбки — одновременно и жалостливой, и язвительной, и улыбка эта подействовала на него сильнее, чем издевки кузины. Неловкое молчание прервала Белла — она произнесла со вздохом:
— Бедняжка Нед! Как уже хочется хоть что-то о нем услышать! Я думала, пришло письмо одному из нас. Дин сказала, что вчера вечером видела на столе в прихожей конверт, надписанный его рукой.
— У нее просто мания какая-то — разглядывать письма. Я этого не допущу. А кому было адресовано письмо, Белла? — спросил Ковентри, опуская конверт на стол.
— Она то ли не знала, то ли не хотела говорить, но вид у нее был очень сердитый, и она велела мне спросить у тебя.
— Странное дело! Я не получал никакого письма… — начал было Ковентри.
— А я получила, несколько дней назад. Могу я вас попросить его прочесть, равно как и мой ответ? — С этими словами Джин положила перед ним два письма.
— Нет, разумеется. Бесчестно читать то, что Нед не предназначал для посторонних глаз, только для ваших. В чем-то вы избыточно щепетильны, мисс Мюир, а в чем-то недостаточно.
И Ковентри протянул ей оба письма с видом мрачной решимости, однако ему не удалось скрыть одолевавших его удивления и интереса.
— Вы правы. Записку мистера Эдварда действительно следует сохранить в тайне, ибо бедный мальчик обнажил передо мной всю свою душу. А вот мою я попросила бы вас прочитать — чтобы вы увидели, сколько я прикладываю усилий, чтобы сохранить данное вам слово. Сделайте мне такое одолжение, мистер Ковентри, я имею право просить вас об этом.
Ее настойчивые слова и умоляющий взгляд сделали свое дело: Ковентри отошел к окну и прочел письмо. Оно явно служило ответом на пылкий призыв влюбленного юноши и написано было с поразительной искусностью. Читая, Джеральд не мог отделаться от одной мысли: если эта девушка так пишет мужчине, которого не любит, с какой же силой и страстью она способна писать тому, кому отдаст свою любовь. Мысль эта не отступала, пока взгляд его скользил по строкам, полным мудрых суждений, мягких укоров, добрых советов и дружеской симпатии. Тут и там слово или фраза выдавали то, в чем мисс Мюир уже призналась; в итоге Ковентри забыл вернуть письмо, стоял и гадал, кто же тот мужчина, которого любит Джин.