Под сияньем северной Авроры
Шрифт:
«Я, наверное, все же схватил солнечный удар, - удрученно признал я.
– Какая-то фигня происходит. Надо ложиться спать...»
– Так почему Женя?
– Да что ты ко мне пристал!
– сварливо заметил я.
– В детском доме такое имя выбрали.
– Когда ты, Женя… в детском доме очутила... очутился? Ты же сирота, получается?
– Вероятно, сирота. Во всяком случае, когда-то любящие родители точно были. Я иногда что-то такое вспоминаю. Папа с мамой, вероятно, погибли. В детдоме я с 2004 года. Знаю только, что нашли меня на дороге
– Рядом, вероятно, была река?
– предположил Бэй.
– Верно. Тулома - это и есть река. Не только поселок. Река впадает в Кольский залив.
– Река, залив, а дальше Баренцево море, ясно. А тебе сейчас, прости, сколько?
– 26 лет.
– Значит, в детском доме ты с 13 лет.
– Несчастливое число.
– Да нет, число как число, - задумчиво произнёс Бэй.
– Оно к тебе вообще никак не относится.
– Да?
– нехорошо усмехнулся я.
– А я думал, число «четыре» в Китае обозначает смерть. 13 если сложить, это же 1+3=4. 2004 год тоже оканчивается на 4. Моя личная «четверка» дважды.
– Ой, ну не выдумывай, - устало отмахнулся блондин.
– Чушь это всё. Я про нумерологию. Ты же вроде здравомыслящий человек. Так любое событие можно перековеркать и подтянуть под требуемый результат. Вот смотри. 2004 год - это 2+0+0+4 = 6. Шесть в Китае - это «мужское» число, весьма почитаемое, «счастливое». Шестерка звучит как «лю», что в некоторых диалектах значит «жалование, благопожелание карьерного роста». Звучание шестерки по-китайски также похоже на слово «течь». Поэтому шестерка считается очень благоприятным числом. Число 6 в китайской нумерологии - это счастливое число, особенно в бизнесе. Это число является признаком большого богатства.
– Ладно, уел, - признал я.
– То-то же, - милостиво согласился блондинчик, снимая рыбину с огня.
– И не «уел», а ешь. Вкусная рыбка.
– Чувак, она недожарена!
– запротестовал я.
Бэй с укоризной посмотрел на меня.
– Вот ты… конечно… Самое то. Передержишь - будет сухая. Невкусная.
– В смысле «передержишь»?
– возмутился я.
– Я только на угли её положил. Ты обалдел? А ну как в ней какие-нибудь паразиты?
Блондинчик мои вопли абсолютно не слушал, принявшись разделывать полусырую рыбину на куски.
– Нет в ней никаких паразитов, - заключил он.
– Ешь, говорю.
– А ты?
– вскинул бровь я.
– И я, - усмехнулся Бэй.
– Так сказать, разделим трапезу на двоих, милашка. Это же основа основ. Классика. Ночь, еда, море и пара рус… ой, я забегаю вперед.
Как ни странно, вкус рыбы, чье название я не знал, был весьма неплохим. На удивление быстро слопавший свою безразмерную порцию Бэй деловито принялся осматривать палатку, шурша там моей одеждой и посудой.
– Ты замерз?
– поинтересовался я.
– Нет, - как-то не очень уверенно произнес блондин.
– Возьми мою джинсовую рубашку, не мучайся.
– Спасибо. Но спать я буду голым, имей в виду.
Я аж закудахтал от таких новостей.
–
– По темноте? Ты обалдел? Я тебе кто, птичка по скалам летать?
– заулыбался Бэй.
– Не-е-е-ет, моя рыбонька. Один домой я точно не пойду. Исключено.
Так… стало быть, у меня жилец на временное подселение.
– Голым ты спать не будешь, - подытожил я.
– Тут будет жарко вдвоем, - заметил Бэй.
– Этот тряпичный домик маленький.
– Спи снаружи, - елейным голоском сказал я.
– Я, так и быть, костерок и спальник оставлю, чтобы ты не замерз. Или ты змеек и насекомых боишься?
Блондинчик скрестил руки на груди и добродушно рассмеялся.
– Нет, ничего не меняется. Всё, как прежде. Язвит и язвит, болтает и болтает. Некоторые вещи неизменны, несмотря на пол и на внешность. Это радует.
Произнеся это, Бэй весьма нелогично заключил:
– Нет, не боюсь. Змей я люблю. Но спать буду в палатке. С тобой.
– Там же будет жарко вдвоем, - съязвил я.
– Поэтому я там и буду спать, - очень уверенно произнёс Бэй.
– Потому что будет жарко. Во всех смыслах жарко. Некоторые вещи неизбежны, моя дорогая Мингжу, бегай от них, не бегай. Пойдём, уже поздно. Нам давным-давно пора ложиться спать.
Я побледнел. Спасибо, но нет. Вообще нет. Категорически.
– Я сплю у костра, - севшим голосом произнес я.
– Ц!
– сердито цокнул Бэй, а затем что-то недовольно пробулькал. Что-то то чертиков знакомое. Но я так и не разобрал, что именно. Но это точно был не китайский. Больше похоже на звук, который издает рыба, выброшенная на берег из воды и отчаянно хватающаяся воздух своей широко открытой пастью.
– Я тут одну интересную книжку нашел у тебя в этом странном домике…
– Ты про Баума? Или про справочник по морским беспозвоночным?
Блондинчик скривился.
– Ну уж точно не справочник. Считаю ужасно забавным твой выбор. Беспозвоночные и сказка про страну Оз*. Ты ее дочитал, кстати?
– Нет, - признался я.
– Купался же без перерыва, а до этого бегал, изучал местные красоты. Пойми меня правильно: когда я еще наплаваюсь. В Мурманске холодно.
– Тогда я тебе проспойлерю, - мрачно посулил Бэй.
– Книжку ты выбрал очень странную для взрослого человека. Скажи, у тебя детство в попе играет? Или что?
– Иди ты в баню!
– возмутился я.
– Всегда ее хотел в детстве прочитать, но книжка в библиотеке постоянно отсутствовала. Потом были другие причины. Вот, наконец, руки дошли. Лучше поздно, чем никогда.
– Ну так-то да. Так вот. Мальчик Тип, про которого ты сейчас с упоением читаешь, в финале превратится в принцессу Озму. Доброй ночи, Мингжу. Иди в палатку.
– Чего, блин?
– возмутился я.
– Это что за финал такой... Был пацан - и нет пацана? Это как, простите?
– Магия, - хихикнул Бэй, разводя руками.
– Заколдовали девицу. Прикинь. Она ж законная наследница волшебной страны была. Мешала. Вот.