Под знаком мертвой птицы

Эльфман Алиса

– Где ты была? – этот вопрос можно было счесть простой данью учтивости… вот только, каменное выражение лица дампира не давало обмануться.

Я же, напротив, постаралась изобразить полную беспечность. Но судя по тому, что Шейд помрачнел еще больше – это у меня получилось плохо.

– Да так, прогуляться решила. А что? – спросила я, напрягшись в ожидании обвинения в предательстве.

– Я беспокоился… - огорошил он меня своим ответом, - И… где ты гуляла в таком виде!?

После этих слов я тут же вспомнила, что убегая ночью, не озаботилась переодеться и осталась в белых штанах и рубахе простого кроя, которые

служили мне пижамой… Пока я находилась в волчьем обличье, это не имело большого значения. Однако сейчас я стояла посреди улицы в ночной одежде и босая. И наверняка у меня в волосах торчали травинки после того, как я уснула посреди чистого поля. В общем, на ум приходило только одно слово из земного быта – зашибись…

Тут я увидела, как взгляд дампира переместился на мое левое плечо. Угу, то самое, из которого пару часов назад торчала стрела. Я сделала глупую попытку прикрыть бурое пятно и разорванную ткань ладонью. Не успела – Шейд перехватил мою руку в воздухе (такой реакции даже я могла позавидовать) и осторожно прикоснулся к шраму. Боль, только отошедшая на задний план, вновь дала о себе знать, и я невольно прошипела что-то невнятное, стараясь отодвинуться от полукровки.

Он быстрым, еле уловимым движением набросил мне на плечи свой плащ и, повернувшись, направился в сторону постоялого двора. А мне только и оставалось, что следовать за ним. Не люблю, когда мне навязывают какое-то поведение, но в данной ситуации выбирать действительно не приходилось. Все мысли о "серьезном разговоре" улетучились из головы, сейчас меня куда больше волновало, как я буду объяснять свое отсутствие (и то, почему вернулась помятой и раненной) Шейду.

Когда я зашла внутрь гостиницы, хозяин подозрительно зыркнул на меня, так и не решившись что-то сказать. Я проигнорировала этот неприязненный взгляд и поднялась в номер. Шейд, который уже был там, сразу же закрыл за мной дверь, вызвав какое-то неприятное ощущение.

– Рассказывай, - велел он, усаживаясь рядом на кровати.

Я отвернулась, недовольно поджав губы. Разумеется, говорить нужно было… только об Андрее я желала умолчать. Слишком многое пришлось бы объяснять в связи с ним, а ворошить прошлое я не хочу.

– Мне захотелось прогуляться… - неохотно начала я.

– Посреди ночи?
– уточнил дампир.

– Именно так. Напоминаю, что я оборотень, и ночной образ жизни для таких, как я, абсолютно естественен… - я замолчала, не зная, что говорить дальше.

Шейд вновь задал наводящий вопрос, пытаясь разговорить меня.

– И на тебя кто-то напал?

Я кивнула.

– Меня пытались подстрелить. Снова, как в тот раз у моего неудавшегося погребального костра. Мне повезло – удалось увернуться, и стрела не попала в сердце…

– Ты знаешь, кто это был? – перебил меня полукровка.

– Была. Одна волчица, у нас с ней старые счеты… которые она уже не сможет мне предъявить.

– Ты убила ее?

Я напряглась. Подобного вопроса стоило ожидать, и я заранее решила, как на него нужно отвечать. Но врать всегда не любила, жаль, что сейчас это необходимо.

– Да. Не стоит недооценивать раненную волчицу, - добавила я с усмешкой. Кажется, вышло достаточно правдоподобно, чтобы Шейд мне поверил. Однако мои "откровения", видимо, не слишком его порадовали. Он нахмурился и недовольно покачал головой.

– Не уходи больше без меня, хорошо. Пусть с этой

оборотницей тебе справиться удалось, но рано или поздно кхан отправит за нами своих гончих. Победить их в одиночку не получится… да и вдвоем шансов у нас мало.

– Ты хочешь сказать, что борьба с Халкионом изначально лишена смысла?
– нахмурилась я.

– Я всего лишь имею в виду, что в нашем случае, бежать – более разумный выход.

– Возможно, - неохотно согласилась я.

Нет, слова Шейда были абсолютно правильными и логичными… Однако при мысли о побеге, я невольно вспоминала собственное прошлое – далекое и не очень – в котором я только тем и занималась, что бежала. И в первую очередь от самой себя.

Я должна была задать Шейду вопрос, который не давал мне покоя, потому что это должно было помочь мне разобраться с собственным прошлым. И по этой же причине, завтра я должна встретиться с Андреем, как бы неприятен он мне не был.

Дампир встал и подошел к окну, так что я могла видеть только его спину.

– Шейд… - негромко позвала я. Захотелось плакать, но этого умения я была лишена, и опять-таки по собственной вине. Мне было горько и страшно, и возможность узнать правду пугала больше, чем относительно счастливое неведение. Но прятать голову в песок и дальше было решительно невозможно. Я должна принять прошлое, каким бы оно не было.

– Что? – он обернулся ко мне, а я невольно залюбовалось, как солнечный свет покрывает его кожу позолотой, а серебристые глаза будто становятся теплей…

– Шейд, я… я знаю, что мы были знакомы… Знакомы в прошлой жизни.

В этот момент я какой-то своей частью по-настоящему пожалела, что завела этот разговор – такой мукой вспыхнули светлые глаза дампира.

– Пожалуйста, скажи мне правду: что было тогда? – взмолилась я, а внутри все сжалось в ожидании новой боли.

– Скажу… но вот поверишь ли ты мне, - с горечью произнес он.

– Я уже не знаю, кому и во что верить, - прошептала я, - Все пытаются меня в чем-то убедить, как-то использовать… а я, я всего лишь хочу разобраться с собственной жизнью, - в глаза будто песка насыпали; мне так не хватало слез – этой простой человеческой слабости.

– Эни, я могу сказать тебе только одно: я никогда не предавал тебя. Я любил… и люблю сейчас.

Пьянящая легкость волной накатила на меня. Пусть даже я всего лишь услышала то, что хотела… я верила Шейду. Нет, знала, что он не солгал мне.

И, тем не менее, я должна была сказать следующие, довольно жестокие слова.

– Ты любишь принцессу Миа-Кхель, которая умерла тысячелетия назад. Но я – это не она. Пусть какая-то частичка ее сохранилась… я все равно совершенно другая. Возрождение обошлось мне и моему народу слишком дорогой ценой… - тут я поняла, что впервые признала Народ Первой Зари – или, вернее, Черного Феникса – своим, хотя раньше пыталась отрицать свою связь с ним.

Шейд, наконец, отошел от окна и вновь сел рядом со мной. Я попыталась было отвернуться, но он мягко поймал мое лицо в свои ладони. Вздрогнув от теплых прикосновений его рук, я попыталась улыбнуться – грустной, прощальной улыбкой. Он понял и поцеловал меня, нежно и пронзительно, как никто еще не целовал. Сейчас я поняла, что значит выражение "за спиной будто выросли крылья". Я чувствовала себя невесомой птицей, пойманной опытным птицеловом – вот только улетать от него мне не хотелось.