Подглядывающая

Славина Анастасия

И сворачивает с трассы!

– Нназад! – воплю я.

– Нельзя, – ледяным тоном отрезает пижон. – За нами погоня.

Я оборачиваюсь. По трассе несутся машины, но какая из них преследует нас? Вероятно, никакая.

Я со всей силы ударяю кулаками по подголовнику его сидения.

– Сстой!

– Скоро, – бросает мне Эй, и я, обезоруженная его холодным спокойствием, откидываюсь на спинку сидения.

Тойота несется по ухабистой дороге в темноту.

Через несколько минут мы подъезжаем к частному сектору. Останавливаемся

у кирпичного дома на окраине. Эй глушит мотор.

– Приехали.

Отворачиваюсь к окну.

– Это мой дом. Переночуешь здесь, а завтра отвезу тебя домой. И верну твои фото.

Выхожу из машины, игнорируя его протянутую руку. Эй вкладывает мне в ладонь ключ.

– Иди в дом, а я займусь котом.

Машинально поднимаюсь по деревянным ступеням на высокое крыльцо, машинально ковыряюсь ключом в замке. Хочу впасть в спячку до самого моего возвращения домой. Если оно когда-нибудь состоится.

Вхожу на веранду. Здесь приходится оглядеться, чтобы найти выключатель. Вижу в окно, как Эй пытается вытянуть кота, который от страха забрался на переднее колесо. Теперь мне больше жалко кота.

Нащупываю выключатель. Свет разливается по небольшой веранде с широкими окнами. Кожаный диванчик, деревянный столик. Наверное, утром здесь все тонет в солнечных лучах. Отличное место для первой чашечки кофе.

Уютно. И вовсе не пижонисто.

Поглядываю в окно. Эй все еще пытается добраться до кота.

Прохожу в зал. Паркет, камин, угловой диван, пара кресел, окна до пола. Красиво. Но как-то… обезличено – как в гостинице. Ни фотографий, ни книг, ни одежды. Хрустальная пепельница на столике такая чистая, будто ей никогда не пользовались.

Оборачиваюсь на шум шагов.

– Гаденыш! – Эй вбрасывает кота в комнату. Тот, колошматя воздух лапами, с диким воплем приземляется на пол – и так быстро несется под диван, что при старте задними лапами сминает в гармошку тканый половик. – Ненавижу котов.

Ты просто не умеешь с ними обращаться.

– Вот о чем ты прямо сейчас подумала? – спрашивает Эй, собирая с ворота пальто рыжие волосины.

Машу рукой. Долго выговаривать.

Эй нажимает пару кнопок на мобильном и протягивает мне телефон.

– Напиши.

Слушаюсь, господин.

Пишу: «Ты не умеешь обращаться с котами. Проблема в этом». Поворачиваю телефон к нему экраном.

– Судя по тебе, я и с женщинами не умею обращаться. Но я тебя не ненавижу.

Приподымаю бровь. Правда?

– Правда, – устало отвечает Эй и аккуратным движением стаскивает рукав пальто. Да у него все ладони в крови!

Осторожно помогаю ему снять пальто.

Скрещиваю перпендикулярно мизинцы.

– Аптечка? Есть. На кухне в шкафчике.

Кухня у него светлая, легкая. Плетеная мебель, мягкие подушки на стульях.

Возвращаюсь с аптечкой. Беру его ладонь в свою. На мгновение замираю, вспоминая это ощущение – прикосновение Эя. Может, его тело какой-то подходящей для меня температуры?

Впрочем, мне не с чем сравнивать.

Обрабатываю царапины перекисью – одну за другой.

Поднимаю голову. Он улыбается.

– Ты дуешь мне на ранку, как ребенку.

Я улыбаюсь в ответ.

– Бутерброды с колбасой будешь?

Еще спрашивает!

Киваю. Слишком поспешно. Оказывается, я жутко голодна.

– Пойдем, поможешь мне.

Эй нарезает сыр и колбасу. Я перекладываю кусочки на батон двумя вариантами: мужским и женским. Женский – когда сыр лежит поверх колбасы. Сыр я люблю больше.

– Расскажи, Эм. Чем ты занимаешься? Когда не подглядываешь? – Эй кивает на телефон: – Пиши.

Отделываюсь коротким ответом.

– Ттекстами.

– Быстро читаешь?

Не в ту степь. Но какая разница?

Киваю – и незаметно прячу кусочек сыра в рот.

– Быстро читаешь?

Киваю с таким глубокомысленным видом, чтобы Эй обзавидовался.

– Я тоже! Давай, проверим, кто быстрее.

Пожимаю плечами.

Эй притаскивает старую энциклопедию – из тех толстых книг, которые детям кладут на стул, чтобы они доставали до стола. Раскрывает примерно посередине.

– Читаем про себя. Победителя проверим на качество чтения. Ты первая?

Раскрываю ладонь: «Только после вас».

Включаю секундомер. Эй старается, бормочет про тебя, водит пальцем по страницам.

– Три страницы! Теперь ты.

Текст, буквы... Это моя среда, мой воздух. Глажу страницу прежде, чем приступить к чтению.

Теперь время засекает Эй.

Я не читаю, я плыву. Текст вливается в меня не строчками, а страницами. Когда Эй останавливает меня, я уже на девятой.

– Ничего себе! – выражение лица Эя подтверждает его слова. – И что, ты помнишь, о чем прочитала?

Киваю. Ухмыляюсь.

– Ладно, давай проверим, – Эй листает страницы. – Хорошо. Вот ответь. Цифра какая-нибудь была? Написанная буквами.

Задумываюсь. Качаю головой.

– А вот и была! – радуется Эй.

Склоняюсь над книгой. Где?!

– Вот! – Эй тыкает пальцем. – Господин! – он выделяет интонацией «один».

Я смеюсь. Он улыбается, включает чайник. Наливает себе в стакан виски, бросает кубики льда. Они лопаются звонко, громко, будто стекло.

Когда Эй поворачивается, я протягиваю ему телефон с открытой записной книжкой.

«Зачем ты украл кота».

– Так случайно вышло. Кот вышмыгнул на улицу, когда домработница открыла мне дверь. Оказалось, старушка в больнице. Я не знал этого, правда. Мой источник крайне ненадежный, он не из приближенных. Так вот, старуха завтра возвращается, – он делает глоток, внимательно рассматривая мое лицо. – А, ты же не знаешь, как связаны старуха и фото! Старуха – мать Стропилова. Владелица огромного наследства. Очень властная женщина. И любительница котов. Я верну ей кота в обмен на твои фото. А она уж придумает, как надавить на сына.