Подлунное Княжество
Шрифт:
— Вот мы, значит, для чего воду искали! — всадник мысленно представил, как выгибается спина Светы, а хвост, которого в реальности, конечно, не было, мечется из стороны в сторону подобно взбесившемуся маятнику.
— Успокойся, смертная, — на бледном лице Кувшинки не отразилось никаких эмоций, только глаза превратились в льдинки. — Я — дочь Велеса.
— Плевать я на него хотела!
— Оно и видно, — озёрница брезгливо поморщилась. — Забросил он ваши места, а вы без строгого догляда всё загадили. Надо бы отцу вашим Миром заняться. Зачем вы позвали меня в это жуткое место?
— Ничего
— Не твой зов я услышала, смертная. Ни тебе обещала я помощь. Ни тебе и гнать меня.
— А Ратибору ты тоже не нужна! Он сам говорил! Что ты молчишь, Ратибор?!
Всадник предпочитал снова оказаться перед саблезубом, бандой клобуков или в руках здешней милиции, но находиться промеж двух ссорящихся женщин… Чёрт возьми, да за такое испытание сразу воеводой надо ставить. Если жив останешься, конечно.
— Понимаешь, Кувшинка, — решился он сделать первый шаг по зыбкой тропке, — прости меня… Но тогда…
— Молчи, витязь, — холодные пальцы коснулись ладони всадника. — Ни тебе, а мне впору каяться. Чуть не сгубила тебя из прихоти. Слово заставила дать. Ведь знала же, что не может дочь Бога смертного дожидаться… Нарушила все законы. Благо мудрая Богиня и отец вразумили меня. Я освободила тебя от обещания, — она тяжело вздохнула. — Иначе смог бы ты не вспомнить меня в трудную минуту? Посмотрел бы на кого ещё? — последние слова Кувшинка произнесла в упор, глядя на Свету.
— Спасибо, конечно, — Ратибор и ожидать не смел, что всё разрешиться так просто, — но, честно говоря, я не знал о твоём решении… Не хотелось бы…
— Наивный витязь, — улыбнулась озёрница. — Ты и не должен был знать об этом. Достаточно чувствовать. Мне так объяснила Богиня… Итак, ты свободен, но мне ничто не запретит выполнить данное тебе слово. Итак, славный герой, что заставило тебя вспомнить имя той, которой не суждено быть с тобой рядом?
— По правде говоря…
— Извини меня, пожалуйста, — вмешалась Света, прекрасно поняв, что всадник ради восстановления истины начнёт говорить вещи, которые не особо понравятся дочери Велеса. — Я же не знала, как всё обернулось…
— Дочери Бога не престало сердиться на смертную, красота коей быстропроходяща, — тон озёрницы немного смягчился. — Тебе, кстати, поклон передавали.
— Кто?
— Тот, кто вразумил меня и споткнулся на тебе. Тот, кто не хотел отпускать меня на ваш зов.
— Яга?
Кувшинка кивнула.
— Но хватит пустых разговоров, — добавила она тут же. — Каждая минута здесь отзывается болью в сердце. Я едва сдерживаю слёзы при виде этих разрушений.
Ратибор и Света переглянулись. Всаднику было стыдно перед озёрницей. Он то считал её вздорной девчонкой, что от безделья губит путников, а тут вон как вышло… Поганенькая ситуация, если говорить честно.
Свету моральные принципы занимали меньше всего. В присутствии соперницы, пусть даже и добровольно отступившей, она решила
— Понимаешь, Кувшинка, — начал Ратибор. — Я не уверен, что ты сможешь помочь… Так всё сложилось…
— В историю мы влипли, — Свете не нравились ни дурацкая застенчивость всадника, ни то, с каким видом его слушала озёрница. — Наш с тобой общий приятель сперва разогнал шайку бандитов, которые на самом деле не более чем дворовая шпана, потом сразился со стаей чудовищ. Вообще-то это всего лишь обычные машины, но не будем придираться к мелочам.
— Речь твоя малопонятна, смертная. Но разве сии деяния не череда подвигов?
— У них за такие подвиги либо в острог, либо в лазарет особый, — сообщил Ратибор с мрачным видом.
— Разве не должно чествовать героя?! — возмутилась Кувшинка.
— У нас подход немножко другой, — в душе Света ликовала — ситуация перешла в её руки. — Если бы он старушку через дорогу перевёл или лампочку там ввернул в подъезде — честь ему и хвала. Не один бы год о таком подвиге говорили. Даже в историю города бы занесли. Ещё можно было бы ограбить всё население, что-нибудь взамен пообещав, или там ту же шпану возглавить и объявить новой партией. Такие подвиги у нас тоже приветствуются. Всё остальное — деяния если и не преступные, то крайне подозрительные.
— Вот так то вот, — развёл руками Ратибор, — я здесь вроде как преступник.
— Кошмар! — возмутилась Кувшинка. — Куда отец и другие Боги смотрят? Хотя, они между собой до сих пор никак не разберутся, из-за ерунды всякой ссоры затевают. Вон, отец мой сейчас с Макошью, она же Яга, что-то против Перуна задумали. Куда уж за порядком в Мирах следить. Вот оторвётся Род от созерцания Вечности, глянет, что с его творением происходит… Тогда уж всем мало не покажется! Ладно, не о том речь сейчас… Вам, наверное, хочется покинуть это жуткое место?
— Как можно скорее и как можно дальше, — подтвердила Света.
— Почему ты не использовал магические символы? — озёрница удивлённо посмотрела на всадника.
— Дощечку с рунами? Спалил я её. Нечаянно, — Ратибор смутился, вспомнив магические эксперименты.
— Надо быть осторожнее, витязь. Сила не только в оружии. Хорошо, что я знаю одно безопасное местечко. Его Яга особо охраняет. Укроетесь пока там, потом я змея пришлю, он уже совсем взрослый, отвезёт куда нужно…
— Спасибо, Кувшинка. Но только не нас, а меня.
— Что?! — в один голос переспросили девушки.
— Света, дальше я отправляюсь один, — смущение и нерешительность исчезли подобно майскому снегу, перед ними стоял прежний Ратибор — уверенный в себе и готовый к действию. — Ты должна остаться в своём Мире.
— Не дождёшься! Решил от меня избавиться?!
— Я понимаю, что втравил тебя в историю. Тебе будет непросто оправдаться перед здешними стражами порядка. Ты можешь… можешь сказать, что я удерживал тебя силой.
— Да плевать я хотела на твоих стражей!