Подводные камни

Кюнемес Аноним

– "Ечу".

– Какие русские слова могут заканчиваться на эти буквы?

– "Лечу" от слова "лететь", "мечу" от слова "метать", - подумав, сказал Дмитрий.
– Больше ничего не приходит на ум.

– Ничего?
– переспросил полковник.
– Как насчет слов "замечу" и "отвечу"?

Ловицкий нервно поежился на стуле.

– Нет, эти слова пишутся не через "е", а через "ять", - поправил Когера инженер.

– Это точно?

– Обижаете, герр полковник!
– недовольно произнес Мурзовский.
–

Хотя я уже несколько лет работаю в Остунгславии, но русский язык еще не забыл.

– Я понял. У меня больше нет к вам вопросов, - заключил Когер.
– Герр майор, проводите подозреваемого в комнату для допросов.

Ловицкий лениво поднялся со своего места и неторопливо повел Дмитрия в расположенный дальше по коридору кабинет. Комната для допросов представляла собой небольшое помещение, почти наполовину разделенное решеткой. С двух сторон от нее стояли простые деревянные столы со стульями. Инженер сел в центре стола, майор разместился по правую руку от подозреваемого. Через несколько минут в кабинет вошел полковник и сел слева от Мурзовского.

Вскоре с другой стороны решетки в комнату ввели Шестакова и Коваля. Увидев людей с фотографий, которые показывал ему Когер, Дмитрий удивленно привстал со своего места, но, опомнившись, быстро опустился обратно на стул.

– Добрый день, господа!
– обратился полковник к задержанным, когда они сели за противоположным столом.
– Этот человек хочет поговорить с вами на родном для вас языке. Попрошу отвечать ему как можно более точно.

– А я не хочу с ним разговаривать, он мне не брат и не сват!
– резко ответил Коваль.
– Знаю я эти ваши штучки!

Ловицкий вопросительно посмотрел на Когера, тот кивнул головой.

– Не хотите разговаривать - не надо! Уведите его, - махнул рукой майор.

Когда угрюмый блондин под конвоем покинул комнату, Ловицкий вытащил из-под стола массивную коробку механического диктофона и направил длинную трубку микрофона так, чтобы тот находился примерно на одном расстоянии от Мурзовского и Шестакова.

– Ваш разговор будет записываться. Не пытайтесь нас обмануть, передать задержанному какие-либо сведения втайне от нас не получится, поскольку я владею русским языком, - предупредил инженера полковник, потом добавил по-русски: - Понимаете?

Дмитрий кивнул. Майор включил диктофон, и восковой цилиндр стал медленно вращаться.

– Говорите, - сказал Ловицкий.

– Здравствуйте! Меня зовут Дмитрий Мурзовский, - представился инженер.
– А вас?

– Семен Шестаков, - несмело проговорил задержанный.

– Вы приехали из России?

– Да.

– Ваш родной язык - русский?

– Да.

– Откуда вы родом?

– Из Петербурга.

– Прекрасно! Я тоже. Красивый город, не правда ли?

– Очень.

– Сколько лет вы прожили в Петербурге?

– Не считал. Ну, пока не окончил университет.

–

Где вы учились?

– В Императорском университете.

– А я в политехническом институте. Хорошие были времена!

– Да...

– Мы студентами любили гулять по городу. А вы?

– Да, конечно!

– Где вы ходили?

– По Невскому, в Летнем саду...

– На Стрелке...
– продолжил Мурзовский.

– Где?
– не понял Шестаков.

– На Стрелке Васильевского острова. Вы не слышали такого сокращения?

– Нет.

– Ну, не важно, - махнул рукой Дмитрий.
– Когда вы в последний раз были в Петербурге?

– В феврале.

– Где вы жили?

– Снимал квартиру на Петербургской стороне.

– А где именно?

– На Петропавловской улице.

– А, это у ЖМИ?

– Простите?
– переспросил Шестаков.

– У Женского мединститута, - пояснил Мурзовский.
– Знаете такой?

– Да, конечно.

– Сколько этажей в вашем доме?

– Пять.

– Пять? Мне казалось, на Петропавловской дома повыше... Впрочем, наверняка не скажу. На каком этаже вы снимали квартиру?

– На третьем.

– Хорошо. Расскажите, как вы добирались оттуда до центра.

– Садился на такси и ехал.

– По каким улицам?

Шестаков стал заметно нервничать. Его красивое лицо побледнело, глаза все чаще опускались вниз, избегая взгляда инженера.

– Ну, смотрите, с Петропавловской вы выезжаете на улицу...
– начал Дмитрий.

– Я не помню, как она называется, - признался Шестаков.

– ...Архиерейскую, а оттуда попадаете на большую площадь. Как она называется?..
– Мурзовский чувствовал себя профессором, экзаменующим не выучившего его предмет студента.

– Не знаю.

– Не поверите, она называется Архиерейской. Ладно, название площади вы можете не знать, оно появилось не так давно. Но тогда хотя бы скажите, что за примечательное здание находится на этой площади?..

– Собор, - помолчав, ответил Шестаков.

– Собор!
– саркастически усмехнулся инженер.
– Я так и знал!.. Открою вам секрет, Семен. На Архиерейской площади находится красивый дом с башнями - один из новых символов Петербургской стороны. Будете в нашем городе - обязательно съездите посмотреть.

Дмитрий победно откинулся на спинку стула и удовлетворенно произнес:

– У меня больше нет вопросов к задержанному.

Ловицкий выключил диктофон. Когер посмотрел пронзительным взглядом на Шестакова.

– Хорошо. Уведите задержанного, - распорядился полковник.
– Герр майор, проводите подозреваемого к выходу.

Когда Ловицкий выполнил поручение Когера, он вернулся в кабинет своего начальника. Полковник задумчиво прохаживался по комнате. Майор не решался первым заговорить с Когером, но любопытство пересилило его.