Подводные камни
Шрифт:
– Не ожидали меня сегодня встретить?
– пожал майор руку инженеру.
– Неужели мне все-таки придется понести ответственность за встречу Мурзовского с Шестаковым и Ковалем, раз уж вы ко мне пришли?
– озадаченно проговорил Штюцль.
– Наоборот, герр инженер! Мы очень благодарны вам за то, что вывели нас на верный след, - торжественно произнес Ловицкий.
– Каким образом?
– удивился Маркус.
– Я что-то пропустил?
– Вчера Мурзовский поговорил с Шестаковым и выяснил, что он скрывает свою истинную биографию. Тогда мы проанализировали все факты и пришли к выводу, что Шестаков
– Кто же они?
– Британские шпионы!
– А зачем им было притворяться русскими?
– Здесь замешана большая политика, герр инженер. Британцам очень хотелось поссорить нас с Россией, и им это почти удалось.
– Ничего, что мы здесь говорим?
– Штюцль боязливо оглянулся вокруг.
– Не волнуйтесь, герр инженер, уже сегодня все это будет в вечерних газетах, - успокоил Маркуса Ловицкий.
– Так быстро?
– Это часть нашего плана по поимке крота из Морской секции.
– Значит, крота еще не поймали?
– К сожалению, пока нет.
– А вы не боитесь, что после публикаций в газетах крот затаится?
– Такая вероятность существует. Но если крот действительно устроил диверсию на подводной лодке, он должен был оставить после себя много следов. Узнав, что мы на правильном пути, крот почувствует себя в опасности, станет нервничать, сделает неверный шаг и тем самым выдаст себя, - объяснил майор.
– А разве те шпионы, которых вы поймали, не знакомы с кротом?
– Крот взаимодействовал с ними через посредников. Лично они с ним не знакомы.
– А если они врут?
– не поверил Штюцль.
– Похоже, что эти двое ни разу с ним не встречались. Крот уготовил шпионам незавидную участь: они должны были притворяться русскими и отвечать за диверсию, которую не совершали. Именно поэтому все было подстроено так, чтобы мы на них вышли. И ключевую роль в этом плане сыграли вы, герр инженер!
– Но почему я?
– в недоумении воскликнул Маркус.
– Это пока загадка для нас, - сказал Ловицкий.
– Вспомните, все началось с Паненича, который преследовал вас в Будапеште и Дрогобыче и тем самым обратил на себя внимание. Затем он нарочно оставил у Гертруды визитку страхового агентства. Вы клюнули на эту уловку, сходили по адресу, указанному на визитке, и вышли на Паненича. Мы взяли Паненича и вышли на его хозяев. Теперь понимаете, почему эти двое не знакомы с кротом?
– Потому что их должны были поймать, - договорил Штюцль.
– Но неужели шпионы не догадывались, что их используют для сокрытия крота?
Майор пожал плечами.
– Вероятно, они о чем-то таком догадывались, но надеялись, что Англия каким-то образом их вызволит. Не знаю. Но когда шпионы осознали всю тяжесть своего положения, они пошли на сотрудничество с нами.
– Да, ну и скандал будет!
– покачал головой инженер.
– Это еще не скандал. Скандал будет, когда мы поймаем крота, - заметил Ловицкий.
– А я возвращаюсь сегодня в Полу, - сообщил Маркус.
– Надеюсь, вы об этом еще не знали?
– Нет, - ответил майор.
– Очень хорошо, что вы едете туда именно сейчас. Мы будем искать крота в Вене, а вы - в Поле.
– Вы преувеличиваете мои способности! Я же не разведчик. Что я могу?
–
– А что мне сказать директору о причине аварии на подводной лодке, когда я вернусь на верфь?
– спросил Штюцль.
– Так и скажите, что это была диверсия британских шпионов. Пусть не беспокоится: с техникой у вас все в порядке, - заключил Ловицкий.
Вечером инженер выехал на поезде в Полу. Маркус разместился один в купе и сел читать свежую газету, купленную на вокзале. На первой полосе находилась небольшая заметка, в которой говорилось о задержанных в Вене двух британских шпионах. С помощью своего сообщника в Морской секции они передавали сведения о Военно-морских силах Остунгславии британской военной разведке. Во время задержания шпионы оказали вооруженное сопротивление жандармам, а затем предприняли безуспешную попытку представиться русскими военными разведчиками. Официальный Лондон, разумеется, отвергает все обвинения против себя. Служба военной контрразведки Остунгславии не исключает, что в этом шпионском деле могут появиться новые фигуранты.
В купе робко постучали. Штюцль отложил газету в сторону и открыл дверь. На пороге стояла миловидная шатенка в белой блузке и синей юбке.
– Не хотите ли чего-нибудь?
– произнесла девушка грудным голосом, томно заглядывая в глаза и игриво ощупывая тонкими пальцами верхнюю пуговицу блузки.
Инженер некоторое время размышлял, рассматривая гостью, затем решительно сказал:
– Иди ко мне...
Когда утром поезд прибыл в Полу, Штюцль отнес свои вещи домой и сразу же отправился на верфь. Как и в день отъезда инженера в Вену, стояла солнечная погода, но сильный, холодный ветер нес по улицам пыль и заставлял кутаться Маркуса в пальто.
Войдя в здание верфи, Штюцль направился в кабинет директора. Постучавшись, инженер открыл дверь. Лангеггер стоял, опершись о стол, и разговаривал с Бернардисом.
– А, это вы, герр Штюцль?
– удивился директор.
– Проходите.
Секретарь кивнул Маркусу и молча удалился.
– Рассказывайте, как съездили?
– поинтересовался Лангеггер.
– Хорошо, - ответил инженер.
– Был в Морской секции, оттуда меня направили в Корнойбург, где проводят испытания двигателей. Потом побывал на заводе в Будапеште, где производят двигатели для подлодок, затем в Дрогобыче, где производят топливо. Двигатели оказались в полном порядке.
– Тогда в чем причина гибели подлодки?
– В Вене считают, что это результат диверсии британских шпионов.
– Британцы?!
– потрясенно воскликнул директор. Он стал задумчиво постукивать пальцами по столу.
– Послушайте, герр Штюцль!
– вдруг заговорщически произнес Лангеггер.
– Я, кажется, догадываюсь, кто устроил эту диверсию... Наши конкуренты из Фиуме...
– Верфь Уайтхеда?
– Она ведь принадлежит англичанам. Именно они построили в Фиуме первые подводные лодки для тогда еще Австро-Венгрии. А когда мы решили строить подлодки по собственному проекту у себя, они увидели в нас угрозу для своего бизнеса. Взрыв на нашей новой подлодке возвращает верфи Уайтхеда монополию на выпуск субмарин в нашей стране.