Подводный саркофаг, или История никелированной совы
Шрифт:
У скал водолазы выбрались из воды и сняли маски. Отсюда хорошо просматривались и яхта, и палатка на склоне древнего вулкана. Незваные гости ещё не приступили к экскурсии по острову. Молодые мужчина и женщина купались возле яхты, двое мужчин постарше сидели у палатки.
– В прошлый раз те, - Самойленко показал на двоих у палатки, - уходили на другой конец острова и поднимались к жерлу, а эти оставались тут. Наверно, и сейчас так будет.
– Разнюхивать пойдут, - буркнул Копаев.
Астахов засмеялся:
–
Сорокалетний Гриша Астахов был одним из самых молодых на субмарине. Двадцать лет назад, ещё совсем юнцом, он отправился в это плавание, а сейчас на его голове было полно седины. Впрочем, лысыми или седыми были на подлодке все. Погрузневший Самойленко выглядел на все пятьдесят. Столько же на вид было и Близнюку, хотя на самом деле обоим было по сорок пять.
Таясь за скалами, подводники наблюдали больше часа. Незнакомцы завтракали у палатки, потом рассматривали какие-то бумаги, что-то горячо обсуждая. Наконец двое мужчин отправились в обход вулкана на другой конец острова. Оставшаяся парочка улеглась на надувные матрацы.
– Вот житуха-то, - завистливо прошептал Григорий.
– Никаких тебе забот, купайся да на солнышке лежи...
– Разговорчики, - прикрикнул на него Копаев.
– Товарищ старшина, - обернулся он к Самойленко, - вон те двое, кажется, начали удаляться. Проследите за ними, а мы займемся парой. Если те двинутся назад, подайте сигнал, как договаривались.
– Есть, товарищ старший лейтенант, - отозвался Самойленко и, надев маску, погрузился в воду.
Выбрался он уже на острове, достаточно далеко от палатки. Пройдя метров триста, обернулся и помахал руками, скрещивая их над головой. Это означало, что всё в порядке, двое "туристов" далеко и в ближайшее время возвращаться не намерены.
К острову поплыли остальные подводники. На берегу Копаев велел Близнюку вооружиться автоматом. Он сам и Астахов взяли по пистолету.
– Стрелять только в крайнем случае, - предупредил старлей.
– Наносим противникам оглушающие удары рукоятками и относим тела в море. Я беру на себя мужчину. Тебе, - он посмотрел на Григория, - стало быть, достаётся женщина. Действуй быстро, чтоб не успела закричать.
Парочка поднялась с матрацев и ушла в палатку. Подводники бесшумно приблизились к ней. Прислушались.
– Похоже, они там сношаются, - еле слышно прошептал Григорий. Глаза у него блестели.
– Надо глянуть.
– Ещё чего, - так же тихо ответил старлей, рукой останавливая его.
– Мы сюда не подглядывать явились.
– Он помолчал секунду.
– Ситуация складывается благоприятно. Застанем их врасплох. И помни насчёт крови. Крови должно быть как можно меньше! Сам отмывать будешь!
– Всё понял, товарищ старший лейтенант, - матрос жадно вслушивался во всхлипывающие звуки.
– Врываемся вдвоём по моему сигналу, - Копаев подкрался
Григорий двинулся за ним. Близнюк, согласно разработанному Копаевым плану, остался наблюдать за Самойленко.
– Пошли!
– шепнул старлей и первым ворвался в палатку.
Обнажённая парочка, действительно, занималась любовью. Григорий, едва войдя, остановился, поражённый видом красотки. Высокая, плечистая, с узкой талией, широкими бёдрами и налитыми грудями, она показалась ему воплощением его тайных ночных фантазий. Взвизгнув, она увернулась от его протянутой руки и опрометью бросилась прочь из палатки.
– Держи её!
– хрипнул Копаев.
Сам он подскочил к мужчине - красивому лицом, но рыхловатому, с заметным брюшком, приставил дуло к его виску и прохрипел выученную по русско-английскому словарю фразу:
– Не двигайся, или убью!
Тот замер, побледнев. Вид незнакомцев в тёмно-серых прорезиненных костюмах настолько его поразил, что он и не думал сопротивляться.
Тем временем Григорий выбежал из палатки вслед за женщиной.
– Чего стоишь?
– крикнул он Близнюку, который уставился на голую красотку.
– Лови!
Копаев нанёс мужчине сильный удар рукояткой пистолета под подбородок, в яремную кость. Болевой шок заставил американца откинуться навзничь.
Старлей ещё раз ударил в то же место. Мужчина несколько раз судорожно глотнул воздух и затих.
Убедившись, что он мёртв, Копаев быстро вышел из палатки. Женщина, Астахов и Близнюк были уже далеко, где-то у прибрежных валунов. Солнце и сверкающая морская гладь слепили старлею глаза, ему было плохо видно, но он всё же разглядел, что матросы уже поймали беглянку и, похоже, оглоушили её.
Всё шло пока самым наилучшим образом. Судя по неподвижно стоявшему Самойленко, двое других американцев возвращаться не думали. Копаев снова вошёл в палатку. Привёл всё в порядок, вынес труп наружу. Внутренность палатки должна выглядеть так, будто никакой борьбы не было, влюблённая парочка просто ушла купаться.
Труп он отнёс к кромке прибоя, и только сейчас до его слуха долетели какие-то невнятные возгласы. Они доносились со стороны валунов. Приглядевшись, Копаев с изумлением обнаружил, что Близнюк лежит на земле, а Астахова с женщиной нигде нет. Старлей бегом устремился туда.
Астахов со спущенными штанами лежал за валунами на пленнице, хрипел и дёргался в сладостных конвульсиях.
– Товарищ старший лейтенант, он меня ударил...
– мычал Близнюк, обеими руками держась за живот.
– Я пытался не допустить, а он ударил...
– Матрос Астахов, встать!
– зарычал Копаев.
Григорий был на грани оргазма. Движения его стали судорожными, он тихонько взвизгивал. Копаев, вне себя от бешенства, взял его за шиворот и резко дёрнул.
– Встать, говорят вам!