Подземный мир и живая вода
Шрифт:
— Если сейчас не женюсь, пока я в расцвете сил, то потом уже поздно будет.
Шарый подумал-подумал и махнул рукой.
— А черт с тобой. Давай.
Твардовский стер уголок пентаграммы, Шарый сплющился и прошел в разрыв. Вне пентаграммы он превратился в неприметного мужика в сером кафтане.
Высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам. Потом Шарый достал из-за спины договор, Твардовский его прочитал, порезал палец и подписал кровью. Только перо, чтобы подписать, для него еще днем выдернул из своего хвоста
— Ну и срач тут у вас, — сказал Шарый, оглядевшись, — Но я думал, хуже будет. За едой бежать или за выпивкой?
— Погоди. Тут такое дело. Нам надо поправить ось.
— Какую? Тележную?
— Нет. Оптическую. Ось эллиптической траектории семидесятипятилетней кометы.
— Смеетесь? Она же в небе.
— А что такого? Она же в небе в смысле над землей а не в смысле на Небесах, где Рай.
Из буфета тихо вышел Доминго.
Шарый почесал в затылке и пошел на крышу. Твардовский и Доминго последовали за ним.
— Ну, если будет рычаг и точка опоры…
— Правда? — удивился Доминго, — Такое возможно?
— С точки зрения материального мира, конечно, нет, — ответил за черта Твардовский, — Даже не предмет для обсуждения. Но с точки зрения религиозно-мистического мироздания, о допустимости которой мне намекают две стоящие рядом сущности, полагаю, вполне возможно.
— Только можно по шее получить, — сказал Шарый.
— От кого? — удивился Доминго.
— От стражей, как пан выразился, религиозно-мистического мироздания. То есть, от ангелов.
— А можно не получить?
— Можно не получить.
— Надо кому-то помолиться?
— Обычно хватает просто через левое плечо плюнуть и по дереву постучать.
Твардовский немедленно плюнул и предсказуемо попал в Шарого. Доминго поднял черепицу и постучал по стропилу.
— И главное, чтобы не слишком заметно повлиять на, как пан выразился, материальный мир. Вот тогда точно огребем.
— Комета в следующий раз прилетит лет через этак шестьдесят пять, — сказал Твардовский, — И до тысяча девятьсот десятого года никакой разницы никто не заметит. Если что, валите все на меня. Я-то уж точно не доживу. У тебя договор, а ты как бы просто рядом постоял.
— Ну что, погнали? — спросил Шарый.
— Минутку, — Твардовский спустился к себе, взял чертеж и выпустил из буфета петуха.
— Кука…
— Цыц!
— Кококо!
Колдун сел на петуха, Доминго устроился третьим этажом у пана на плече. Садиться на черта ему совсем не хотелось.
Шарый достал из-за спины веревку и привязал ее петуху на шею. Все вышли на крышу. Черт разбежался по крыше, перескочил на следующую, на следующую и так далее. Петух с пассажирами бежал за ним на поводке. Набрав первую космическую скорость, бегуны вышли на околоземную орбиту.
— Крррасота! — сказал Доминго.
Черт с петухом, перебирая ногами в пустоте, поднажали и вбежали на покрытую желтым песком Луну.
Твардовский
— Так. Вот плоскость эклиптики. А вот где-то тут должна проходить наша ось.
Шарый взял в ладонь лунного песка и дунул. На космическом черном фоне проявились какие-то загадочные линии.
— Ага, это для комет. Кто такой, черт бы его побрал, Галлей?
— Не знаю, кто такой Галлей, но это вроде бы наша ось, — Твардовский сориентировал карту по Солнцу.
— Куда двигать? — спросил Шарый.
— От меня вправо.
— Сильно?
— Самую малость.
Черт раздвинул кочергу, размахнулся и воткнул ее в Луну. Наложил на еле видимую ось, нажал.
— Надо увеличить рычаг, — сказал Доминго.
Черт раздвинул кочергу еще дальше и ушел в темноту.
— Дзззынь! — раздалось по всей округе.
— Не сломал? — спросил Твардовский.
— Вроде нет, — ответил Шарый, выходя из темноты, согнувшись и почесывая поясницу.
— Это что сейчас было? — раздался громкий голос со стороны Солнца.
В луче света стоял строгий ангел. В длинной белой рубашке, с крыльями, с нимбом, но без доспехов. И в руках держал не меч, а бутыль и полотенце.
— Это что такое? — повторил ангел, — Что сейчас дзынькнуло?
Твардовский, Доминго и Шарый синхронно пожали плечами. Петух кудахтнул и бочком отодвинулся от них на пару шагов.
— Ты, католик, и ты, птица, отойдите в сторонку, — сказал ангел и взмахнул своим полотенцем, скручивая его в дубинку.
Некоторое время ангел гонял черта мокрым полотенцем вокруг Луны, а потом вокруг Земли. Как Шарый объяснил позже, мокрым, потому что ангелам выдают сжиженный спиритус санктус для протирки оптических осей.
Набрав вторую космическую скорость, черт на орбите уже не удержался и улетел в сторону Солнца.
— По эллиптической траектории, — заметил Твардовский, — Этак он лет через пять вернется.
Ангел чуть было не отправился туда же, но раскрыл крылья как парус, подставил их под солнечный свет и удачно затормозил.
— Раз уж мы тут все собрались, можно спросить? — обратился к нему Твардовский.
— Можно.
— На Луне кто-нибудь живет?
Ангел достал из рукава рубашки книжечку в кожаной обложке и выдернул из крыла перо.
— Тысяча пятьсот тридцать девятый год от Р.Х. Населения нет, флоры нет, фауны нет. Тысяча пятьсот сороковой год. Население — один человек. Род занятий как записать?
— Астролог.
— Астролог. Фауна — две птицы, петух и…
— Попугай.
— Попугай, — записал ангел.
— Мне за высадку на Луне какое-то наказание полагается? — спросил Твардовский.
Ангел нахмурился и достал откуда-то книгу намного толще. Веером перелистал страницы и дал ответ.
— Высадки на небесных телах людям не возбраняются. Хоть живите.