Поэтика за чайным столом и другие разборы
Шрифт:
Березовые рощи
да
покосы
кругом. Как бусы, нанизать на нить
Так будет хорошо. И слушателей тем
пронзить
<…>
Список покрывает представительный круг явлений и предметов прошлого. Настойчиво подчеркиваются мотивы:
• памяти о прошлом (старую географию, русская память);
• имперской титулатуры (в виде перечня губерний);
• острого переживания (всякий
• числительности (второй волною, второй волною, двумя, тремя, четырьмя рядами, 1913);
• топонимики (17 наименований) и вообще коллекционерского вкуса к наименованиям;
• метасписочности и овеществления списков (4 перечислить, перечень; появляется в тексте и собственно каталог: Страницы из «Всего Петербурга» <…> за 1913 год).
2
К категории дефицита с точки зрения «бывших» относится и реестр 12 воробьяниновских стульев и предваряющий его в порядке ретардации ряд аналогичных списков, которые материализованы ордерами, хранящимися у архивариуса Коробейникова («Двенадцать стульев»; 1927, гл. XI)[738]. Характерно и метасловесное внимание к самим экзотическим наименованиям, начиная с алфавитной организации архива.
— Есть буква В, — охотно отозвался Коробейников. — Сейчас. Вм, Вн, Ворицкий <…> Воробьянинов, Ипполит Матвеевич <…>
Рояль «Беккер» <…> вазы китайские, маркированные — четыре, французского завода «Севр», ковров обюссонов — восемь, разных размеров, гобелен «Пастушка», гобелен «Пастух», текинских ковров — два, хоросанских ковров — один, чучело медвежье с блюдом — одно, спальный гарнитур — двенадцать мест, столовый гарнитур — шестнадцать мест, гостиный гарнитур — четырнадцать мест, ореховый, мастера Гамбса работы…
— А кому роздано? <…>
— Это мы сейчас. Чучело медвежье с блюдом — во второй район милиции. Гобелен «Пастух» — в фонд художественных ценностей. Гобелен «Пастушка» — в клуб водников. Ковры обюссон, текинские и хоросан — в Наркомвнешторг. Гарнитур спальный — в союз охотников, гарнитур столовый — в Старгородское отделение Главчая. Гарнитур гостиный ореховый — по частям. Стол круглый и стул один — во 2-й дом собеса, диван с гнутой спинкой — в распоряжение жилотдела (до сих пор в передней стоит, всю обивку промаслили, сволочи), и еще один стул — товарищу Грицацуеву, как инвалиду империалистической войны, по его заявлению и резолюции завжилотделом т. Буркина. Десять стульев в Москву, в музей мебельного мастерства, согласно циркулярного письма Наркомпроса… Вазы китайские, маркированные…
— Хвалю, — сказал Остап ликуя <…> Хорошо бы и на ордера посмотреть <…> [Г]остиным гарнитуром мы, папаша,
— Изволите ли видеть. Все в порядке. Где что стоит — все известно. На корешках все адреса прописаны и собственноручная подпись получателя <…> Может быть, хотите генеральши Поповой гарнитур? Очень хороший. Тоже гамбсовская работа.
Но Остап <…> схватил ордера, засунул их на самое дно бокового кармана, а от генеральшиного гарнитура отказался[739].
3
Четырьмя годами позже дефицитный список появляется в стихотворении Мандельштама «Я пью за военные астры.» (1931), продиктованный его инвариантной темой отрезанности от мировых ценностей и склонности к их мечтательному перебиранию:
Я пью за
военные астры
, за все, чем
корили
меня:
За
барскую шубу
, за
астму,
за
желчь петербургского дня
.
За
музыку сосен савойских, Полей Елисейских бензин
,
За
розы
в кабине
рольс-ройса
и
масло парижских картин
.
Я пью за
бискайские волны
, за
сливок альпийских кувшин,
За рыжую
спесь англичанок
и
дальних колоний хинин,
Я пью, но еще не придумал — из двух выбираю одно —
Душистое
асти-спуманте
иль
папского замка вино…
Об «Астрах» я писал[740], здесь укажу лишь на их каталогические особенности. Поэт пьет за 11 ценностей, для чего выбирает из двух альтернативных вин одно (здесь наконец появляются числительные), причем все или почти все 13 объектов ему, по-видимому, недоступны. Большинство этих объектов — дополнений к глаголам пью/выбираю — это сочетания из двух-трех слов, иногда сложных (рольс-ройс, асти-спуманте), что умножает общую сумму каталогизируемых единиц.
Через весь комплексный список четко проводятся основные типы перечисляемых единиц — как традиционных для каталогического дискурса, так и более или менее специфичных для Мандельштама:
• география и топонимика: Петербург, Савойя, Елисейские Поля, Париж, Бискайский залив, Альпы, Англия, дальние колонии, Авиньон;
• мотив напитков и сильных ощущений в области рта и носа: астма, желчь, бензин, масло, сливки, хинин, душистое, асти-спуманте (то есть пенящееся), вино;