Погоня за судьбой
Шрифт:
Сидя на вращающемся стуле, Рамон, – память подсказала фамилию Гальярдо, – молчал и стоически терпел, пока я осторожно разматывала набухшую кровью повязку. Моему взору предстала глубокая и щербатая бордовая рана. Радовало, что хотя бы кости не было видно. Похоже, мирметера постаралась впиться как можно глубже, а потом рванула посильнее. Неужели её жвалы способны на такое?!
— Сейчас будет больно, — предупредила я, промочив тампон хлоргексидином.
Рамон, предусмотрительно зажав в зубах плотный моток бинта, яростно зарычал от прикосновения жгучего
— Чёрт, ну и больно же… Когда кусали – и то так больно не было… Спасибо тебе за помощь, а то у нас здесь ни профильного врача, ни медсестры. Вася говорит, что врачи улетели прошлым рейсом, а яйцеголовым не до людей, они заняты своими учёными делами.
Я подошла к раковине, чтобы смыть с биотитановых ладоней свежую кровь, и покрутила краны. Воды не было, а я вдруг с утроенной силой захотела принять ванну.
— Вот как… А когда будет следующий рейс? — Схватив с полки бумажные салфетки, я повернулась к наставнику, облокотилась на раковину и принялась обтирать пальцы. — И вообще, что здесь происходит? Тебе удалось узнать что-нибудь стоящее? Ведь ради чего-то же Альберт нас всех сюда согнал.
— За последние два дня я кое-что узнал, но что делать с этим, пока неясно. — Наставник прищурился. — В записях какие-то формулы и сложная научная муть, но главное я выяснил – они здесь скрещивают геном человека и этой летающей твари, как её…
— Мирметера, — подсказала я. — Муравьиная пантера.
— Да, мирметеры. Цель экспериментов в том, чтобы отбить у человека потребность в воде. Эти чёртовы насекомые – они как кактусы, за миллионы лет жизни в аду приспособились к засухе. Раз в месяц высосут какого-нибудь пустынного козла, напьются кровушки и летают себе дальше.
— А зачем им это?
В ответ на мой вопрос Рамон поднял бровь, и я поспешила пояснить:
— Не мирметерам, а учёным. Какой смысл в том, чтобы отучать человека от воды, когда он на две трети из неё состоит?
— Откуда мне знать, какие у них задачи? — Он развёл руками. — Но затея интересная. Например, снизится расход воды в городах. Ты же знаешь, вода в дефиците, а кое-где на Земле её просто нет… Человек сможет переносить более суровые условия, осваивать более враждебные миры. Да и я навскидку тебе десяток моментов могу вспомнить, когда приходилось подолгу мучиться жаждой, так что мне бы такое умение точно пригодилось.
— И как успехи с экспериментами?
Со стороны донёсся уверенный и несколько надменный женский голос:
— Последний подопытный прожил без воды уже почти десять суток. Это неплохой промежуточный итог в сравнении с тем, с чего мы начинали.
У двери, скрестив руки, стояла невысокая женщина, одетая в строгий тёмный костюм и туфли на низком каблуке. На плечи её поверх костюма был накинут белый халат, неказистая тёмная шевелюра обрамляла бледное лицо с острыми чертами. Лоб покрывали
— Именно сейчас, самым узким составом, мы смогли вплотную приблизиться к нужным результатам, — продолжала она. — Я связываю это с личным общением коллег, которое забирает время у работы. Нет коллег – нет и личного общения… Рамон, вы не представите мне нашу гостью? Не хочется откладывать знакомство – тем более, что нам какое-то время придётся сосуществовать в одной экосистеме…
— Это Лиза Волкова, моя давняя знакомая, — с теплотой в голосе сказал Рамон и тут же словно уменьшился в размерах раза в полтора. — Лиза, это Катрин, начальник лаборатории и руководитель исследованиями.
Я кивнула:
— Здравствуйте.
Вонзив в меня немигающий взгляд, женщина совершенно бесшумно прошагала сквозь помещение и протянула бледную, словно фарфоровую руку.
— Катрин Адлер. Очень приятно.
Я осторожно пожала тонкую белую ладонь, почувствовав хрупкие кости. Начальница лаборатории, похоже, нисколько не смутилась моему металлу вместо живой кожи.
— Я всегда рада новым людям, — медовым голосом произнесла она. — Надеюсь, вы добрались без происшествий? Вам пришлись по нраву здешние места?
В её взгляде мелькнула искра сарказма, и тут же скрылась за ледяной стеной. Я чувствовала издёвку.
— У меня всё отлично, только было немного жарковато, пока добирались… Вот другим из моей команды повезло меньше.
— Вы привыкнете, и довольно быстро, — всё ещё приторно улыбаясь, заверила она. — Есть вещи намного менее приятные, чем тепловой удар…
Что-то пронзительно запиликало, и Катрин Адлер взглянула на наручные часы.
— Я вынуждена вас оставить. Меня ждёт работа. Было приятно познакомиться.
Она развернулась, грациозно выплыла из помещения и скрылась в коридоре, стуча набойками по металлическому полу.
— От этой барышни у меня мурашки по коже… — Мой наставник провёл тыльной стороной ладони по потному лбу. — И от тебя, кстати, тоже. Ты изменилась за эти два года, и я сейчас не про внешность.
— Просто ты отвык, Рамон, — улыбнулась я. — Когда видишь человека раз в два года, любые, самые незначительные изменения бросаются в глаза. И вообще, хватит об этом. Измениться – проще простого. Намного труднее обратно стать собою…
* * *
В обширной столовой научного комплекса царила полутьма. Ряды алюминиевых столов и скамей были расставлены с геометрической точностью. Мы с Рамоном сидели в самом углу, где было темнее всего, и беседовали. Я радовалась, присутствие старого приятеля после долгой разлуки придавало сил.
… — Сколько веков люди осваивали Землю? — спросил Рамон Гальярдо, теребя в руках полупустой блистер с влагоконцентратами. — Десятки тысяч лет!
— Это ты размахнулся, — улыбнулась я. — Ещё на момент открытия Нового Света там было полно неизведанных уголков.