Погоня за судьбой
Шрифт:
С лязгом и поскрипыванием две половины моста съезжались друг другу навстречу. Сделав шаг на стальную поверхность, я уже представляла себе бесконечные мёртвые земли, встречающие нас зноем и стоявшей над озерцами лавы мглистой дымкой…
Дюпре держался молодцом – сразу было видно подготовленного жизнью человека. Идти было несложно и мне. Мой организм, похоже, постепенно адаптировался к этой адской жаре, чего нельзя было сказать об Оливере и Рамоне. Они обливались потом и тяжело волочили ноги. В какой-то момент Рамон присел на базальтовую поверхность,
— Всё, не могу больше, совсем раскис, — выдавил он из себя. — Вот так подкрадывается старость.
Я остановилась и участливо предложила:
— Сбрось бронежилет, легче будет. А твой автомат я, так уж и быть, понесу.
Наставник скинул в пыль жилет и куртку, вручил мне оружие, кое-как поднялся и заковылял дальше.
— Знаешь, Лиз, у нас, кажется, завёлся стукачок, — прохрипел он. — Кто-то накапал, что мы собираемся посетить эту лабу, и ботаники почти всё вывезли – буквально за пару дней до нашего визита. Когда вернёмся, напомни, чтобы я ребятам поручил прошерстить «Фуэрцу»…
Нагрузив на себя вещи Рамона, я украдкой поглядывала на него – вид у него был совсем несчастный. Оливер нарочито бодрым голосом нарушил молчание:
— Ползёт по пустыне измученный человек. Без воды, без еды, три дня не пил, две недели не ел. Смотрит – лежит лампа старинная. Подполз человек к лампе, взял её в руки, потёр. Тут вылезает из лампы джинн, кланяется, и говорит: «Ты мой повелитель! Приказывай, любое желание исполню!» Человек, не задумываясь, выпалил: «Хочу домой!» Джинн берёт человека за руку: «Ну, пойдём!» «Нет, ты не понял. Я хочу домой быстро попасть!» «Ну ладно, тогда побежали!»…
Эмиль засмеялся. Рамон вымученно хохотнул и спросил:
— А долго нам ещё? Где там ваши ребята?
— Так на вашей же стоянке они и остались, — ответил Оливер и утёр пот со лба. — Мы уже должны были добраться. Лиза, ты помнишь маршрут? У меня топографический кретинизм, вся надежда на тебя.
Я огляделась. Это место ничем особо не отличалось от остальных – всё те же торчащие из земли серо-коричневые горы и булькающие алые лужи в базальтовых провалах. Припустив к ближайшей возвышенности, я достала коммуникатор и вызвала конвой:
— Приём, стоянка, есть кто в эфире? Отзовитесь…
Натужное шипение помех на все лады было мне ответом. Стрелка встроенного компаса ходила ходуном, не останавливаясь ни на миг, но я видела далёкую расщелину каньона. Значит, нам в другую сторону…
Сквозь жар откуда-то из-за холмов, перекатываясь по камням, понеслись отголоски громовых раскатов, и через несколько секунд высоко-высоко над головой промчались старые знакомые – пара беспилотных «Кондоров». От сверхзвукового хлопка заложило уши, но я поняла – мы где-то рядом. Конечно, в том случае, если я не ошиблась с закономерностью маршрутов патрулирования.
Шаря глазами по сторонам, я пыталась высмотреть знакомые скалы – одну побольше, другую поменьше, – острые обрубки, словно огромная плоская гора была
Я решительно и воодушевлённо зашагала вперёд. Рамон с Оливером, тяжело дыша, поспешили следом за мной, нашу небольшую процессию замыкал Эмиль, и вскоре мы достигли подъёма. Оскальзываясь на камнях, я карабкалась наверх и рисовала перед глазами самые мрачные картины.
Наконец, на гребне передо мной раскинулась затенённая каменистая расщелина меж двух крутых склонов. По камням были разбросаны чёрные продолговатые туши насекомых – я насчитала пять. Вывернутые торчащие остовы крыльев, обугленные хитиновые тела, вдобавок изрешечённые пулями, пятна загустевшей тёмной жижи в пыли – ночная бойня предстала во всей полноте.
— Ребята, похоже, расчехлили огнемёт! — с уважением в голосе воскликнул Эмиль. — Жаль, что вчера мы не додумались взять его с собой – он бы точно не помешал. А вот теперь он где, интересно?
Посреди поляны лицом вниз распласталось искромсанное тело человека в форме. В отдалении, возле багги в какой-то нелепой позе лежало ещё одно. Боец будто пытался нырнуть головой в песок, да так и застыл там, застигнутый врасплох. Рука его всё ещё сжимала рукоять пыльного автомата.
Единственный вездеход с прицепом стоял сбоку, под скальным навесом. Второй машины не было, как не было и признаков жизни вокруг. Рядом со мной возник Оливер и сквозь одышку просипел:
— Физкульт-привет… Выживших нет?
— Кто-то точно выжил, уехав на вездеходе, — заметила я, указав на следы, уходящие за пригорок. — Надо бы проверить второй…
Ветровое стекло транспортёра было закрыто, в борту виднелись несколько пулевых отверстий – наёмники не жалели патронов, отстреливаясь от всей души и во все стороны. В стекле пассажирской двери зияла аккуратная дырка с цветком расходящихся во все стороны трещин. Было тихо – лишь где-то далеко басовито булькала магма, да знойный ветерок слегка колыхал волосы. Цепляясь за колёсный диск, я взобралась наверх, встала на протектор и прильнула к стеклу.
Вытянув ноги, поперёк всех трёх задних сидений возлежала Софи Толедо и мирно посапывала, подложив под щёку сложенные ладони. Внизу, под сиденьями, валялись несколько смятых банок из-под пива.
— Софи, подъём. — Я постучала по растрескавшемуся стеклу.
Распахнув красные глаза, она принялась ошалело озираться по сторонам. Увидела меня, свалилась с сиденья, вскочила, с жестяным скрежетом поскользнулась на одной из банок. Не выпуская меня из поля зрения шальных глаз, аккуратно – даже изящно – нажала на кнопку стеклоподъёмника. Толстое стекло с жужжанием поползло вниз, Софи дождалась, пока между нами исчезнет последняя преграда, высунулась в окно и, не произнеся ни звука, стиснула меня в объятиях. Я еле удержалась, чтобы не свалиться с колеса вниз.