Похититель бурбона
Шрифт:
Зная, какая густая растительность в этой части острова, Леви понял, что должен как можно быстрее идти за ней или потеряет ее из виду. Он привязал Рекса к ветке и побежал за ней. Он услышал шелестящие звуки и пытался следовать за ними, но деревья были лабиринтом, и на каждом углу он боялся минотавра - еще одну медноголовку, пуму, яму, в которой он мог попасть и сломать ногу. Сколько раз он говорил Тамаре не ходить в лес одной?
Леви услышал треск и повернулся на звук. Он заметил проблеск белого и следовал за ним до кустарниковой
– Тамара!
– позвал он ее, она повернулась и помахала ему.
– Что ты здесь делаешь?
– невинно спросила она.
Он подошел к ней, что было не так-то просто в сыпучем песке.
– Что я здесь делаю? Что ты здесь делаешь?
– Ничего. Гуляю.
– Я вернулся домой, чтобы удивить тебя, и увидел, как по моей дороге едет пикап лесозаготовительной фирмы. Какого черта лесозаготовительная фирма делает на нашем острове?
В глазах Тамары вспыхнуло удивление.
– Ты их видел?
– Я их видел. А теперь отвечай. Какого черта здесь происходит?
– Эти деревья стоят целое состояние, Леви. Ты знаешь это.
– Знаю. И что?
– И мы можем их продать и заработать целое состояние.
– Можем. Мы многое можем. Мы даже можем продавать свои тела на улице или отрезать руки и ноги, чтобы стать цирковыми уродами, но мы не делаем этого.
– Мы унаследуем Арден, «Красную Нить», все. Нам не нужен этот остров.
Леви уставился на нее с высоко поднятым подбородком и яростью. Он мог кричать или шипеть, так он был зол.
– Ты продашь этот остров чертовой лесозаготовительной фирме только через мой труп.
Тамара указала на деревья.
– Я продаю их из-за трупа папы. Он продал свою душу за этот остров и умер здесь. Думаешь, я хочу жить здесь вечно?
– Ты, может, и нет, но я хочу. Это тебя не волнует?
– Меня волнует то, что я должна делать.
– Я остановлю тебя, даже если это будет стоить мне жизни.
– Леви отвернулся, он был слишком зол, чтобы смотреть на нее. Он покачал головой, пнул песок.
– Черт подери, чего ты еще хочешь от жизни, Тамара? У нас есть дом. Мы есть друг у друга. У нас есть целый гребаный остров, похожий на рай. Мы счастливы здесь. У нас здесь друзья…
– Это не то, ради чего я здесь.
– Тогда какого черта ты здесь делаешь?
– Я должна выполнить работу, Леви.
– Здесь стоит только два человека, и только у одного из них есть работа, попытайся еще раз.
– Я должна завершить то, что я начала в ночь потопа.
– Довести меня до психушки? Эту работу ты должна завершить? Кстати, ты отлично справляешься.
– Леви, я спасла твою жизнь. Ты жив и будешь очень богатым из-за меня.
– Спасла, и я благодарен. Но не настолько, что отвернусь и позволю тебе продать этот остров за моей спиной. Я никогда не любил что-то так сильно,
– Любишь? Это болото, Леви. Оно должно быть болотом. Мужчина купил маленькую девочку, женился на ней и иссушил болото, потому что сошел с ума после ее смерти. Они держали рабов на этом острове. Откуда, по-твоему, у меня идея о вырубке деревьев? Это папина идея. Нет деревьев, нет «Красной Нити». Вот почему он хотел получить этот остров от дедушки. Спроси Боуэна. Именно Боуэн рассказал мне об этом.
– Возможно, у него и была идея, но он этого не сделал.
– Только потому, что покончил с собой. Он собирался это сделать. Он хотел наказать дедушку, и это был лучший способ. Он хотел все сделать правильно.
– Сделать все правильно? Все правильно? Тамара, ты не можешь сделать все правильно, вырубив сотни акров леса.
– Если бы ты знал, каким человеком был дедушка, ты бы понял.
– Ох, я знал, каким человеком он был. Человеком, который трахал девочку только ради того, чтобы та забеременела и родила ему сына. Вот каким человеком он был. Не надо говорить мне, что я не знаю, каким он был. Я знаю это лучше тебя. Спроси меня, имеет ли это значение? Нет, не имеет.
Глаза Тамары стали большими, огромными, как небо.
– Ты знаешь, что сделал дедушка?
– Конечно, знаю. Уже давно знаю.
– Ты знал и не рассказал мне?
– Я знал, и мне было плевать. Абсолютно, - ответил Леви. Вирджиния Мэддокс утратила всякое сострадание в тот день, когда Тамара сказала ему о том, как мать избила ее. Со слов Боуэна, Джордж Мэддокс даже не заставлял ее спать с ним. Должно быть, она делала это ради денег.
– Знаешь, - повторила Тамара, ее голос казался таким далеким, что он едва его слышал.
– И тебе наплевать.
– Меня волнует остров. Меня волнуют деревья. Меня волнует план, который мы разработали, который, кажется, ты совсем забыла, потому что так одержима местью матери и дедушке.
– Твоему отцу, - ответила она.
– Не моему дедушке. Твоему отцу.
– Эти слова были самыми жестокими, которые она могла сказать ему, и сказала их.
Тамара отвернулась от него и уставилась на океан.
– Тамара… посмотри на меня.
Она шагнула к воде. Леви схватил ее за руку, дернул на себя, внезапно охваченный страхом, что она может наказать его, бросившись в океан.
– Тамара.
Она посмотрела на него. Все упрямство покинуло ее глаза. Все упрямство и огонь. Ушли. Тамара больше не была дома.
– Тамара?
Она отошла от него, и он отпустил ее руку.
– Тамара, куда ты собралась? Мы еще не закончили.
– Мы закончили.
Он продолжала идти.
– Тамара, не смей…
Но она посмела.
Леви побежал за ней, и она остановилась, подняв перед собой руку. Он остановился в двух футах перед ней, задыхаясь от ярости и страха.