Полночная луна

Хэндленд Лори

Его проворные руки были повсюду: поглаживали, дразнили и распаляли меня. Губы проложили влажную дорожку по моей шее.

— Касс, — прошептал он.

Я схватила его за голову, вскинула ее и пробормотала: «Молчи», затем снова прильнула губами к его губам, пропустив пальцы сквозь его волосы.

Еще никто не называл меня Касс, вероятно, потому, что Кассандра даже не мое имя, а вот Мерфи взял и назвал, усугубив нашу близость и поселив во мне страх.

Мы с Мерфи были любовниками без любви, партнерами

без доверия. Мы как два корабля, которые столкнулись в ночи. Если я не буду осторожной, то пойду ко дну океана депрессии, когда Мерфи отчалит. Нельзя позволить себе влюбиться.

Да, он вернулся, даже заполучив бриллиант, но только из-за секса. Я не настолько безумна и никогда не поверю, что парень вроде Мерфи и жрица вуду вроде меня когда-нибудь будут вместе. Особенно после того, как я превращусь в оборотня и оживлю свою дочь.

Я выкинула эту мысль из головы, решив не портить себе настроение.

Стремясь заполнить чем-то пустоту, я сосредоточилась на ощущениях от губ Мерфи, от его рук на моей коже, от прикосновения его волос к моей щеке.

Я дотронулась до его члена через ткань свободных брюк, проведя пальцем по всей длине. Мерфи хрипло вздохнул и схватил меня за запястье, но я вырвала руку.

Всякий раз, когда он хотел снизить темп, я ускорялась, применяя на практике все, что знала о нем и о сексе. Вскоре он распалился не хуже меня и, не выдержав очередной ласки, сбросил с себя одежду и повалил меня на кровать.

Мной овладело отчаянное желание забыть обо всем на свете в этом бездумном экстазе и ощутить, как возрождается все, что казалось загубленным: мечты, дочь и жизнь.

Кожа горела, и меня посетило новое, но уже знакомое чувство, что она мне мала. Я вся пропиталась жаром, влагой и возбуждением, но для вожделенной разрядки не хватало небольшого рывка.

— Прошу, — прошептала я, направив Мерфи в себя.

И он, впервые на моей памяти, беспрекословно подчинился. Жестко и быстро он заставил меня позабыть обо всем на свете, кроме нас двоих, сплетенных в единое целое.

Я почти достигла вершины, когда он застыл во мне и сказал:

— Посмотри на меня.

Я не хотела, но он отказывался двигаться. Даже когда я выгнула спину, пытаясь добиться желаемого, он лишь сильнее придавил меня всей тяжестью тела, чтобы удержать под собой в этом подвешенном состоянии.

Кожа головы зудела, в носу свербило, кончики пальцев пощипывало. Только оргазм мог прекратить эту муку, но его не добиться, не посмотрев на Мерфи.

Я открыла глаза, готовая зашипеть от злости, но тут он слегка наклонился и осыпал поцелуями мои лоб, щеку и подбородок с такой нежностью, что у меня сдавило горло от нахлынувших чувств, которые я не взялась бы описывать.

Потом Мерфи вздохнул и уткнулся своим лбом в мой, отгородив волосами точно завесой наши лица от всего

остального мира. Все перемешалось, и я подрагивала, ощущая на губах его дыхание.

Когда полная луна заглянула в окно, окутав спальню серебряными тенями, он качнул бедрами, совсем чуть-чуть, но этого оказалось достаточно, чтобы коснуться меня так, как никто никогда не касался.

— Девон? — шепнула я, ощутив нечто неизведанное, пугающее и вместе с тем окрыляющее.

Оргазм настиг нас одновременно, когда последние отзвуки имени растворились в ночи. Мы дрожали, сжимая друг друга в объятиях, и далекое рычание дикой кошки звало меня за собой.

Даже забывая, я не могла забыть.

Когда последняя дрожь унялась, Мерфи скатился с меня, оставив внутри пустоту. Что со мной? Раньше мне никогда не хотелось его удержать.

Я повернула голову, он тоже повернул.

— Спасибо, — сказала я. Это прозвучало весьма неуклюже, но Мерфи улыбнулся.

— Jolis yeux verts, — пробормотал он сонно.

— Что это значит?

— Прелестные зеленые глаза, — ответил он, уже засыпая.

Выскользнув из кровати, я бросилась к зеркалу. На лице сияли изумрудные глаза дикой кошки.

Глава 34

Голову пронзила такая сильная боль, что я рухнула на четвереньки, корчась в страшных муках. Я попыталась позвать Мерфи, но издала лишь жалобное, похожее на звериное скуление, заглушенное боем уличных часов, отсчитывающих полночь.

Дыхание перехватывало, каждая клеточка тела пылала. Хотелось прижаться щекой к прохладному полу ванной, но что-то мешало: между кожей и гладкой поверхностью кафеля словно образовалась преграда.

К счастью, новая волна боли ввергла меня в забытье.

Очнулась я в переулке. Каждый голос эхом отдавался в голове, каждый запах бил в ноздри. Я посмотрела на полную луну, обрамленную черным небосклоном. Яркий серебряный диск словно вибрировал вместе со звуком и светом, отдаваясь в пульсации моей крови.

Кстати, о крови…

Я глубоко вздохнула. Где-то поблизости ее было с избытком.

Я медленно встала на четвереньки и увидела в нескольких шагах от себя мертвого человека с развороченной глоткой. Заурчавший желудок свело от голода. Почему я внезапно учуяла запах мяса?

Было очень странно ощущать себя слабой и растерянной, и вместе с тем сильной и ловкой. Конечности отказывались повиноваться, так что передвигаться можно было только на карачках.

Попытка вспомнить, как я оказалась здесь, привела к новой вспышке боли. Я опустила голову, спасаясь от яркого лунного света, и, лишь когда боль отступила, снова открыла глаза.

Только для того, чтобы воззриться на чертову пару лап.

Я подняла взгляд, ожидая увидеть перед собой леопарда, но переулок был пуст.