Полное собрание стихотворений

Кленовский Дмитрий Иосифович

254. Пришелице

Я на ночь не закрыл окна, А к утру, словно виновато, На подоконник гроздь легла Глицинии голубоватой И усиком за шпингалет Так крепко-крепко зацепилась. Как оттолкнуть мне твой привет, Твою настойчивую милость! Пусть будет ветер - все равно, Пусть беспорядок натворит он - Раз ты пришла ко мне, окно Оставлю для тебя открытым! 1959

255

Она оправдывалась, та рука, Она утешить и помочь хотела, Она легла, тревожна и легка, Мне

на плечо. Рука! Рука без тела, Мне отказавшая когда-то в нем! Я сохранил твое прикосновенье, Твой бережный отказ! С тем давним днем Я помирился. В жизни есть мгновенья Горчайшие, которые потом Приобретают смысл и очертанья, И догоревший уголек страданья Уже не жжет, и на ладони он - Почти неуловимое касанье. 1959

256

Сквозь пестроту воспоминанья И тесноту ушедших дней Я сохранил очарованье Далекой юности твоей. Мне одному она открылась Неповторимо и сполна. Ведь никому такая милость Тобою не была дана! И от тебя самой сокрыты Твои далекие черты, И зеркала давно разбиты, В которые гляделась ты. И только я - в душе и плоти - Храню все строже, все нежней Единственный и верный оттиск Угасшей прелести твоей. 1959

257

Как наклевывают птицы вишни, Те, что всех других спелей и слаще, Так твои податливые губы, Знаю я, давно не без изъяна. Все же я тянусь к ним, безрассудный, Забывая старую науку, Что наклеванная птицей вишня Сохнет и твердеет по наклеву, А у косточки - совсем у сердца - Есть уже легчайший привкус тленья. 1959

Разрозненная тайна

МОИМ ДРУЗЬЯМ

258

Я не улавливаю знаков Иных, неведомых миров, Мой путь с другими одинаков, Я тоже им идти готов. Но, принимая непреложность Назначенного мне пути, Я верю все-таки в возможность До невозможного дойти. Пусть ранит этот путь камнями, Но я зато богат порой Таинственными черепками, В пыли подобранными мной. Какой чудеснейшей амфоре Из неизведанной страны, Сплетаясь в редкостном узоре, Принадлежать могли они? Перебирая их несмело, Твержу я в помыслах моих: Как хороша должна быть в целом Разрозненная тайна их! 1964

259

Как пароход подходит к пристани, Неспешно замедляя ход, И всматриваешься все пристальней В тот край, что пред тобой встает - Так я гляжу в недоумении На берег странный и чужой, Что в неизбежном приближении Сейчас встает передо мной. Какие-то струятся тени там, Какие-то скользят лучи, Но в смутном их нагромождении Мне ничего не различить. И лишь одна (прозреньем, бредом ли?) Надежда промелькнет подчас, Что кто-то, мне пока неведомый, На сходнях руку мне подаст. 1964 

260

Ужель

я землю посетил, Чтоб, уходя, сказать «не знаю!» И стать одной из тех могил, Что здесь от края и до края? Иль, может быть, как та пчела, Что потрудилась над цветами И каплю меда унесла В далекий улей за холмами - Так и душа моя возьмет С собой в далекую дорогу Тот все-таки душистый мед, Что здесь собрал я понемногу. О нет, не знанье! Лишь намек, Предчувствие, догадки... Что-то, Чем я разбогатеть не мог... Но, может, хватит для полета? 1964

261

Пусть не душа, пусть слабое дыханье, Пусть только затуманено стекло, Но все-таки мое существованье Каким-то дуновеньем процвело. И, может быть, среди далеких странствий, На рубеже какого-то пути Смогу я на туманное пространство Свои инициалы нанести. И стану наконец самим собою, Тем, кто познал, что совершилось с ним И кто пока заботливой судьбою От непосильной радости храним. 1962

262

Это лучшее, что мне дано: Благодатное мое незнанье! С ним я, даже падая на дно, Страшного не вижу расстоянья. Думаю: а может быть, меня Мурава внизу спокойно примет Иль парить я буду, чуть звеня, Сохранив свое земное имя. Ну а если даже разобьюсь - Может, это тоже не смертельно? Может, легким облаком взовьюсь В синеву отчизны запредельной? О, как это хорошо: не знать! Мир надежд тогда неиссякаем! Значит, есть и будет что понять, Если мы сейчас не понимаем! 1964

263

Сижу в кафе весною, Сижу ничуть не пьян, Стоит передо мною На блюдечке стакан. Стакан простого чая, И, для других незрим, В нем ложечкой мешает Залетный херувим. И чай мой все крепчает, Меняет цвет и вкус, И вот уже не чай он - Нектар для жадных уст. Я пью его, пьянея, И я пою, пою, И с песнею моею В совсем ином краю. Но спала наважденья Взметнувшая струя, В немом недоуменьи Сижу, очнувшись, я. И чай в моем стакане, Как ложкой ни мешай, Не жгучий и не пряный - Обыкновенный чай. Когда ты мне солгало, Проклятое стекло? Когда ты просияло И песней обожгло? Иль в этот вот бесстрастный И равнодушный миг, Когда я так напрасно К твоим краям приник? Ах, я судить не смею (Сужу - так на авось…), Ведь в маленьком кафе я Всего лишь мелкий гость. Уйду и перестану (Так проще, может быть!) Из страшного стакана В недоуменьи пить. 1962