Распахнулись тяжелые двери тюрьмы И, согретый цветущей весною,В царство слез и неволи, позора и тьмы День ворвался победной волною.«Ты свободен, иди!» – сторожа говорят, С рук и ног моих цепи снимая,И нежданному счастью безумно я рад, Как дитя, и смеясь и рыдая.«О, скажите, молю я, не лживый ли сон Обманул мою душу мечтою?Неужели я вправду отныне прощен, Не смеетесь ли вы надо мною?..»Но у ног моих звенья разбитых цепей, А в лазурной дали, за дверями,Чуть виднеется берег отчизны моей, Там, где море слилось с небесами!Завтра парус косматый, по бурным волнам Легче чайки летя и мелькая,Унесет меня вновь к незабвенным полям
Дорогого родимого края!Но… что сталось с проснувшимся сердцем моим? Отчего на тюремном порогеВдруг поник я челом и стою, недвижим, В непонятной душевной тревоге?..Что за сила влечет меня снова назад?. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .О, прости меня, бедный товарищ! Прости, Что в восторге забыл о тебе я,Что забыл я о том, с кем на общем пути Шел я, злобой к врагу пламенея.Нет, не сдамся я царству позора и тьмы, – Верь, о брат, не изменит рука мне,И над морем, где высились стены тюрьмы, Не останется камня на камне!Я иду, но иду не один, и с собой Уношу я с тоской затаеннойТвой страдальческий образ, твой кашель глухой И рыданья души оскорбленной…
Не гони ее, тихую гостью, когда, Отуманена негою сладкой,В келью тяжких забот, в келью дум и труда Вдруг она постучится украдкой;Встреть ее на пороге, в рабочих руках Отогрей ее нежные руки;Отыщи для нее на суровых устах Тихой лаской манящие звуки.Позабудь для ее беззаботных речей Злобу дня, и борьбу, и тревоги,И вздохни на груди ненаглядной твоей От пройденной тобою дороги…Нет, не стыдно любить и не страшно любить! Как светло, как отрадно живется,Если смог ты в подругу свою перелить Всё, чем грудь твоя дышит и бьется!..
1883
«Завтра, чуть лениво глазки голубые…»
Завтра, чуть лениво глазки голубыеМилая откроет, пробудясь от сна,Не докучный шум, не звуки городскиеС улицы услышит за окном она.За окном раздастся птичек щебетанье,Тихий говор сада, плеск речной волны,И широко солнца кроткое сияньеЗолотым потоком хлынет с вышины…Как цветок, омытый вешнею росою,Девственной красы и свежести полна,В ароматный сад, склоненный над рекою,С резвою улыбкой убежит она.Обежит дорожки, скрытые кустами,С вышины обрыва глянет в даль полей,И угрюмый город с душными домамиТам, вдали, как призрак, встанет перед ней!..
Сегодня как-то я особенно устал:Блеск радостного дня мне жег и резал очи,Веселый шум толпы мне душу раздражал, И я как избавленья ждал Безмолвной ночи.И ночь сошла с небес; в открытое окноПахнуло ласкою и сонной тишиною,И вот вокруг меня всё спит давным-давно, А я – я не могу уснуть, и вновь полно Больное сердце старою тоскою…
Когда я шел от вас, – холодный ветерок,Днем резавший лицо, замолк к безмолвной ночиЕще алел зарей поблекнувший восток,И светлый день весны как будто не протек,А лишь полузакрыл сияющие очи…Из сада музыка в вечерней тишинеДалеко слышалась… Под такт ее ступая,Я тихо шел, мой стих задумчиво слагая;Я шел, а сердце плакало во мне.Да, сердце плакало… Мертвец похороненныйОчнулся вновь, в своем удушливом гробу,И рвется из земли на воздух благовонный,И плачет, и клянет бездушную судьбу…
Зачем-то шли года, сменялись впечатленья,Гремела буря чувств в отзывчивой груди,Жгли и томили мысль тревожные сомненья,И тот же смутный чад грозит и впереди.Что ж это? Пошлый фарс?.. К чему ж я в нем актером?Я не рожден шутом, – пусть тешит он шутов!А мне он надоел своим бессвязным вздором,Докучной пестротой и звоном лживых слов!..Прочь,
без раздумья прочь с подмостков балагана!..Мне душно, тяжело! Пусть с моего лицаСотрет немая смерть позорные румянаИ даст ему покой разумного конца!Пусть жизнь во мне убьет не мертвая природа,Не тягостный недуг, случайный и слепой,А ум, свободный ум, не видящий исходаИ не смирившийся пред жалкою судьбой!..Напрасная мечта, – я буду жить! БлистаяИгрой своих цветов и вечной красотой,Жизнь вновь меня умчит, мой ропот заглушая,Вновь опьянит меня, глумяся надо мной.Я знаю, минет ночь; румяный и прекрасныйРассвет мое окно лучами озарит,И голос черных дум и истины бесстрастной,Как бред, безумный бред, замрет и замолчит.Я скорбь мою сочту болезненной мечтою,Я насмеюсь над ней с глупцами заодноИ, полн кипучих сил, спокойною рукоюШироко распахну закрытое окно;И хлынет из него благоуханье сада,Домчится звонкий плеск весеннего ручья,И знойное чело обвеет мне прохлада,И сердце озарит блаженство бытия!..
Блажен, кто в наши дни родился в мир бойцом.Пусть жизнь ему грозит нуждою и мученьем, –Погибель встретит он с безоблачным челом,С уверенной душой, с насмешкой над врагомИ с гордым, полным сил презреньем.Потомства строгий суд его не упрекнетНи в слабости раба, ни в трусости позорной.И если с родины ярма он не сорвет,Зато и сам пред ним во прах не упадетТрепещущий, безмолвный и покорный.Но горе в дни борьбы тому, кто рук в кровиНе в силах обагрить, кто одарен с рожденьяДушой, согретою огнем святой любви,Душой, сознавшею блаженство всепрощенья!..Родной народ его своим не назовет,Он, скажут, праздновал за чашей с палачами,Он в песнях воспевал насилие и гнет,Он был в одних рядах с бездушными врагами.
Под звуки музыки, струившейся волною,Один среди толпы, пестреющей кругом,Я вдруг задумался, поникнув головою.Задумался – бог ведает о чем.Печали не было в той думе мимолетной,Но чуть очнулся я – и на своих чертахСознал я темный след тревоги безотчетнойИ влагу тихих слез, сияющих в очах.То тайные мои недуги и страданья,Глубоко скрытые от чуждых мне очей,Укравши у меня минуту невниманья,Как тени поднялись со дна души моей.И в час, когда на миг от оживленья балаВ безвестный мир меня мечта моя умчала,Они смутили вновь поддельный мой покой.Так горная река из-под снегов обвалаВновь рвется на простор мятежною волной.
Затих блестящий зал и ждет, как онемелый…Вот прозвучал аккорд под опытной рукой,И вслед за ним, дрожа, неясный и несмелый,Раздался струнный звук – и замер над толпой.То был родной мне звук: душа моя узналаВ нем отзвук струн своих, – и из моих очей,Как отлетевший сон, исчезли стены зала,И пестрота толпы, и яркий блеск огней!Широко и светло объятья распахнувшийИной, прекрасный мир открылся предо мной,И только видел я смычок; к струнам прильнувший,Да бледное лицо артистки молодой.Как чудотворный жезл волшебницы могучей,Он, этот трепетный и вкрадчивый смычок,За каждой нотою, и нежной и певучей,Ответных грез будил в груди моей поток:И шли передо мной в лучах воспоминанья,Под звуки reverie, бежавшей, как ручей,И светлая любовь, и яркие мечтанья,И тихая печаль минувших, юных дней.
В солнечный день мы скользили по глади реки.Перегнувшись к воде, ты со звонкой струею игралаИ точеные пальчики нежной атласной руки Серебром обвивала.Перед нами раскинулась даль: там синели леса,Колыхались, пестря васильками, роскошные нивы,И краснели крутых берегов роковые обрывы, И горели в лучах небеса…