Полосатый Эргени (сборник)
Шрифт:
— Сыт! — сказал он.
Он снял висевший у него за плечами меховой мешок и протянул Уамме.
Тупу-Тупу всунул в мешок окорок оленя. Куолу закинул мешок за спину,
покряхтел и вдруг внимательно стал разглядывать Баллу. Молодая женщина
смутилась и стала медленно пятиться к кустам. Колдун опять нахмурил брови.
— Подойди! — приказал он.
Балла ни жива ни мертва подошла ближе. Колдун указал рукой на ее
перламутровое ожерелье. Балла послушно
Куолу брякнул ожерельем и надел себе на шею.
— Хорошо будет? — спросил он Баллу, громко засмеялся и зашагал по
тропинке к своей землянке.
Люди провожали его тревожными взглядами, пока коренастая фигура его
не скрылась за береговыми кустами.
Долго еще пирующие сидели молча и никак не могли прийти в себя. Всем
было и тяжело и жутко. Наконец Каху подымила веткой можжевельника в ту
сторону, куда ушел колдун.
— Ушел! — сказала она. — Ешьте и пейте! Теперь не вернется.
Все вздохнули с облегчением. Но прежнего веселья уже не было.
Вурр
К вечеру начал накрапывать дождь. Тучи бежали с северо-запада и несли
с собой сырость и холод. Гости и хозяева поселка разбрелись ночевать по
землянкам. Старики улеглись поближе к жаркому очагу.
На четвертый день стали прятать остатки добычи в глубине оврага.
В этот год зима была вьюжная. Навалило столько сугробов, что в конце
зимы весь овраг был засыпан почти доверху, и теперь там все еще лежали и
таяли остатки снега.
Весь день мужчины снимали шкуры, потрошили оленей и на длинных жердях
переносили приготовленные туши с отрубленными ногами в снег. Всех оленей
перенести все-таки не смогли. Несколько туш осталось лежать на берегу.
Когда солнце зашло, холодный туман, поднявшись от реки, покрыл берега и
всю низкую пойму. Впрочем, и днем было так холодно, что мясо было еще
совершенно свежее.
Как только ушли люди, сейчас же из кустов начали появляться песцы. В
летних шкурках они не были пушисты и потому казались гораздо меньше, чем
зимой. Они были похожи на маленьких тонконогих собачек.
Осмотревшись подозрительно кругом, песцы принялись за еду. Целых
оленей они не трогали, но с удовольствием подбирали недоеденные куски,
грызли разбитые камнем кости.
Утром поселок проснулся, когда яркие лучи солнца разогнали тяжелый
полог тумана. Гости и хозяева один за другим выползали из душных землянок
и отсырелых за ночь шалашей. Начинался новый день, сытный и праздный. Люди
собирались закончить пир веселыми играми молодежи. Мальчики-подростки
разбрелись
Вдруг раздался пронзительный крик: целая стайка детей стремглав бежала к
поселку и неистово кричала. В становище поднялась суматоха. Женщины
выскакивали наружу. В первую минуту никто ничего не мог понять. Все
кричали и визжали как безумные. Мужчины брались за оружие и тревожно
оглядывались по сторонам. Но большинство не знали, в чем дело. Наконец все
разъяснилось.
Прибежавшие мальчики на все лады выкрикивали одно слово:
— Вурр! Вурр! Вурр!
Они оглядывались и тыкали пальцами в кусты, где в это время из-за
зарослей ивняка показалось мохнатое чудовище. Это был большой медведь,
тяжелый и неуклюжий житель лесов и гор ледникового времени. Он шел
потихоньку, с перевальцем, покачивая головой. Как только он поравнялся с
землянками, людской крик сделался еще оглушительнее. Кричали все. Кричали
женщины и старухи; кричали старики и дети; громовыми голосами орали
мужчины. Они махали палками и камнями, зажатыми в кулаки. Круглые
булыжники и плоские осколки кремней тучами летели через овраг и шлепались
в землю вокруг насторожившегося зверя.
Медведь повернул голову и глухо охнул. Он терпеть не мог людского
крика. Не нравился ему и запах поселка: горькая гарь костров, едкий
людской дух. К тому же он был сыт. Там, на берегу, распугав песцов, он
наелся до отвала потрохов оленей да еще закопал себе впрок в кустах два
оленьих трупа. Глядя на поселок и на мечущихся людей, он досадливо мотал
головой, как будто отбиваясь от рассерженных пчел.
В это время из толпы выскочил Волчья Ноздря, самый сильный охотник
поселка Красных Лисиц. С диким криком он стал спускаться в овраг. Прыгая
на своих коротких и кривых ногах, он сам рявкал, как дикий зверь. Космы
его волос поднимались дыбом, и от этого он казался еще страшнее. За
Волчьей Ноздрей двинулись остальные. Женщины и дети в поселке завизжали
еще громче.
Медведь оглянулся на людей. В это самое время выбежал Ао с горящей
веткой сосны. Он подбежал к краю обрыва, с силой перекинул на ту сторону
окутанный дымом сук и вихрем помчался догонять товарищей.
Когда первый ряд атакующих, с Волчьей Ноздрей во главе, взобрался на
противоположный берег оврага, все увидели, что медведь был уже далеко. Со
страху он мчался огромными прыжками, вскидывая толстый зад и перескакивая