Поля доброй охоты
Шрифт:
– Эй, водяной, вылазь!
Казалось, прошел всего миг, но из-под двери уже вовсю лился свет, а от стен струилось тепло. Олег потянулся, вылез из спального мешка, подтащил ближе мешок походный, достал ремень, опоясался, меч завернул в спальник.
– Эй, бродяга, тебя чего, вытряхать надобно?
– А дверь-то отперта? – спросил в ответ Середин.
– Да открыта, выходи!
Ведун толкнул плечом створку, легко отлетевшую на полосе из толстой буйволовой кожи, заменяющей петли, шагнул на открытое
– Вот, боярин, сей смерд ночью плескался. Как из озера вылез, так враз и полонили.
– Ты кто таков будешь, человече?
Солнце било Середину в глаза, и только сильно прищурившись, он увидел, что перед ним стоит совсем молодой паренек, лет восемнадцати, гололицый, в простой рубахе и шароварах, но на шее висит тяжелая золотая гривна, пояс его наборный, с золотыми и янтарными пластинами. Рукоять меча и ножны тоже сверкали самоцветами, сапоги же были красными, из тонко выделанной кожи. Здешний князь? Хотя нет, в Изборске князей никогда не было. Значит, посадник… Или лучше переборщить? Как бы оскорбления не вышло.
– Ведуном Олегом меня все кличут, княже, – приложив руку к груди, слегка поклонился Середин. – По поручению князя Русского ведьму с Тверского тракта пытался выкинуть. Да так, получается, вышло, что сама она меня выбросила. Придется, стало быть, сызнова на Тверцу скакать, заканчивать.
– Для боярина русского зело бедно смотришься, путник. Таковых ко двору дядюшки мого вовсе не пускают.
– Увы, княже, не боярин, – виновато развел руками Олег. – Знатностью и серебром не богат. А что до правителя земель русских допущен был – так не чести ради, а для развлечения. Поединок магов на пиру князь затеял. Боярам для смеха, нам для проверки.
– Не зови меня князем, – все же поправил его юноша. – Посадник я здешний, боярин Переяр.
Ведун поклонился снова, выражая свои извинения.
– Что же ты победой не хвастаешься, гость известный? – поинтересовался из-за плеча боярина широкоплечий пожилой воин с хитрыми морщинками вокруг глаз и тонкой седой бородой. Несмотря на жару, одет он был в синий плащ, запахнутый и сколотый медной фибулой, покрытой разноцветной эмалью с непонятным рисунком. – Наслышаны мы о веселье сем, молва разбежалась быстро. Коли ты это есть, а не сказочник бродячий.
– Чего хвастаться, коли о том и так вся Русь прознать успела?
– Жаль, у нас тебе состязаться не с кем, – пожалел боярин Переяр. – Волхвов и тех не осталось.
– У вас же тут святилище на все земли знаменитое! – удивился Олег. – Куда же все волхвы из него пропасть могли?
– Проповедники третьего дня в святилище наше приходили, – ответил сбоку молодой воин с копьем и в кольчуге. – Распятому богу молиться звали.
– Нечто волхвы ваши уверовали? – не поверил своим ушам ведун.
– Мудрый
– Повесили? – Середин понял, что сейчас услышит историю еще одного великомученика.
– Не, побили токмо. Но до смерти. Проповедник же сей не един странствовал, а с учениками крепкими.
– Ага…
Продолжение религиозного диспута стало прорисовываться все более подробно.
– Порешили волхвы тех странников, – урезал рассказ седой воин. – Токмо и сами лежат все, кроме двоих, но и те побиты зело, один хромает, другой же руку в лубке носит. На что и годны оказались, так токмо молебен Триглаве, благодетельнице нашей, сотворить, дабы спасителя прислала, что русалии завтра вместо них провести сможет.
– Мудрость Триглавы не знает границ… – По спине у Середина пробежал неприятный холодок.
– Ты ведун, ты пришел из воды. Не бывает знака яснее, – кивнул юноша. – Боярин Стрекал! В хоромах моих посели гостя, накорми, напои, отдохнуть дозволь хорошенько. Завтра дело у него будет важное, за каковое головой отвечает. Пусть готов будет.
– Слушаю, посадник.
Седой воин подступил к стражнику, прошептал тому что-то на ухо и поспешил догонять юного Переяра, уходившего за ворота.
– Пошли, ведун, – предложил стражник, перехватив копье.
– Обожди, дай оглядеться. До завтра время еще есть.
В здешнем мире местность вокруг выглядела совсем иначе, нежели в двадцать первом веке. Если в будущем над священными магическими ключами лежал пустырь, то сейчас здесь стояло обширное святилище, обнесенное монументальным бревенчатым забором. Одновременно тын перекрывал подходы к реке Жизни – именно там находились ворота, и, похоже, стоявшая в них стража как раз и заловила ночью ведуна. Молодой человек выбрал не самое удачное место, чтобы ступить на берег. Между дорогой к ключам и поляной с идолами стоял обширный дом в два жилья – вестимо, тут и обитали здешние волхвы. И явно не бедствовали.
Вторые ворота открывались в сторону города. На месте будущего кладбища ныне раскинулась ремесленная слобода, за которой между расселиной и обрывом был прорыт глубокий ров и поставлена каменная стена в четыре человеческих роста высотой да еще с двумя башнями на углах. Дальше стена становилась ниже и уже – но те участки защищала сама природа.
На юг от святилища стоял лес. О будущей Изборской крепости пока еще никто и не думал.
– Почто застыл, чародей? – поторопил его стражник.