Помощница лорда-архивариуса
Шрифт:
Я поморщилась. Приключения последних часов заслонили утреннее событие, но теперь оно встало в памяти во всех жутких подробностях.
– Нет, благодарю.
Джаспер пожал плечами и налил себе бокал.
– Как хочешь. Пью за тебя, Камилла. За твои удивительные глаза, которые видят сокрытое, за твою храбрость и безрассудство.
Я порозовела от удовольствия, улыбнулась, расположилась за столом и взяла пожелтевший листок. Текст на нем писала та же рука, что и послание с загадкой, которое мы извлекли из тайника за барельефом брата Борга.
Джаспер сел рядом и прочел
«Те, кто признают демонов благодетелями этого мира, ошибаются во многих отношениях. Я, Филион Кастор, прозванный Небесным механиком, стал тем, кому открылась правда, в год, когда несчастный мой учитель и покровитель Аурелиус отверг Свет и призвал Тьму в этот мир. Однако не он был первым, к кому явились демоны, назвавшие себя архонтами Арбателем и Барензаром; первым был я, и ко мне первому обратились они с предложением соединить земное и неземное. Считая меня более совершенным сосудом, чем Аурелиус, и ненавистником рода людского, коим я действительно был в те годы, они открыли мне подлинные свои цели, надеясь, что совпадут они с моими, и обещали взамен многое.
Подлинная цель демонов такова: когда архонт получит совершенный сосуд, он обретет силу забирать жизни мира сего, и не нужны ему более будут ритуалы и теурги, что выступают ныне посредниками и отдают им жизни жертв.
Демоны не прельстили меня, но отговорить от необдуманного поступка своего учителя я не сумел. И тогда сокрыл я от своего учителя часть подлинного ритуала Слияния, который привожу здесь…».
– Вы видите этот текст? – поразилась я.
– Да. Он не спрятан магией. Позволь-ка…
Джаспер отставил бокал и забрал страницы. Пока он читал, я устало подперла голову рукой и смотрела на него: занятие это мне никогда не надоедало. В мыслях царил разброд, и мне было совершенно все равно, что написал на пожелтевших листках Небесный механик двести лет назад. Время от времени я поглядывала на черные ветви и ствол, выступающие из дальней стены: теперь я постоянно чувствовала присутствие в башне безмолвного недоверчивого наблюдателя.
Джаспер отложил листки и произнес угрюмо:
– Так и думал. Как только высший демон получит подходящее тело, он сможет самостоятельно забирать жизненные силы людей и питать ими подчиненных ему сущностей низших легионов. Они обещают человеку-сосуду бессмертную жизнь и могущество, право миловать и обрекать на смерть. Сами же будут использовать людей как домашний скот. Соблюдать пакт демоны, разумеется, не будут, потому что и так смогут получить, что им нужно.
– Звучит ужасно.
– Так и есть. Наш мир обречен, если описанный здесь ритуал Слияния удастся провести.
– Следует рассказать об этом Совету Одиннадцати и императору, – предположила я, – они должны понять…
– Нет. Среди теургов немало твердолобых недоумков, которые непогрешимо верят во Второй Пакт и чистые намерения потусторонних существ. Нет гарантии, что кто-то из них не попробует рискнуть…
Джаспер вновь взял бокал, рассеянно пригубил и задумался.
– Как вы поступите, Джаспер?! – взволновалась я.
– Отправлю этот листок в камин. Туда ему и дорога. Но здесь есть еще одна прелюбопытнейшая вещь… никогда
Я заинтересовалась:
– Изгнать из нашего мира так, чтобы он не мог вернуться долгое время?
– Именно.
– Но ведь это то, что вам нужно! Вы проведете изгнание, и Барензар оставит вас в покое. Кроме того, – воодушевилась я, – можно изгнать Валефара, и тогда империя будет жить по-другому!
–Да ты радикалка, – невесело усмехнулся Джаспер. – Как ты себе это представляешь? Если исчезнет Валефар, уйдут и подчиняющиеся ему демоны. Пакт будет расторгнут. В империи воцарится хаос и разруха. Две сотни лет мы привыкли полагаться на потустороннюю силу. Демоны дают нам все: энергию, оружие, повседневные удобства и предметы роскоши. Власть и мощь.
– Пора империи вспомнитьо других вещах, кроме власти. И разве повседневные удобства и предметы роскоши стоят той цены, которую приходится за них платить?
– Я знаю людей, которые одобрили бы твои взгляды. Убийцы магии, например. Впрочем, я тоже готов поддержать тебя.
– Тогда сделайте это! Избавьтесь от своего преследователя и избавьте империю от Валефара!
Джаспер покачал головой.
– Пожалуй, это крайнее средство. Видишь ли, для этого требуется начать подлинный ритуал Слияния. Умертвить нужное количество жертв… а затем, когда демон-архонт начнет вливаться в сосуд, этот сосуд – в данном случае, я, и этот момент принципиальный – должен провести особый обряд. Сосуд приносит в жертву самого себя. Совершает ритуальное самоубийство. Вонзает ритуальный нож сюда, между пятым и шестым ребром.
Я проследила, как Джаспер задумчиво коснулся пальцами чуть ниже нагрудного часового кармана на жилете.
– Представь, что произойдет, если налить в глиняный кувшин расплавленный металл и кувшин лопнет? Металл прольется, и собрать его обратно невозможно. Так и демон: он утратит свою силу, когда его сосуд добровольно расстанется с жизнью. Будет истощен настолько, что не сможет больше присутствовать в этом мире. Он отправится в свое незримое царство, а я на тот свет. На такой самоотверженный поступок я не готов, как и жертвовать ни в чем не повинными людьми, чьи жизни потребуются для ритуала изгнания.
Я была потрясена настолько, что не могла вымолвить ни слова, лишь накрыла на миг ладонью руку Джаспера.
– Никто не должен совершать такой поступок, – произнесла я упавшим голосом. – Выходит, демоны непобедимы. Ваш незримый палач будет преследовать вас до конца жизни.
Джаспер мимолетно улыбнулся.
– Не все так ужасно. Во-первых, Барензар являет себя, только когда у него есть для этого силы. Вероятно, он получает их от чернокнижников, которые тайно проводят запрещенные ритуалы. Во-вторых, когда я нахожусь далеко от Аквилии, демон добирается до меня крайне редко, когда астрологические карты заморских небес складываются нужным образом. В-третьих, демоны не любят природную магию. Мне она плохо поддается, но все же иногда получается обуздать Барензара с ее помощью. В четвертых… кое-что изменилось.