Попаданец в Рой Пожирателей Вселенной. Том IV
Шрифт:
«„Прак“ это лук, „праката“ это лучник, а „праката и-и“ это кузнечик, или же жук-лучник, жук-стрелок.» — мысленно расставил все точки над и перерожденец.
Дед заметил, что тюремщики занялись подготовкой стикера для статуэтки кузнечика, и со спокойной душой вернулся на табурет. Кроме заметки с деревянным стрельцом, разум Роя изготовил табличку со словом «прак». В качестве перевода на ней он записал: «лук (оружие)».
Свободный слизевик стёр из таблицы «праката» и внёс туда символы означающие «талри». Данным словом учитель описывал осу.
Когда ассистент прикоснулся
Дабы показать «талри», пожилому бокату не потребовались никакие фигурки. Взойдя на пьедестал, он изобразил руками машущие крылья и на этом закончил свою жестикуляцию.
«И всё?» — удивился парнишка — «Так-с… Мне нужно кое-что проверить…»
Повелитель слизи написал в таблице «талри хан», затем через знак тире, добавил в клеточки слово «рхан».
Мужчина за столом недоверчиво, с прищуром поглядел на надпись на стене.
«Означает ли, что „талри хан“ это то же самое, что и „рхан“?» — подумал Фёдор.
Больше всего он переживал о том, что пленник может неправильно интерпретировать тире.
В конце концов Халима как-то неуверенно покивал.
Управляющее сознание добавило на табличку со словом «талри» перевод «летающий».
«Кажется я начинаю улавливать логику старика.» — подумал человек — «Похоже он описал жуков не их фактическими названиями, а словами характеризующими определённые свойства разных насекомых. Кузнечик — жук-стрелок; оса — летающий жук. Фактическое наименование слуг Роя мог бы сообщить не рядовой бокат, а например, профессиональный жуколов. Но Мирау лежит в отключке и его мнение не получится узнать. Возможно ловчий Гильдии поспорил бы с дедом и выдал бы иные описания…»
Идя по заданной очерёдности, разум Роя вписал в таблицу слово соответствующее бронерогу. «Рогари» — значилось в транскрипции* на стикере наклеенном на статуэтку.
*Транскрипция в лингвистике — передача на письме тем или иным набором письменных знаков элементов звучащей речи.*
Учитель забрался на постамент ещё до того, как слизевик закончил писать. Гуманоид в расстёгнутом кафтане широко раскинул руки и выпучил глаза, глядя вверх и по сторонам.
— Ро-ога-а-ари… — протянуто вымолвил он.
Затем пожилой бокат резко сменил позу. Он опустил левую руку, а правую выставил перед собой, согнутую в локте. Мизинец и безымянный палец мужчина загнул, а большой и указательный пальцы вытянул, оставляя где-то сантиметр между ними (средний палец у бокатов отсутствовал). Пристально взирая на этот промежуток, пленник сказал:
— Чики.
Своим жестом он словно бы показывал нечто маленькое. И это нечто, он называл «чики».
После этого Халима вновь раскинул руки и протянул:
— Ро-ога-а-ари!
И снова, схватил пальцами нечто маленькое и проронил:
— Чики.
Данные манипуляции старик повторил несколько раз. Тогда главенствующее сознание сообразило, что дед имеет ввиду. «Рогари» означает большой, крупный, а «чики» маленький, крошечный. Именно поэтому
Для проверки этой теории на постамент забрался слизевик. Он ничего не сказал и вообще не проронил ни единого звука. Второй слон поблизости начал стукать кончиком указки по корпусу собрата.
«У меня нет фигурки слона, поэтому при просьбе описать его, не обойтись без настоящего летуна.» — подумал парнишка.
Престарелый бокат не стал выкладывать из деталек буквы. Протянув руку и указав ею в сторону жука, он просто сказал:
— Рогари и-и.
Теория подтвердилась на практике, и перерожденец отформатировал таблички со словами «чики» и «рогари», внеся в них обновлённые сведения.
Разглядывая горы вещей в инвентарной, Фёдор прикидывал варианты для последующих итераций акцентирования на демонстрационном постаменте. Тем временем, пожилой мужчина встал из-за стола и жестами показал, что хочет есть. Раскрыв рот, он сделал вид что кладёт в него что-то, а потом погладил себя по животу.
Слизевик покивал, давая добро на обеденный перерыв, хоть и время было уже далеко не обеденное.
Волоча ноги по полу, пленник выбрел из учебной аудитории в центральный коридор. Там он остановился и осмотрелся. Сначала он задержал взгляд на проёме ведущем в вещевой склад. Когда Халима впервые попал в бункер в этом помещении было темно. Ну а сейчас в нём горел свет трудящихся головастиков и можно было увидеть залежи материальных ценностей Роя. Затем старик повернул голову вправо и задержался глазами на лестнице ведущей в буферную секцию. Между дедом и ней стояла всего пара гусениц…
«Ну же, сходи посмотри.» — подумал в тот момент коллективный разум — «Мы даже не будем на тебя злиться. Просто убедись, что у тебя нет шансов сбежать.»
Но учитель так и не решился на рискованный шаг. Вместо этого он опустил взор и поразглядывал золотой перстень на своём пальце. Пять алмазных листочков на выгравированном дереве переливались в тусклом свете.
«Да-а, он теперь твой!» — проговаривала у себя в мыслях королева — «Трудись на благо семьи и получишь ещё больше даров. Всё, что пожелаешь!..»
Рассуждая над тем, как ещё задобрить образованного гуманоида, управляющее сознание подумало, что нужно заселить для него нового собеседника. А ещё лучше собеседницу… Молодую рабыню, которая будет выполнять все прихоти престарелого боката, будь то массаж уставшей спины или мытьё грязных ступней. Миару всё равно без пяти минут труп, так что в подземелье освобождается жилплощадь. Выкрасть бокатианку можно из речной деревни, если подгадать момент и сделать всё по-тихому.
«Слизевой кляп на рот, потом в силиконовую сеть и утащить в лес…» — планировал похищение мыслительный центр. — «Деревенскую бабу, всё равно, что тут, что там ждёт жизнь слуги в подчинении у сурового господина. Так у нас она хоть впахивать будет поменьше. Уже плюс…»