Порочный круг
Шрифт:
"У нас гости..." — подумал отец Фабиан, пересекая периметр ограждения.
И точно. Только-только его преосвященство в моем лице выкарабкалось из бронированного мобиля, как ко мне подбежал Скорпион и доложил, что для меня приготовлен сюрприз.
— Какой еще такой сюрприз? — ворчливо осведомился я, нахмурив брови, крайне утомленный недавней беседой с митрополитом.
Но Скорпион только хихикал и подталкивал меня в спину, поторапливая. Когда он тыркнул меня в третий раз, я развернулся к нему лицом и, сжав кулак, помахал им около забрала его шлема:
— Хватит толкаться, раздолбай ты этакий,
В ответ Скорпион чуть не повалился со смеху, да и окружавшие меня стрелки тоже заулыбались.
— Нет, ты только вообрази, — Скорпион аж закашлялся, — кардинал в парадной рясе... Пардон, в сутане, посылающий всех куда подальше, размахивая при этом крестом в полкило, как кистенем.
Ну, положим, я ничем не размахивал, но в этот момент действительно был так раздосадован мелким хамством своего дружка, что не заметил несоответствия формы одежды и произносимых речей.
— Шут гороховый... — устало обозвал я Скорпиона, слегка улыбнувшись, и вошел в учтиво распахнувшиеся двери лифта, который тотчас умчался глубоко под землю.
В моих апартаментах, на моем роскошном, покрытом настоящим шерстяным пледом диване дожидались меня два визитера: мужчина, весьма героической наружности; да высокая, широкобедрая, длинноногая женщина. Увидев эту пару, я почувствовал себя нехорошо. У меня внутри будто оборвалась жилка, ведь мне не составило труда узнать моих посетителей — они почти не изменились с тех пор — но за те мгновения, пока я рассматривал Серегу и Эфи, вновь пронеслись в моем мозгу картины загадочных событий на фабрике регенерации, виновником коих я считал себя. То, что эти люди еще живы и, судя по всему, неплохо устроились в этом мире, обрадовало меня, только я все равно не мог прогнать из своего сознания чувство вины. Ведь именно я своей настойчивостью подставил их под удар и не сделал потом ничего, чтобы помочь Эфи и Сереге.
— Здравствуйте, ваше преосвященство! — почти в унисон произнесли мои посетители, приподнявшись.
В первый миг я не понял, к кому они обращаются, а затем махнул рукой:
— Его преосвященство остался за воротами базы. Здесь я по-прежнему Фобос.
— Правда, уже командор... — добавил Сергей, протягивая мне лапищу.
Кожа его ладони была приятно шершавой, но отнюдь не грубой.
— Вы, наверное, долго злились на меня... — Я не решался взглянуть им в глаза.
— Да... — впервые заговорила Эфи. — По твоей милости нас ушли с работы.
— Теперь мне действительно жаль, что так получилось, — сказал я, стараясь выказать интонацией раскаяние и намереваясь поукорять себя еще некоторое время, дабы облегчить совесть, но Серега вдруг искренне засмеялся, прервав мой начавшийся было монолог:
— Все закончилось прекрасно. Мы с Эфи поженились и у нас трое сорванцов.
— Да... — опять протяжно выговорила Эфи. — Сергей
Васильевич своего не упустил. Воспользовался моей минутной слабостью...
Тут я впервые отважился обменяться взглядами с моими гостями. Их взоры источали искреннюю доброжелательность, и на душе у меня стало легко, будто и не было сегодняшнего долгого и утомительного дня. Они не имели зла на меня, хотя я и поступил с ними неподобающим образом, говоря проще — предал их. Но Серега и Эфи, тем временем, поведали
— Слух идет, что вы намереваетесь уйти в большой поход.
Хмыкнув, я потер подбородок:
— И кто же вам это сказал?
— У нас свои методы получения информации.
— Ну что ж, вы правы — скоро большой флот отправится в район Плеяд.
Теперь в диалог включилась Эфи:
— Мы знаем, вы уходите потому, что почувствовали себя лишними среди людей, потому, что вас гонят отовсюду. Но вы не одни. Есть и нормально рожденные, которые тоже хотели бы уйти от глупости и лицемерия, которые правят кругом.
— И эти люди... — сделав паузу, я показал пальцем на Эфи, — эти люди — вы?
— Да. — Она кивнула с некоей гордостью, и заговорила дрожащим голосом.
— Не знаю, успел ли ты познакомиться с местными нравами, но тут давным-давно общаются с людьми, в первую очередь, основываясь на цвете кожи и глаз, да форме носа. Здесь даже такой термин бытует: лицо некоренной национальности...
Тут я перебил ее:
— По-моему, больше всего здесь достается мусульманам и иудеям. Последних даже называют тут как-то по-убогому... — я наморщил лоб и замычал, пытаясь припомнить то дурацкое словцо, которое слышал на митинге.
— Жиды? — с усмешкой спросила Эфи.
— Точно!
— Так вот: перед тобой самая настоящая жидовка.
— А наши дети, — развел руками Серега, — наши дети, естественно, жидята.
— Постойте-постойте, — я принялся жестикулировать, будто отмахивался от мухи, — вы что, хотите уйти вместе с нами?
Они молча кивнули.
— Черт побери! — Пожалуй, впервые за десяток лет я припомнил нечистого. — Но я не похож на Моисея.
Мои посетители засмеялись, вернее, даже загоготали, и Серега хлопнул меня по плечу:
— С тобой не соскучишься. У нас готовы пять транспортников на полторы тысячи человек...
— Учтите, — добавила Эфи, снова перейдя на "вы", — с вами отправится интеллектуальная элита системы.
— А как же местное население без этой элиты? — неуверенно возразил я.
— Они, по всей видимости, так долго мечтали об анархии и бесовщине, что мы, наконец, решили подарить ее им.
Совершенно ошарашенный предложением, сделанным мне Серегой и Эфи, я молча мерил комнату из угла в угол. Подумав таким образом пяток минут, я снова обратился к посетителям:
— Насколько мне понятно, вы просто последуете за нами, и просите лишь защиты и поддержки, оставаясь автономными?
— Получается, что так...
Уголки моих губ слегка поддернулись вверх:
— Вообще-то, наш долг защищать людей, доверивших нам свои жизни.
Серега и Эфи обрадовано заулыбались, мне даже показалось, что женщина готова была расцеловать мою физиономию. Наш союз мы решили отметить чаепитием. Когда было выпито по одной пиале, я рассказал Сереге о странной метаморфозе, которую претерпел Рысь. Сергей Васильевич многозначительно перекинулся взглядом со своей половиной.