После поцелуя
Шрифт:
Она никогда прямо не говорила, что они с Салливаном стали близки, но Изабель уже знала, что, по крайней мере, ее мать подозревала – особенно после ее собственного поведения прошлой ночью.
– Я вела себя эгоистично, беспокоясь о нем? – спросила она, не уверенная в том, что произнесла это вслух.
– Ты вела себя неразумно, – ответила ее мать.
Изабель вскочила на ноги, надеясь, что это произошло в последний раз за сегодняшнее утро.
– Тогда я все еще неразумна. Дуглас, мне бы хотелось покататься с тобой верхом, –
– Весьма вероятно, что тебя снова будут игнорировать, как и прошлой ночью, – заметила маркиза.
– Тогда, полагаю, мне следует привыкнуть к этому. – Изабель сделала вдох. – Я должна научиться, как не прислушиваться к своему сердцу. В любом случае, я не уверена, что после прошлой ночи оно все еще бьется в моей груди. Это будет очень просто делать.
– Изабель.
– Я не драматизирую, – ответила девушка, направляясь к двери. – Я была в ужасе от того, что его могут повесить. Но теперь я осознала, что потеряла его, живого или мертвого. Или он, или вы. И я не выношу даже мысли об этом.
– Это еще не закончилось, не так ли? – через минуту спросила леди Дэршир.
– У нее ушло одиннадцать лет для того, чтобы проехать верхом на лошади, – заметил маркиз, – но она все равно сумела сделать это. Нет, не думаю, что Изабель сдалась. И, по правде говоря, я не уверен в том, что следует с этим делать.
– Мы отвезем ее в Берлинг прежде, чем Салливан Уоринг сумеет снова взглянуть на нее. Если его вообще выпустят из тюрьмы.
– Да, конечно же, ты права. Просто дело в том, что… как мужчина, я восхищаюсь Уорингом. Прошлой ночью он волновался только за Изабель и ее репутацию. Я не могу обвинить лорда Тилдена в том, что его беспокоит то же самое. В этот раз именно его поступки причинили вред Тибби. А не действия Уоринга.
– Но ты знаешь, что они наверняка… были вместе, – запинаясь и покраснев, выговорила его жена.
– Да. И какая-то часть меня, что отвечает за отцовские чувства, хочет кастрировать Уоринга за то, что он коснулся моей дочери. Если бы ему просто хотелось погубить ее, то он с легкостью мог бы добиться этого. Но это не было его целью.
Маркиза встала.
– Что ж, пока мы разгадываем мотивы его поступков, я собираюсь созвать слуг и начать паковать вещи.
Ее муж тоже поднялся из-за стола.
– Я помогу тебе.
Салливан прикрыл рукой глаза, спускаясь по лестнице у парадного входа в Олд-Бейли. Даже затянутое облаками, небо казалось слишком ярким после целого дня, проведенного в сумрачном, вонючем подвале. Он сделал глубокий вдох.
– Ты выглядишь похудевшим, – протянул Брэм с противоположной стороны улицы, где он сидел на лошади, а поводья Париса были привязаны к ее седлу. – Думаю, что тюрьма плохо повлияла на тебя.
– Очень забавно, – ответил Уоринг, принимая поводья, когда Брэм бросил их ему, а затем запрыгивая на мерина. –
– Понятия не имею, о чем ты говоришь. Ты же знаешь, что я никогда никому не помогаю.
– Тогда я признаю свою ошибку. Я ничего тебе не должен.
– Подожди, я передумал. Мне нравится ставить что-то себе в заслугу. Это был я. И, кстати, я добыл для тебя еще одну картину.
Салливан внимательно посмотрел на друга. Так вот как он добился этого.
– Тогда я еще раз благодарю тебя.
Некоторое время они ехали молча.
– Это слегка затягивает, не так ли?
– Что? – спросил Салливан. Каждый мускул в его теле хотел повернуть в сторону Брутон-стрит и поскакать к Чалси-хаусу.
– Ограбление.
– Я не разделяю это мнение.
Брэм посмотрел на него.
– Нет, конечно, нет. В любом случае, ты – свободный человек. Не отправиться ли нам в «Иезавель» ради выпивки и шлюхи? Двух шлюх. Я не хочу делиться ни тем, ни другим.
– Нет. Я думаю отправиться домой.
– Ты уверен?
– Да.
– А нет другого места, куда ты предпочел бы поехать?
Салливан остановил Париса, натянув поводья.
– Есть какая-то информация, которой ты хотел бы поделиться?
– Ничего. За исключением того, что я получил известие о том, что тебя арестовали, от какого-то покрытого сеном парня по имени Фиппс, а затем, к тому времени, когда я прибыл с фургонами к твоему коттеджу, я обнаружил, что дом уже начали обшаривать леди Изабель и лорд Дуглас Чалси.
Его догадка оказалась верной. Она сама поехала спасать его. И что еще более значимо, Изабель отправила Фиппса за помощью и отправилась домой одна. Увидев, что Брэм все еще смотрит на него, он откашлялся.
– Она приходила ко мне прошлой ночью.
Это был тот редкий случай за все их знакомство с Брэмом, когда тот выглядел удивленным. Даже шокированным.
– Прошу прощения?
– Я велел ей идти домой прежде, чем она ухудшит собственное положение. Сказал ей, чтобы она держалась подальше от меня. – Салливан выдавил из себя смешок. – Кажется, Изабель на самом деле готова была отправиться со мной в ссылку в Австралию.
– Хм. Глупая девица. Все из-за того единственного поцелуя. Кажется, она плохо соображает и доведена до отчаяния.
Теперь Брэм даже не потрудился замаскировать свою наживку.
– Изабель – ни то, ни другое, и ты знаешь об этом.
– Что ж, ты, конечно, ничего не делал, чтобы поощрить ее увлечение. Мы оба знаем, что ты никогда не связался бы с приличной юной леди.
– С приличной юной леди, у которой превосходное происхождение и родословная, – добавил Салливан. Он медленно сделал вдох. Он доверил бы Брэму свою жизнь, но сердце – это уже другое дело. Давно ходили слухи, что его друг проиграл свое в карты. – Я – тот, кто сначала смотрит, принимает решение, а затем действует.