Последнее дело "Валетов"
Шрифт:
— Отыщем, Аристарх Матвеевич, — заверил его Алексей. — Тем более, нам теперь все содействовать обязаны, как Владимир Андреевич сказал.
— Ох, молодец, напомнил! А я, было, запамятовал — документ соответствующий тебе выправить надо.
Начальник секретного отделения канцелярии генерал-губернатора Петр Михайлович Хотинский, выслушав Карасёва, не стал задавать лишних вопросов и сев к столу, начал писать своим красивым каллиграфическим подчерком.
Московской
Московской уездной полиции,
Московского губернского жандармского управления, Московского жандармского полицейского управления железных дорог
Убедительная просьба оказывать всемерное содействие подателю сего — господину Лавровскому Алексею Васильевичу, в связи с тем, что на него возложено выполнение конфиденциального поручения государственной важности.
Действительно до 31 августа 1882 года.
Начальник секретного отделения канцелярии
Московского генерал-губернатора
коллежский асессор
П.М.Хотинский
Промокнув бумагу, Хотинский полюбовался ею и сказал:
— Теперь надо у управляющего канцелярии печать поставить и открытый лист готов.
— Ты уж сам, Перт Михайлович, к нему и сходи, — попросил Карасёв. — Не люблю я этого законника.
— Конечно, конечно, — понятливо улыбнулся Хотинский. — Скажу вам по секрету, я тоже.
Управляющий канцелярией генерал-губернатора, действительный статский советник Владимир Иванович Родиславский, вальяжный, представительный мужчина в золотом пенсне, прочитав бумагу, изумился:
— Это что такое?
— Открытый лист-с, — отвечал Хотинский.
— Да ведь не предусмотрены делопроизводством такие листы!
— Не предусмотрены-с. Но его сиятельство распорядился.
— Но это противозаконно!
— Не могу знать-с. Если угодно, спросите сами у Владимира Андреевича.
Вздохнув, Родиславский поставил на открытый лист печать.
Выйдя от правителя канцелярии, Хотинский, осуждающе покачал головой:
— Строит из себя святого, а сам от театральных антрепренёров кормится. Ведь это с его подачи Владимир Андреевич разрешил им спектакли представлять даже в великий пост.
Вручив документ Алексею, на всякий случай, предупредил:
— Вы уж поосторожнее с ним — где попало не показывайте. Ведь бумага сия, скажу по секрету, не совсем законна. Открытые листы имеют право выдавать только министры и главноуправляющие.
— Не сомневайся, Петр Михайлович, — заверил его Карасёв. — Не подведём.
Глава 6. «КАРМАН» ПО ИМЕНИ ПОЛЬ
С Федором Николаевичем Измайловым Лавровский не раз встречался на бегах и на даче Сергея Алексеевича Сахновского.
— О, это такой талант! — сказал Сергей Алексеевич, когда познакомил их. — Поверьте,
Познакомившись поближе, Алексей убедился, что старый коннозаводчик прав. Измайлов блестяще знал генеалогию русского рысака и, что не менее важно, имел поразительное чутьё… Поэтому сейчас он никак не мог понять: каким образом, при таком управляющем, мошенники смогли облапошить великого князя Дмитрия Константиновича?
Измайлова Алексей застал в его номере в гостинице "Лоскутная". Тот, примостившись на краешке стола, что-то писал. На краешке, потому что всё остальное место занимали огромное блюдо с варёными раками и батарея пивных бутылок, возле которых по-хозяйски расположился толстый молодой человек.
— Георгий Ростовцев. Можете звать меня просто Гоша. Мы с Федей друзья детства, — представился он, обаятельно, как-то по-детски улыбаясь. — Вы, надеюсь, пиво любите?
— Люблю.
— Вот и славно! — обрадовался толстяк. — Федя его на дух не переносит. А один разве много выпьешь? Вы попробуйте, какие раки! Ни какие омары не сравнятся.
— Составьте ему компанию, Алексей Васильевич, — попросил Измайлов. — Мне срочное письмо в Петербург дописать надо.
— Нам бы с вами Федор Николаевич наедине переговорить, — сказал Лавровский. — Генерал-губернатор попросил. Дело касается недавней покупки жеребца для завода великого князя.
— Тогда можете меня совершенно не стесняться, — вздохнул Ростовцев. — Ибо я и есть главный виновник всей этой пренеприятной истории. Да вы присаживайтесь к столу. Иначе я ничего, и рассказывать не стану.
… Измайлов приехал в Москву, чтобы подобрать производителей и маточный состав для создающегося завода великого князя. Каждый день встречался с барышниками, посещал лучшие призовые конюшни. Присматривался, приценивался. Везде его сопровождал Гоша. Делать ему все равно было решительно нечего — имея приличное состояние, он нигде не служил. Правда, Измайлов категорически запретил приятелю лезть в разговоры, так как Гоша никогда не имел ничего общего с конским делом. Он долгое время полагал, что Сметанка, арабский жеребец от которого пошла, выведенная графом Алексеем Орловым, новая рысистая порода, это кобыла.
— Но ведь имя Сметанка женского рода — даже обиделся он, когда его подняли на смех.
Потом Фёдор уехал в Тульскую губернию, решил осмотреть конные заводы князя Оболенского в Шаховском, Добрынина в Прилепах. Обещал вернуться через неделю, но сильно задержался.
Алексей едва сдержал улыбку. Он догадался о причине задержки. Олимпиада Платоновна, жена Алексея Николаевича Добрынина, была женщина молодая, красивая и, ходили такие слухи, весьма любвеобильная. Многие из приезжающих в Прилепский конный завод увлекались ею. Очевидно, не стал исключением и Измайлов.